— Есть, — кивнул я после короткого раздумья, решив, что раз князь сейчас главный спонсор, то скрывать от него смысла нет, — у меня еще пара имеется.

— Великолепно! — обрадовался тот. — И вы несомненно их нам продемонстрируете сегодня?

— Продемонстрирую, — усмехнулся я, и в следующий миг нас окружили мои спутники вместе с участниками «Зловещих». Абрам выглядел немного хмурым, а вот Мария — довольной. Девушка подмигнула мне и только сейчас заметила Оболенского. Мне показалось, или по ее лицу пробежала тень? Они знакомы. Как выяснилось, нет.

— Дамы и господа, разрешите представиться, князь Николай Оболенский. Ко мне можно обращаться запросто — Николай. Очень попрошу.

После знакомства Эйзенштейн пригласил всех нас в небольшой концертный зал. Мол, пока гости развлекаются, если уважаемый князь (то есть я) не возражает, можно послушать новые песни. «Уважаемый» князь, понятное дело, не возражал. Мы, незамеченные остальным народом, что, хорошенько поднакидавшись спиртным, уже перешел к танцам под веселую музыку, по-прежнему звучащую откуда-то из воздуха, вернулись в дом и там, пройдя какими-то хитрыми коридорами, спустились по лестнице в подвал, где оказалась вполне приличная студия с выстроившимися вдоль стен гитарами, ударной установкой, роялем и несколькими микрофонными стойками. Меня посадили на стул, дали в руки гитару и поставили микрофон. Причем сделали все настолько быстро, что я даже растерялся.

— Готовы, Павел? — с нетерпением поинтересовался Абрам.

— Готов, — улыбнулся я, оглядев расположившихся передо мной слушателей. Оболенский, кстати, встал немного поодаль, но следил за мной очень внимательно.

— Тогда прошу!

Подстроил гитару, после чего выдал «Куклу колдуна». Надо было видеть круглые глаза зрителей, когда отзвучал последний аккорд. Ну и слышать оглушительные аплодисменты. Искренние, между прочим.

— Это бомба… — только и смог выдохнуть Абрам, и участники «Зловещих мутантов» полностью с ним согласились. А вот по Оболенскому было не понять. Впрочем, встретившись со мной взглядом, он ободряюще улыбнулся и поднял большой палец.

— А еще.? — почти шепотом попросил Эйзенштейн. — Вы вроде говорили, что у вас есть две песни…

Я кивнул в ответ и сыграл «Лесника». Конечно, его, в отличие от первой песни, все же надо было исполнять гораздо тяжелее, но он и в акустическом варианте звучал неплохо. По крайней мере, народ снова впечатлился. Стоило только закончить, как меня снова наградили бурными и продолжительными аплодисментами. На этот раз Оболенский хлопал вместе со всеми.

— Это сильно! — безапеляционно заявил Абрам. — Павел, а у вас разве больше нет песен? Этак можно на запись целого альбома замахнуться.

М-да… Я уже знал, что, помимо МГС, где можно было слушать музыку, в этом мире существовали еще проигрыватели пластинок. Саму музыку записывали на так хорошо знакомые мне круглые виниловые диски. Правда, делали это с помощью магии. Ну и воспроизводили таким же образом. Проигрыватели пластинок, как я понял, были удовольствием недешёвым, так что народ в основном слушал в МГС. Существовали и еще какие-то хитромудрые заклинания, позволяющие слушать музыку, вроде того, что сейчас играло на улице, но, опять же, подобное могли позволить себе только толстосумы вроде Эйзенштейна.

Мария не дала мне ответить на этот вопрос, моментально преобразившись в менеджера. Пока они с Эйзенштейном спорили, я тихо поинтересовался у Насти насчет князя Графирова, после чего заработал удивленный взгляд.

— Что? — не понял я. — Что, и с ним-то не так?

Глава девятнадцатая

«Шоу-бизнес в Российской империи. Вечеринка Часть 2»

— А к чему ты спросил-то? — также шепотом осведомилась она, краем глаза наблюдая за увлекательным торгом Фонвизиной с Эйзенштейном, от которого оба они, кажется, получали истинное удовольствие.

— Понимаешь, — хмыкнул я, — мы с ним только что встретились. И это…Чего ты вопросом на вопрос отвечаешь? Неужели он настолько примечательная личность?

— Да не сказать, чтобы примечательная, — фыркнула девушка, — просто он, как бы так выразиться… Слишком большой оригинал! Дело в том, что младший Графиров полностью соответствует понятию «неформал». Наследник у князей Графировых его старший брат, так что на младшего, похоже, рукой махнули. Вот он постоянно и влипает в какие-то истории. Частый персонаж светской хроники. Только новости всё больше нелицеприятные. Ходили даже слухи, что он как-то связан с террористами из секты Астарты, но доказать так ничего и не смогли. Его папа — достаточно крупный землевладелец, один из поставщиков продуктов к императорскому столу. Род, сам понимаешь, богатый, хоть и болтается в конце первой сотни рейтинга. Кстати, а как вы с ним умудрились пересечься? Он здесь, что ли, ошивается? Или ты имеешь какое отношение к Графировым? — во взгляде её сквозило неприкрытое любопытство.

— Да так… — я неопределенно махнул рукой. Как-то девушка чересчур возбудилась. — Но нет, никакого отношения я к ним не имею, — почти не соврал я, — и он действительно ошивается здесь. Услышал мои песни, подошел, вот и познакомились.

— Обалдеть! — только и выдала собеседница. — Не совсем понятно, с чего это ты его так заинтересовал! Он ничего на этот счет не говорил?

— Неа, — вот тут уже прозвучало откровенное враньё, — вообще ничего.

— Очень странно, Паша, скажу я тебе.

— Ну вот так, что ж поделать, — картинно развел я руками.

Тем временем наш разговор прервали наконец завершившие торг менеджер и продюсер. Итогом их переговоров стала продажа моих песен за сто тысяч рублей. Плюсом шёл процент с концертов и трансляций. Причем я точно знал, что лично у меня провернуть подобную сделку точно бы не получилось. Ну и ну! В Маше явно пропадает талант торговца.

Чуть позже мы вернулись на природу. По пути я даже успел предупредить Настю, чтобы она не распространялась по поводу моего столь неожиданного, с её точки зрения, знакомства с Графировым. Девушка, конечно, удивилась, но кивнула. Надо будет придумать потом какое-нибудь объяснение.

Итак, дым перед бассейном стоял коромыслом. Народ уже изрядно поднабрался, начались танцы. Понятное дело, сильно отличавшиеся от классических. Абрам вместе со своей группой извинился и покинул нас, пообещав скоро вернуться (у них намечалась какая-то очередная встреча). С ним ушел и Оболенский, который после моего концерта выглядел слегка задумчивым. Так мы вновь остались в привычном составе. Никто нам не мешал, и мы спокойно отдали дань вкуснейшему мясу и другим не менее аппетитным закускам. Кстати, спиртное слегка ударило в голову и я наконец-то расслабился. В конце концов, можно