я. – Откуда ты его знаешь?

– Это руководитель швейцарского филиала нашего компании, – хмыкает Зак. А потом вдруг поправляется. – То есть, компании отца.

– Стой, а где его мама выкопала? И почему он тут, а не в своей Швейцарии?

– Шварц тут в командировке. И он недавно в нашем колледже лекцию читал, – пожимает плечами Зак. – Видимо, там они и познакомились. Деталей развития их романа, прости, не знаю.

– Почему сразу романа? – хмурюсь я.

– А что, думаешь, они в рамках обмена педагогическим опытом сосались в вашей прихожей? – с интересом спрашивает он.

– Дурак! – я шутливо пихаю его в плечо, совсем забыв, что мы поругались.

Но об этом не забывает Зак, потому что он ловит мою руку, крепко сжимает ее в своей ладони, и, глядя мне в глаза своими зелеными омутами, негромко произносит:

– Лия. Я не очень понял, что за хрень была на балу. Пояснишь?

– Только после того, как ты ответишь на мои вопросы, – говорю я.

– Ну… – он хмурится, но потом кивает. – Окей. Прямо тут?

– Нет, – вздыхаю я. – Пошли ко мне в комнату.

Блестящие босоножки Армани остаются на полу в прихожей и выглядят сиротливо на нашем потертом линолеуме. Как кусочек красивой жизни, который я немного поносила, а потом оставила, вернувшись в свой привычный мир.

Мне почему-то неприятно на них смотреть. Меня мучает предчувствие, будто сказка, которая все это время со мной происходила, заканчивается.

Глава 21. Когда дороги расходятся

Зак стягивает с себя пиджак, швыряет его на мою кровать, ослабляет узел галстука и подходит к окну. Тонкая рубашка обрисовывает его мышцы, и у меня в миллионный раз замирает сердце от того, какой он красивый.

Но я не позволяю этим мыслям себя отвлечь.

– Зачем тебе я, Зак? И зачем вообще вся эта игра в ненастоящие отношения? – спрашиваю я напрямую. – Я думала, Жанна – дочка кого-то сверху, а она… Неужели тебе сложно ей просто отказать?

– Ты же сама видишь, какая она приставучая.

– Раньше тебя это не останавливало.

– Я… не хочу ссориться с директором, – неохотно признается Зак.

– Почему? – все еще не могу понять я. – У тебя же отец такой крутой, директор его сам боится. Да и ты наследник целой корпорации, ты же никогда ничего не…

– Все очень просто объясняется, солнце мое, – он оборачивается ко мне. На его лице отражается и раздражение, и усталость, и злость – целый коктейль эмоций. – Я не наследник компании своего отца.

– Что?

– Что слышала. Я слишком плохой мальчик для того, чтобы владеть семейным бизнесом, – неприятно ухмыляется Зак. – Отец удачно заделал себе на старости лет второго сына, так что первый ему не особо нужен. Но я, блядь, рад. Серьезно.

Вот только он не выглядит особо радостным.

А я не понимаю, как отец мог так с ним поступить. Неужели из-за поведения? Мне казалось, сыновьям богатых все позволено. Получается, что нет?

– Подожди, а при чем тут директор?

– Отец выплатит мне мою долю бизнеса деньгами, – роняет Зак. – Но только если я закончу колледж в этом году. И при условии, что не будет ни одного – вообще ни одного! – замечания к моему поведению.

– И давно у тебя это условие? – дрогнувшим голосом спрашиваю я, уже догадываясь, что он ответит.

– С тех пор, как я типа разгромил директорский кабинет, – небрежно бросает Зак, явно не придавая этому особого значения, а у меня внутри все падает камнем.

– Это все я виновата! – вырывается у меня.

– Чего? – Зак хмурится. – Ты серьезно что ли? Забей, солнце мое. Не это было бы, так другое. Я и раньше не вел себя как студент года.

Но эти слова пролетают мимо меня, потому что я четко осознаю: это я виновата в том, что Зак должен сейчас угождать директору. Моя прихоть, моя дурацкая попытка по-детски отомстить вылилась вот в это…

Знал ли Зак, чего ему будет стоить то, что он выгородил меня? А если бы знал, взял бы вину на себя? Я почти уверена, что нет. Слишком высокая цена.

– А если нет, – дрогнувшим голосом спрашиваю я. – Если ты не закончишь колледж или у тебя будет замечание, то…

– То никаких денег, – ухмыляется Зак. —. И из дома отправят на все четыре стороны. Да не делай ты такие большие глаза. Просто продам мотоцикл, вот на это и уеду путешествовать с одним рюкзаком. Не пропаду, короче. Ну а если получу деньги, то все будет еще лучше. Полечу в кругосветку! Ну или в Индию рвану сначала, всегда хотел там пожить. Тай еще тоже ниче, но…

У меня болезненно сжимается сердце.

– Я думала, ты тут останешься, – бормочу я.

– Тут? В этом сраном городе? – Зак саркастично смеется. – Ты издеваешься, солнце мое? А что мне тут делать? Ради отца что ли торчать здесь? Да он сам будет рад, когда я свалю. Ждет-не дождется, поверь мне. И Маша его тоже. Шампанское, блядь, откроют, когда я уеду. Сто процентов.

«А я?» – едва не вырывается у меня. – «А ради меня ты не захотел бы остаться?»

Но я успеваю задушить этот порыв в зародыше, чтобы не выглядеть идиоткой. Безнадежно влюбленной идиоткой.

Лия, господи, какая же ты жалкая.

Как можно было даже подумать о том, что для Зака все происходящее между нами имеет какой-то смысл. Я просто ему помогала. Он просто со мной спал.

Я вспоминаю все эти залитые слезами лица девчонок из колледжа. Каждая из них думала, что станет для Громова единственной, несмотря на то, что они прекрасно знали, с кем имеют дело.

А почему я вдруг решила, что со мной будет по-другому? Просто потому что он называл меня «солнце мое», был ласковым, жарко целовал и, кончая, хрипло выдыхал мое имя?

– Вот так, – вздыхает Зак, даже не подозревая, о чем я думаю. Он нервно ерошит волосы, а потом подходит и сгребает меня