Шрифт:
Закладка:
Переводы
Эдвард МИТЧЕЛЛ
ИСТОРИЯ ПОТОПА
Замечательные открытия мистера Джоржа Смита
Интересные подробности о переводах ассирийских табличек в Британском музее - недавно обнаруженные факты о Потопе и Ное, вместе проливающие некоторый свет на истории сенатора от штата Мэн и поселения Бруклин.
Бостон, 26 апреля. Джейкоб Раундс из Лондона, один из помощников кураторов Британского музея, в частном письме выдающемуся востоковеду этого города приводит некоторые интересные сведения о прогрессе, достигнутом в обработке и переводе глиняных табличек, привезенных из Ассирии и Халдеи г-ном Джорджем Смитом. Итоги последних трех-четырех месяцев радуют до крайности. Работа, начатая три четверти столетия назад Гротефендом и продолженная такими археологами, как Раск, Сент-Мартин, Клапрот, Опперт и неутомимый Роулинсон, - каждый из которых был бы удовлетворен, если бы оказался впереди конкурентов хотя бы на один шаг - была продвинута далеко и быстро г-ном Джорджем Смитом и его научными коллегами. Ассиро-вавилонская клинопись, третья и наиболее сложная клинописная ветвь: можно сказать, трилогия нашла своего Эдипа.
Загадки Аккада и Сумира разгаданы, наконец. Тексты на табличках, выкопанных из земли и мусора из курганов Ниневии, мистер Джордж Смит теперь перевел так же легко, как профессор Уитни переводит греческий или пятиклассник - басню о человеке и гадюке.
Не так уж много лет прошло с тех пор, как ученый Витте заявил, что эти стенографические символы, так аккуратно расположенные на плитках из серого алебастра или на тщательно подготовленной поверхности глиноподобных наконечников стрел в музее какого-то древнего военного ведомства, - сплошь не имеют алфавитного значения, а являются просто причудливыми украшениями или, может быть, даже следами червей! Но их толкование Джорджем Смитом было совершенным. Курганы Нимрода и Коуюнджика, Хорсабада и Небби Юнуса открыли свои драгоценные сокровища и теперь рассказывают, страница за страницей, раннюю историю нашего земного шара.
Мистер Смит и мистер Раундс оба подтверждают свои убеждения, впервые предложенные Вестергаарде, что клинописные иероглифы очень похожи на египетское простонародное письмо; а также утверждают, что алфавит, содержащий более четырехсот знаков, некоторые слоговые, некоторые фонетические и некоторые идеографические, носит самый сложный и произвольный характер. Г-н Смит и его сотрудники расшифровывали надписи, как первобытный или вавилонский шрифт, который намного более неясен, чем любой из его преемников и модификаций, так называемых персидских и мидийских кунеиформ.
{1}
БИБЛИОТЕКА СЕННАХЕРИБА
Плитки, представляющие наибольший интерес и важность, были найдены в земле. в знаменитом кургане Коуюнджик, открытом мистером Полем Эмилем Ботта в 1843 г., а впоследствии исследованном самим Лейардом.
Надписи сделаны, в основном, на глине и в свое время хранились, по-видимому, в стенах великой библиотеки Ашшурбанипала во дворце Сеннахирима. Сеннахирим, вероятно, был монархом с морским складом ума. Большая часть надписей иллюстрирует историю Потопа и Путешествие Ноя или Ньяба, его ассирийского аналога, который также в некоторых деталях соответствует Девкалиону греческого мифа. Часть за частью, фрагмент за фрагментом повествование о Потопе вырабатывалось, пока не стало завершенным отдельным эпизодом в обширном эпосе, реконструкцией которого занимается мистер Джордж Смит.
Сотрудники Британского музея, кирпичик за кирпичиком, воссоздали то, что они называют полной энциклопедией духовной и светской истории, начиная с концепции материи и рождения разума. Экстраординарные исследования поставили их на пьедестал, с которого они теперь серьезно заявляют о своем одобрении Священного Писания и даже опускаются, чтобы погладить Моисея по голове и сказать ему, что его инспирированная версия была почти правильной.
Столь красочным является рассказ о приключениях Ньяба или Ноя, как удобнее его называть; настолько ясен его метод навигации; так поразительны недавно обнаруженные факты о Ковчеге и его пассажирах, что я испытываю искушение воспользоваться разрешением уважаемого бостонского ученого, корреспондентом которого имею честь быть, и расшифровать, насколько возможно подробно, на благо читателей, необычайную историю о Потопе, рассказанную ассирийской клинописью-криптограммой за четыре тысячи лет до того, как гений Смита раскрыл тайну ее значения.
ПОДЪЕМ ВОД
На основании изучения этих надписей, г-н Смит констатирует, что, когда Ной начал строить свой Ковчег и пророчествовать о Потопе, преобладало мнение, что он был то ли сумасшедшим, то ли умным спекулянтом, предлагавшим свои пламенные предсказания и видимость искренности, чтобы снизить цену на недвижимость, которую мог бы, в таком случае, купить через своих маклеров по номинальной стоимости.
Даже после того, как низменности были затоплены, и стало очевидно, что начинается более сильный сезон дождей, чем обычно, злые соседи Ноя привыкли собираться только для того, чтобы поиздеваться над неуклюжей архитектурой Ковчега и подвергнуть сомнению его мореходные качества. Они утверждали, что Ковчег перевернется при первом же порыве ветра, как слишком тяжело нагруженная кадка. Люди приходили издалека, чтобы стать свидетелями и посмеяться над конфузом престарелого патриарха.
Но повода для насмешек не было. Ковчег поплыл, как пробка. Ной встал у руля, грациозно махая злым современникам на прощание, в то время как корабль поймал свежий южный ветер и двинулся дальше, как символ жизни. В ассирийском рассказе нет ничего, подтверждающего традиционное утверждение, будто Ной ускорил движение Ковчега, подняв фалды своего пальто. Это было бы ненужным и недостойным действием. Хотя высокие сооружения на палубе оказывали сопротивление ветру, Ковчег все-таки плыл с очень приличной скоростью.
НОЙ КАК НАВИГАТОР
После того, как новизна ситуации улетучилась, и на Ковчеге перестали получать удовольствие смотреть, как насмешники карабкаются на возвышенности только для того, чтобы, в конце концов, их поглотили ревущие воды, путешествие стало утомительным и неприятным. Ковчег в лучшем случае был неудобной поделкой. Он сильно кренился от ветра. Изменчивое море грубо стучало по дну, вызывая у всех на борту сильную морскую болезнь, и путешественники жалели, что не являются нечестивцами, затерявшимися в толпе на берегу.
Внутри жалкой лачуги, служившей хижиной, птицы, звери и люди беспорядочно сбились в кучу. Одна из табличек говорит не без пафоса: "Было крайне неудобно [амахарсяр] спать с бенгальским тигром, свирепо смотрящим из-за угла, и с ежиком, прижавшимся к босым ногам. И было определенно опасно, когда слон становился беспокойным или белый медведь обижался на какое-то надуманное пренебрежение".
М-р Смит собрал данные для полной карты маршрута Ноя во время многих месяцев плавания. Извилистый характер пройденного пути и эксцентричность плавания Ноя по большому счету являются доказательством того, что маститый мореплаватель, под угнетающим влиянием своего окружения, часто прибегал к пламенным духам и впадал в немощь, на
