Шрифт:
Закладка:
– Как? По крайней мере, более живой! – забасил Потапов. – Нельзя же так ребёнка ухандокивать! Вы, Анна Сергеевна, не переживайте, мы с Сашей поможем.
– Да, если честно, на вас и надеялась. Нет, я ей и приготовлю, и покормлю, но остальное…
Постепенно Анна Сергеевна успокоилась, плакать перестала, зато, припомнив вторую часть своего плана, подобралась и строго посмотрела на Потаповых.
– А вот к вам у меня тоже есть вопросы! Да-да, про Верочку! Миша, что же ты с дочкой-то делаешь, а ты, Надя, попустительствуешь!
Изумлённые взгляды были ей ответом, и Анна Сергеевна продолжила.
– Разве же можно взрослую девушку, красавицу, держать в таких ежовых рукавицах! Она же даже на свидание ни с кем не бывает! Я сама у неё спросила. Да, и она сказала, что нет, не ходит! Как же вы можете!
Дружный смех супругов Потаповых и явственное презрение во взгляде кота ошарашили Анну Сергеевну, которая начала подозревать, что и это утверждение Татьяны было не совсем правдиво. Но она не сдавалась.
– Миша, это правда, что ты говорил, что у тебя есть красавица-дочь, ружьё, лопата и алиби?
– Чистая правда, – вытирая слёзы, выступившие от смеха, признался Михаил Иванович. – Говорил, говорю и буду говорить!
– И тебе не стыдно? Ты же ломаешь жизнь дочери! – воскликнула Анна.
– Мам, а ты с Верой по этому поводу не говорила? – отдышавшись от смеха вклинилась в разговор её старшая дочь. – Нет, про свидания ты спросила, и она ответила, а вот про остальное? Не? Не спрашивала? Так поговори, много нового узнаешь о её жизни!
Глава 21. График для твоей жизни
Анна Сергеевна не очень поняла, что именно так рассмешило дочь и зятя.
Нет, они отлично знала, что Таня… как бы это помягче… любит вольно, даже весьма вольно трактовать факты. А попросту врёт! Только вот это же ненормально для девятнадцатилетней девушки, тем более обладающей такой внешностью, которая есть у Верочки, ни с кем не встречаться!
– Точно-точно… это зять-солдафон взял и запретил моей девочке! – думала любящая бабушка. Да, с момента знакомства с Потаповым прошло много лет, но какое-то подспудное подозрение в отношении Михаила у Анны Сергеевны было. Оно возникало само по себе, стоило только вспомнить про этого медведя!
– Небось, муштрует Верусю как своих солдат! – переживала бабушка.
Она специально уточнила у старшей внучки, ходит ли она на свидания, и, получив ответ, была готова к решительному разговору с её родителями.
– Понятно всё с ними – были бы рады замуровать девочку, спрятать ото всех! Вон, и заборище поставили, и собачищ завели! Всё одно к одному!
Ядовитая фразочка Тани только подхлестнула уверенность в необходимости визита и беседы.
Только эта самая беседа пошла как-то не так…
Правда, совет дочери показался разумным.
– Главное, чтобы девочка была откровенной! – думала бабушка, решительно шагая в комнату внучки в сопровождении кота, решившего проконтролировать гостью.
Вера и знать не знала, что стала объектом бабушкиных переживаний – занималась своими делами, когда в дверь решительно постучали.
–Верочка, детка моя, можно к тебе?
Анна Сергеевна взволнованно осмотрела старшую внучку, решив, что надо постараться добиться от девочки откровенных ответов, и проникновенным тоном произнесла:
– Я очень хотела задать тебе важный вопрос!
Вера ожидала, что бабуля заговорит с ней о Сашке, и изумилась, услышав:
– Родная, ты мне только честно скажи, это же родители тебе не позволяют общаться с мальчиками? Ну, с молодыми людьми?
– Ааааа? – Вера ошеломлённо уставилась на бабушку.
– Ну, я же понимаю… в твоём возрасте все мысли о романтике, о ребятах, а твой папа… он ко всем парням относится как к нерадивым новобранцам. Я просто смотреть не могу на этот забор, на псов… Верочка, ну, хочешь, я тебя познакомлю с хорошим мальчиком – он внук моей подруги, увидел твоё фото и теперь прямо мечтает о встрече… Верочка, что ты?
Анна Сергеевна не очень поняла, почему у внучки вдруг стало такое лицо…
Вера честно пыталась сдержаться, но образ отца, запрещающего ей с кем-то встречаться, возводящего крепостные стены и разводящего свирепых боевых псов абы только не допущать дочь до свиданий, поразил её настолько, что она не смогла не расхохотаться.
– Верочка, ну, что ты, девочка моя! – забеспокоилась бабушка. – Со мной ты можешь говорить абсолютно откровенно!
– Отлично! Я и собиралась откровенно у тебя уточнить, с чего тебе вообще пришло в голову, что папа мне что-то запрещает? – отсмеявшись, уточнила внучка.
– Вера, но ведь это абсолютно неестественно для твоего возраста и внешности! Ну, как же так… в девятнадцать не бегать на свидания…
– А что, где-то обязательный график имеется?
– Нет, но… Вот я в девятнадцать была уже замужем, тётя твоя тоже… Мама в двадцать… Моя сестра в этом возрасте вовсю парнями крутила!
– И что же с того? – вздохнула Вера – не любила она такие разговоры. – Бабуль, родители мне ничего не запрещают лет с двенадцати. Так что это моё решение.
– Верочка, но это же ненормально! – всплеснула руками бабушка. – Извини, но я не могу в это поверить. И все мои знакомые говорят, что так не может быть – что-то тут не так!
Вот как разговаривать с близким человеком, который слышит только себя, свои убеждения, свои доводы, но в упор не слушает собеседника? Не слушает просто потому, что за вас уже всё-всё решил? И как вам нужно, и как вам хорошо, и как действовать, чтобы всё это было!
Вера глубоко вдохнула, посчитала до пятнадцати – десяти явно не хватило бы, и вкрадчиво уточнила.
– Бабусенька… Вот ты сейчас мне примеры приводила о том, кто и как встречался. А давай мы подумаем, у кого и как всё закончилось, а? Вот ты… начала встречаться с дедушкой в твои восемнадцать, да? Прекрасно! И как оно? Кто мне много-много раз жаловался, что надо было голову включать и не торопиться? Кто рассказывал, что если бы подождала до окончания вуза, было бы несоизмеримо проще?
– Я ж про замужество говорила… – заворчала бабушка, не ожидавшая такого поворота в разговоре.
Она не заметила, как кот снисходительно косится на неё – он был точно уверен, что Вера с бабушкой управится одной левой лапой!
– Моя школа!– думал Шарик.
– Нет, ты про всё
