Шрифт:
Закладка:
— В академии тоже есть наши адепты. Немного, конечно, но есть. Так что если будут какие-то проблемы, сразу обращайся. Воля богини священна! — сообщил он мне на прощанье, и на этом мы расстались.
Я поспешно вернулся к выстроившимся на улице, прямо на траве (и не жалко Эйзенштейну топтать такой идеальный газон?), гостям. Тут уже стояли столы, уставленные блюдами с ароматно пахнущим мясом. Вновь появились официанты с напитками. Над нами вместе с дымом от мангалов плыла ненавязчивая музыка. Наверное, фонограмма, потому что самих исполнителей нигде видно не было.
— Ты куда делся-то? — спросила меня Варвара.
Все четверо с вечно хмурой Инессой, стоявшей чуть поодаль и одарившей меня неприязненным взглядом (вот же бывают женщины такие, а?), расположились рядом со столом и уже вовсю дегустировали шашлык, запивая его красным вином.
— Ага, исчез, — поддержала ее Мария. — Мы тебя уже искать хотели.
— Не надо так заморачиваться, я уже взрослый мальчик, — весело сообщил им, на ходу придумав идеальную отмазку. — Место, куда императоры пешком ходят, посетил.
— Как ты интересно выразился, — оценила мою фразу Холмогорова.
— Паш, мясо зацени! Отличное! — тем временем предложил мне Игорь, и я сграбастал с подноса у появившегося рядом с нами официанта бокал с виски. Все же мешать вино с этим напитком я не рискнул, к тому же эльфийки, способной вылечить похмелье, у меня под рукой не было.
А мясо действительно получилось волшебным. Шашлык просто таял во рту, это не говоря уже о каких-то странноватых и необычных, но очень вкусных специях, в которых его приготовили. В общем, взрыв вкуса. Кстати. Я краем глаза заметил, как «кожаная» компания Графирова переместилась на противоположную от нас сторону. Благо столы буквально окружали бассейн.
К нам же тем временем подвалили музыканты из «Зловещих» вместе с какими-то своими друзьями и затеяли разговор из разряда «А помнишь, как на той вечеринке зажгли? Не помнишь? Да ладно… Там же…» Как выяснилось, что Мария, что Настя — правда, конечно, больше последняя, — весьма активно участвовали в столичной светской жизни до поступления в академию. Более того, у них с Иваном даже нашлись общие знакомые… Сначала слушать их разговоры было очень интересно, а потом всё это начало утомлять — о тусовках и клубах, кто, где и как нажрался или дуэль магическую устроил. Короче говоря, в очередной раз убедился, что мои новые товарищи-аристократы от простых землян ушли недалеко. Внешний лоск — и все! А копни глубже — ничего нового.
В отличие от меня, Волконские слушали все эти россказни с горящими глазами. Мол, здесь вам не провинция, а целая Москва! Правда, мне казалось, что Фонвизина слегка выпадает из разговора. Как будто амнезией страдаю тут не только я, но ещё и она. В конце концов я просто делал вид, что внимательно слушаю байки здешних музыкантов и мажоров, а сам активно изучал окружающее меня общество, но больше — плескавшихся в бассейне девушек.
— Павел, — кто-то осторожно тронул меня за плечо.
Развернувшись, я увидел господина Эйзенштейна собственной персоной. Рядом с ним стоял какой-то смутно знакомый парень. Лёгкая кожаная куртка и кожаные штаны. Все в дресс-коде сегодняшней вечеринки. Немного полноватый брюнет с короткой прической, некрасивым, но породистым лицом. Холодные голубые глаза рассматривали меня с интересом. Нет, я точно видел его в академии, но, кажется, не в нашей группе.
— Позвольте представить моего спутника, — произнес продюсер с придыханием, — князь Николай Евгеньевич Оболенский. Тоже учится на первом курсе, на факультете Боевой магии. Так ведь, князь?
— Так!
— Князь любезно почтил нас своим присутствием! — Блин, что-то много уж больно патоки в голосе уважаемого Абрама. Вспомнить бы ещё, что за Оболенский такой. — Выяснилось, что князь большой поклонник творчества «Зловещих мутантов»! И даже готов внести скромный вклад в организацию нашего ближайшего концерта.
— Ну, не такой уж и скромный, — слабо улыбнулся Оболенский. — Павел, зовите меня Николаем. И позвольте мне засвидетельствовать вам свое глубочайшее почтение. Признаюсь, эти две песни, исполненные на сегодняшнем вечере, произвели на меня сильное впечатление.
Какой-то странный у него тон. Вроде и вежливый, но холодный. Тем не менее я поблагодарил его.
— Так вот, — продолжил Эйзенштейн, — уважаемый князь готов…
— Подождите, Абрам, я сам, — повелительно остановил его Оболенский и посмотрел на меня с улыбкой: — Дело в том, Павел, что мне настолько понравилось ваше творчество, что я готов вложить приличную сумму денег в «Зловещих мутантов». Понятное дело, у отца я просить не буду, он таких вещей не понимает и, увы, не одобряет, но у меня имеются определенные накопления, которые я готов потратить на это дело. К тому же я вижу, что это может обернуться значительной прибылью. Весьма выгодное вложение денег. Но главное здесь, безусловно, музыка и стихи…
— Князь согласился вложить деньги, — добавил Эйзенштейн, воспользовавшись возникшей паузой, — только при условии, что песни будет писать именно Павел Черногряжский!
— Ясно, — хмыкнул я.
Правда, если по чесноку, то нихрена мне не ясно! Не похож этот князь на любителя музыки. Да и не нравится он мне. Улыбка и показная доброжелательность, а ещё — колючий взгляд, который словно меня сканирует, это неприятно. С другой стороны, может, я и предвзято к нему отношусь… Плюс всё это сотрудничество принесёт мне немалые деньги. Потерпеть или не стоит?
— То есть вы согласны, Павел? — прищурившись, уточнил Абрам.
— Согласен, — кивнул я в ответ, — но все нюансы лучше уточните с моим…
— Менеджером! — закончил за меня фразу продюсер. — Пойду поговорю с Марией!
Он ушел, оставив нас с Оболенским вдвоем.
— В академии мы в разных группах, так? — полуутвердительно заметил князь.
— Наверное, — пожал я плечами, — но на лекциях я вас видел.
— Какие интересные песни у вас, Павел… — Надо же. Теперь мой собеседник просто излучал доброжелательность. Даже взгляд потеплел. Хамелеон какой-то, ей богу. — Абрам говорил, что у вас
