Маршалл участвовал не как председатель суда, а как заинтересованная сторона в иске. Еще в 1793 году Маршалл вместе со своим братом и шурином вложил деньги в 160 000 акров земли на Северной шее Виргинии. Их синдикат купил землю у наследника лорда Фэрфакса, который был одним из крупнейших землевладельцев-лоялистов во время Революции. Однако право собственности, полученное Маршаллами в результате покупки, было под вопросом. В 1779 году штат Вирджиния предъявил претензии на землю Фэрфакса в рамках политики конфискации имущества лоялистов. Маршалы полагались на мирный договор 1783 года между Великобританией и Соединенными Штатами, который предусматривал восстановление конфискованного имущества лоялистов и уважение к их собственности. Однако суды штатов, как известно, не проявляли энтузиазма в отношении соблюдения прав лоялистов, а Виргиния впоследствии передала часть земель Фэрфакса другим лицам. Еще одна сложность заключалась в том, что было неясно, действительно ли завещание лорда Фэрфакса, оставляющее землю его племяннику в Англии, в соответствии с общим правом Вирджинии.

В 1795 году договор Джея с Великобританией подтвердил права собственности британцев и лоялистов, что укрепило позиции Маршаллов. Но их политическая позиция на местах была слабой, поскольку федералисты стали почти так же непопулярны в большей части Вирджинии, как и лоялисты, от которых они получили право собственности на землю, а помещики усугубляли свою непопулярность, выставляя арендаторам счета за квитренты - феодальные пошлины, которые лорд Фэрфакс взимал в колониальные времена. В 1796 году законодательное собрание штата приняло компромиссное решение, согласно которому земли Фэрфакса были разделены между синдикатом Маршалла и содружеством. Но один юридический вопрос остался нерешенным: Имел ли штат Вирджиния право продать участок земли Дэвиду Хантеру задолго до того, как был принят компромисс? Право собственности на эту часть бывшего поместья Фэрфаксов оставалось предметом судебного разбирательства даже после законодательного компромисса.75 В 1809 году Апелляционный суд Вирджинии (верховный суд штата) принял решение в пользу Хантера, подтвердив закон о конфискации 1779 года и признав недействительным право собственности Маршаллов на данный участок. Мнение было написано Спенсером Роаном, ведущим судебным защитником прав штатов, зятем Патрика Генри и человеком, которого Томас Джефферсон хотел бы назначить главным судьей.

74. G. Edward White, The Marshall Court and Cultural Change (New York, 1988), 158-64; R. Kent Newmyer, Supreme Court Justice Joseph Story (Chapel Hill, 1985).

75. Сложные причины, по которым законодательный компромисс не решил этот вопрос, объясняются в The Papers of John Marshall, vol. 8, ed. Charles F. Hobson (Chapel Hill, 1995), 108-26.

судья Соединенных Штатов. Поскольку права, связанные с федеральным договором, были поставлены под сомнение, Маршаллы смогли подать апелляцию в Верховный суд США. Разумеется, Джон Маршалл взял самоотвод (дисквалифицировал себя) от участия в принятии решения, и в 1813 году мнение суда было озвучено Стори. Стори полностью отменил решение Роана, заявив, что конфискация штата была признана недействительной федеральным договором, завещание Фэрфакса было действительным в соответствии с общим правом Вирджинии, а право собственности Маршаллов на спорный участок было подтверждено76.

Дело приняло еще более неожиданный оборот, когда Апелляционный суд Вирджинии отказался подчиниться решению Верховного суда США. Спенсер Роан утверждал, что окончательное право определять законы Вирджинии принадлежит высшему суду Вирджинии и что Верховный суд США не вправе пересматривать его решения. Он назвал Конституцию Соединенных Штатов "договором", участниками которого являются штаты, и процитировал любимое доказательство джефферсоновских борцов за права штатов - Виргинские постановления Мэдисона 1798 года. Роан дошел до того, что заявил о неконституционности раздела 25 Закона о судоустройстве Соединенных Штатов, разрешающего подачу апелляций из высших судов штатов в Верховный суд США! Узнав об этом, Джон Маршалл собственноручно написал прошение об апелляции и отнес его помощнику судьи Бушроду Вашингтону (племяннику Джорджа), чтобы тот одобрил его для рассмотрения на следующем заседании Верховного суда, до которого оставались считанные недели.77 Поскольку суд Виргинии отказался передать протокол дела на рассмотрение, пришлось спешно собирать досье по нему. На этот раз дело носило название "Мартин против арендатора Хантера" (Martin v. Hunter's Lessee). (Мартин был тем человеком, который продал землю Маршаллам и чье право собственности они должны были подтвердить).

И снова Стори высказал свое мнение. Теперь его волновало не столько существо дела, сколько отстаивание юрисдикции своего суда. Его мнение было всеобъемлющим доказательством логической необходимости и конституционности единого конечного толкователя закона. Вместо того чтобы рассматривать федеральную Конституцию как договор между штатами, Стори охарактеризовал ее как акт суверенного национального народа.

76. Fairfax's Devisee v. Hunter's Lessee, 11 U.S. (7 Cranch) 603 (1813); White, Marshall Court, 165-67; Newmyer, Joseph Story, 106-7; F. Thornton Miller, "John Marshall versus Spencer Roane," Virginia Magazine of History and Biography 96 (1988): 297-314; Jean Edward Smith, John Marshall: Definer of a Nation (New York, 1996), 426-30. К этому времени Маршаллы продали землю; те, кто купил ее у них, получили подтверждение своего владения.

77. Необычный поступок, учитывая, что Маршалл взял самоотвод от участия в деле, но почерк кажется убедительным. См. White, Marshall Court, 167-73; и обмен мнениями между Чарльзом Хобсоном и Г. Эдвардом Уайтом, WMQ 59 (2002): 331-38.

Даже Уильям Джонсон, друг Джефферсона и помощник судьи, наиболее симпатизировавший точке зрения Роана, согласился с решением, хотя и подал отдельное, более сдержанное мнение. В Ричмонде власти предпочли сделать вид, что они подчиняются мнению судьи Джонсона, а не судьи Стори. Они по-прежнему не были убеждены в своей подчиненности федеральному суду и собирались в будущем вновь поднять вопрос о юрисдикции78.

Суждения истории о решениях судов должны быть квалифицированными. Конечно, Стори абсолютно оправдала себя, утверждая право Верховного суда Соединенных Штатов рассматривать апелляции верховных судов штатов. Этот главный спорный момент является основополагающим для обеспечения правового единообразия по всей стране. С другой стороны, у Роана был и законный аргумент: суды штатов стали считаться окончательными арбитрами своих собственных законов, за исключением тех случаев, когда они противоречат федеральной Конституции, законам и договорам. Стори предположил, что не только решит вопрос о коллизии, но и отменит решение суда штата о значении общего права Вирджинии в отношении действительности завещания Фэрфакса, в котором не было никаких вопросов федерального права79.

Стори стал отголоском нового республиканского национализма. Его мнение представляло собой судебный аналог законодательного национализма Клея и Кэлхуна. Стори не смущало и то, что его республиканский тип казался таким похожим на федерализм Джона Маршалла. Когда шеф ознакомился с его мнением, Стори был доволен тем, что Маршалл "согласился с каждым его словом "80.

Вскоре "Эра добрых чувств" Монро раскололась, и различные виды национализма, которые недолго процветали вместе в первый срок его правления, столкнулись друг с другом. Американский "национализм" развивался в различных