Она села, а затем поднялась на ноги, приблизилась к кратеру и обнаружила, что полубог лежит на дне. Когда она посмотрела на него, он открыл глаза, которые больше не светились белым светом. Персефона протянула руку, и вокруг него выросли виноградные лозы. Он сопротивлялся, пока они затягивались, а когда начал кричать, еще одна лоза заткнула ему рот.

Персефона повернулась к разрушенному входу в лабиринт и воззвала к камням. Их было легко найти, потому что они были высечены из адаманта, но передвигать их оказалось сложнее, потому что в них была заложена большая энергия. Эти усилия заставили ее тело содрогнуться изнутри, но она сумела сдвинуть их с места. Она подняла их над ямой, встретившись взглядом с полубогом, и сбросила камни прямо на него.

Краем глаза Персефона уловила какое-то движение и разрыдалась, увидев, как Аид выходит из-под обломков лестницы. Ариадна шла за ним.

Аид!

Она подбежала к нему и бросилась в его объятия, снова окутанная его теплом и запахом, уткнулась лицом в изгиб его шеи.

– Пойдем, – сказала она, и магия Аида вырвалась наружу.

Наконец-то они были свободны, и Аид был дома.

Часть II

Глава XVII. Аид

Аид не смог бы описать, каково это – освободиться из плена лабиринта. Единственное, с чем он мог сравнивать, так это с тем, как отец изверг его из себя и освободил из темной тюрьмы собственного живота.

Но даже это не шло ни в какое сравнение, потому что тогда он возродился для битвы, а теперь он воссоединился со своей царицей, а она была всем, чего он хотел.

Как только они перенеслись, он исцелил все, что можно было исцелить, прекрасно осознавая, что рана у него в боку нечувствительна к его магии. Он уже представлял себе, что скажет Геката – и как отреагирует Персефона.

Когда они прибыли в подземный мир, он продолжал обнимать Персефону, удерживая ее взгляд. Он убрал прядь волос ей за ухо, прежде чем запрокинуть ее голову, чтобы получше рассмотреть ее лицо и получить доступ к ее губам.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

– Да, – ответила она приглушенным шепотом, едва слышным в полумраке их спальни. Его рука крепче сжала ее затылок, и в животе вспыхнуло желание.

– В темноте того лабиринта я мечтал только о тебе, – сказал Аид, прижимаясь лбом к ее лбу. Он не хотел, чтобы между ними было что-то, кроме этого сладостного напряжения, но тут тихо кашлянула Ариадна, разрушив эту гипнотическую дымку.

По спине у него пробежал холодок разочарования. Он и так не был в восторге от смертной женщины-детектива, учитывая ее предыдущий отказ помочь ему, особенно если она знала все ужасы лабиринта. Хотел бы он знать, что в конце концов убедило ее.

– Где Дионис?

– Там, где ты его оставила, – ответил Аид.

– Аид, – с упреком в голосе сказала Персефона.

Она отстранилась, и он был разочарован возникшим расстоянием между ними.

– Я ответил на вопрос в меру своих возможностей, – сказал он. Он не знал, где находится бог вина, и, честно говоря, ему было все равно. Единственное, что он хотел знать – как долго осталось до того момента, когда он сможет остаться наедине с Персефоной.

– Если это все, на что он способен, мне жаль тебя, Персефона, – голос Ариадны сочился сарказмом.

– Я просто отвечаю тебе так же, как и ты, – ответил Аид.

– Да что с вами обоими не так? – спросила Персефона, переводя взгляд с него на детектива.

– Он разозлился, потому что я отказалась предоставить ему информацию о Тесее, – сказала Ариадна и затем посмотрела на Аида, прищурившись. – Однажды я рискнула безопасностью Федры, чтобы рассказать тебе планы Тесея, а ты ничего не сделал, чтобы помочь ей. Что заставляет тебя думать, что я сделаю это снова?

Персефона посмотрела на Аида. Ему не понравился ее взгляд, словно она вот-вот была готова разочароваться.

– Это правда?

Аид скрестил руки на груди. Их встреча после освобождения из тюрьмы Тесея проходила совсем не так, как он себе представлял.

– Я сказал, что помогу, – возразил он. – Я не уточнил, когда.

Для всего есть свое время и место, и спасение Федры, к сожалению, отодвинулось на второй план по мере того, как возникали все более неотложные заботы – такие как убийство Адониса, нападения на Гармонию и Тюхе, а еще охота на офиотавра и его убийство.

Не говоря уже о том, что, насколько Аиду было известно, сестра Ариадны не была заинтересована в том, чтобы ее спасали.

– Возможно, ты еще не осознала это, поскольку Федра – центр твоего мира, но есть люди, которые погибли от рук Тесея, в то время как она сидит рядом с ним, целая и невредимая, так что прости меня, если я не бегу спасать ее в первую очередь.

Аиду не понравилось последовавшее молчание и то, как Персефона смотрела на него, словно была поражена его резкостью, но он не пожалел о своих словах, даже когда глаза Ариадны покраснели.

Вот черт. Может быть, теперь он немного жалел о том, что сказал.

– Все в порядке, – сказала Ариадна. – Дионис уже сделал то, что не смог ты.

И он тоже заплатит за это. Он воздержался от ответа, хотя и не был удивлен. Бог вина был влюблен в детектива и готов был сделать для нее все что угодно, невзирая на последствия, и хотя Аид мог это понять, он не верил, что Ариадна была так же увлечена им.

Аид отвернулся от Персефоны и Ариадны. Если бы он не сделал этого, то сказал бы что-нибудь еще, о чем потом пожалел бы. Он подошел к бару и налил себе выпить, удивленный крепким запахом янтарной жидкости. Он поднес стакан к пересохшим губам – напиток был теплым и сладким, у него потекли слюнки при мысли о том, чтобы сделать первый глоток, но тут он услышал голос Персефоны.

– Я попрошу Гермеса… – Она помолчала. – Ладно. Я сама отведу тебя к Дионису.

– Нет, – отрезал Аид. Он поставил стакан и повернулся к ним лицом. – Гермес более чем способен проводить ее домой.

Взгляд Персефоны был жестким.

– Зевс лишил его сил – его, Аполлона и Афродиту – за то, что они сражались бок о бок с нами, – сказала она. – Так что нет, он пока не способен.

Аид стиснул зубы. Он подозревал, что Зевс отомстит за то, что произошло под Фивами. Его правление было оспорено, и другие боги увидели, как Персефона обратила свою магию против него и сбросила его с неба. Теперь Зевсу пришлось напомнить всем о своей власти и могуществе, но он мог лишить силы только своих отпрысков, а не