подозрительный взгляд бегал от сестры ко мне в поисках ответа. Может, решил, что мы шутим? Кажется, Кай не хотел делиться произошедшим, предпочтя скрыть свои припадки гнева, но я люблю его и всегда останусь на его стороне.

– Ты сделал им второе предупреждение. Весьма вежливо, а те двое заслужили, – пояснила я.

Кай фыркнул, уголки его губ дрогнули в ответной улыбке, он её скрыл, посмотрев в сторону. В тишине раздались ещё пара смешков Весты и стук ложек по тарелкам. Первоначально умиротворяющее молчание начало давить, разум заполнился мыслями, а проблемы над головой, казалось, разрослись до масштабных, что больше невозможно было притворяться, что их нет.

– Даории никогда от нас не отстанут, верно? – прервала молчание я, доев свою порцию картошки с курицей.

Веста и Кай также опустошили тарелки и оставили мой вопрос без ответа. Он был очевиден.

– Мне нужно принять венец архонта в ближайший месяц, – подытожила я. – Впереди много проблем, но от Даории я хочу избавиться навсегда.

Теперь брат с сестрой взглянули на меня вопросительно, явно не понимая, к чему я веду.

– Они считают, что я каким-то образом сожгу их мир, и, если честно, они сделали всё, чтобы я искренне возжелала этого, но не хочу брать на себя такую ответственность и боюсь, что ещё немного – и они добьются своего. Между нами начнётся настоящая война, – теребя в руках ложку, пояснила я, благодарная, что Кай с Вестой молчали, дав мне высказаться. – Может, Микель и стал царём, но сомневаюсь, что он сможет влиять на глав других Кланов. Так же как и я не смогу остановить Дом Чревоугодия, если они пожелают напасть на Даорию. При любых столкновениях пострадают Санкт-Данам и люди, а у них есть огнестрельное оружие. Наши отношения с даориями накалены до предела после смерти Элиона и потери сивиллами дара прорицания. Мне не нравится постоянно жить с ожиданием нападения с их стороны, поэтому я хочу закрыть проходы в Даорию.

Повисла напряжённая тишина. Кай свёл брови, а его пальцы замерли, перестав вертеть стакан с соком. Я начала размышлять о подобной вероятности после возвращения Кая на Переправу. Сперва я была в гневе, потом испугана, а теперь, после обретения наручей Фантаса, мысль о закрытии проходов в Даорию стала казаться мне вполне здравой.

– Их нельзя закрыть, Кассия. Можно только уничтожить, – поправила Веста.

– Знаю. Поэтому мы расколем или взорвём монолиты, – ответила я, подумав и над этим.

Веста удивлённо захлопала ресницами, будто сомневалась, понимаю ли я, о чём говорю.

– Ты попросил рассказывать о своих планах, поэтому делюсь ими с вами, – обратилась я к Каю. – Вы можете попробовать меня отговорить, но я придумала это не из мести. Мне предстоит стать архонтом, а цари то и дело пытаются от меня избавиться. Если я умру, то положение Дома Раздора снова станет шатким, и я не уверена, что Майрону удастся удержать власть. Также не верю, что Микель, даже будучи царём, способен изменить мнение мойр касательно моей причастности к их будущей гибели. Я не желаю вредить даориям, хочу, чтобы они оставили меня и нас в покое. В первый раз погибла Сирша и пострадал Иво. Во второй раз умер Элион и пострадал ты. Я не могу допустить третьего раза.

Я запыхалась, выдав всё и сразу. Взгляд Кая смягчился, а Веста и вовсе смотрела с сочувствием. Они оба выдержали паузу, позволив мне продолжить:

– Вы всегда будете пытаться меня защищать. Что бы я ни сказала, вы не станете слушать, если вдруг мне опять потребуется встретиться с Микелем или другими представителями Даории, однако они лишились моего доверия, и я не подпущу их к вам. Поэтому выход лишь один.

– Лишить нас всех возможности встречаться, – закончил Кай, поняв мою мысль.

Я твёрдо кивнула.

– Монолиты не так легко уничтожить. Их роняли, но не оставалось и трещины, – напомнил Кай.

– Наручи Фантаса из орихалка.

Я улыбнулась при виде их изумления. Брат с сестрой переглянулись, вероятно гадая, знал ли кто-то из них об этом.

– Пасифея сказала, что Фантас дробил камни руками, пока их носил. Может, если сожму монолиты в наручах, то они треснут? – предложила я, не совсем продумав этот вариант. – Но это запасной план. Изначально я хотела просто их взорвать. Теперь благодаря наручам я могу создать какую-либо взрывчатую смесь и сделать её реальной, чтобы закрыть проходы в Даорию. Палагейцам ведь удалось уничтожить одну пару. В самых первых войнах.

– Не палагейцам, – поправила Веста. – Там помог Гипнос, скрываясь под плащом Привратника. Спросим у отца, как это удалось. Он должен знать.

– Как быть с живущими в Санкт-Данаме даориями? – уточнил Кай, с едва заметной улыбкой наклонив голову. – Их мало, но ты собираешься лишить их возможности вернуться домой?

– Если кто-то останется отрезанным в Санкт-Данаме, то у них будет два варианта: остаться жить среди людей или вернуться в Даорию. Они смогут прийти к Переправе, и после Гипнос поможет открыть на время старый проход, – рассказала я, догадываясь, что Кай проверяет, насколько хорошо я всё обдумала.

– Взорвав монолиты в Даорию, мы точно закроем пути? В Палагеду даже осколки сыграли роль прохода, – напомнила Веста, на что Кай качнул головой.

– Закроются. Сами даории подтвердили, что для пути в их мир нужны монолиты-пары. Разрушается один – и второй без своей пары бесполезен, – напомнил Кай и обернулся ко мне, продолжая допрос: – А люди? Думаешь, они обрадуются уничтожению проходов?

Я пожевала нижнюю губу. Весьма каверзный вопрос. Однозначного ответа нет, но у меня всего два варианта: закрыть проходы либо нет. И, несмотря на первоначальные личные мотивы, я верю, что закрытие сыграет скорее в лучшую сторону для всех, чем в худшую. Люди, может не сразу, осознают положительные аспекты, но рано или поздно свыкнутся.

– Они наверняка предпочли бы закрыть проход в Палагеду. Он один, люди относятся к нам с подозрением, да и наше влияние на них хуже, – намеренно напомнил Кай, заставляя меня усерднее думать над правильностью принятого решения. – Вспомни, что даориев они называют «лучезарными», видя в них созданий, похожих на приближённых к Единому Богу. Разумеется, это абсурд, но первое впечатление не сотрёшь.

– Закрыть проход в Палагеду невозможно из-за разбросанных осколков. До сих пор не все они возвращены. Наставники от дедушки рассказали, что новые установленные опоры лишь сконцентрировали энергию, придав переходу более привычный вид, да и в Санкт-Данаме живёт слишком много палагейцев. В десятки раз больше, чем даориев, которым люди неинтересны. Я считаю, что закрытие проходов, наоборот, обезопасит мир людей, потому что они перестанут быть между двух огней.

– А что насчёт развития? Магистрали с заревом, – не уступал Кай, хотя в его взгляде читалось одобрение, а полуулыбка не сходила