Шрифт:
Закладка:
— Скоро станет ему не интересна, — даже не могу найти подходящий слов, лишь удивленно смотрю на то, как Андрей старший рассуждает:
— Насколько я успел заметить к окнам больницы приходили еще несколько девушек, — удивляюсь его наблюдательности, но вижу, что разговор наш перетекает в непринужденное русло, — мне показалось они тоже ничего
— Я очень боюсь этого непостоянства в нем, как — то раз пришла с работы, у нас дома девочка, думала Мария, звала ужинать, называя имя девочки, а когда подростки пришли сели за стол, оказалась другая какая-то Кристина, — вижу Андрей смеется в голос, откидываясь на диване напротив, создавая непринужденную атмосферу нашей беседы.
— Молодец, мой пацан, что ж ты его так подставляешь, Дин?! — пожимаю плечами, потому что никогда не думала, что мой сын уже так быстро вырос, и подумать не могла, что будет приглашать разных одноклассниц к себе, как-то Мария чаще мелькала на моей памяти. После того инцидента перестала звать девчонок по имени.
И потом, я так и не нашла слов, чтобы поговорить с ним про отношения, наивно предполагая, что еще рано. Папаша моего ребенка и то уже выводы сделал, поняв всю ситуацию правильно, а я все время нахожу оправдания тому, что просто не знаю как начать разговор на тему девушек и его взаимоотношений с ними, я ведь сама не эксперт в этом вопросе. Как подумаю, о чем может рассказать мать одиночка, личная жизнь которой не сложилась? О своих комплексах "брошенки"?
— Андрей, я была уверена, что это одна и та же девушка, потом присмотрелась, другая, — у меня звонит телефон, Егор волнуется, уточняет где я, хочет забрать из кафе, называю адрес.
Мельком бросаю взгляд на Андрея, его лицо становится непроницаемым. Я знаю, что ему не нравится, что Егор приедет за мной, но и подстраиваться под "хотелки" отца своего ребенка не готова. Ровно как и становиться его любовницей, которую будут проклинать.
Мы больше не говорим о нас, я не хочу думать про развод Андрея, поскольку вообще не рассматриваю никакой возможности быть с ним. Сейчас, особенно, по прошествии времени, я точно знаю, что "нас" уже нет, но есть наш ребенок, наше чудо, ради счастья которого я готова поддерживать нормальные отношения, не переходя на тропу войны, не конфликтуя лишний раз, понимая, что комфорт сына прежде всего.
Я не отрицаю, что Андрей мне нравится, очень, он по прежнему вписывается в мой идеал «университетской» первой любви.
Просто сейчас это не имеет значения: он женат, и я рассматривая его в контексте "отец моего ребенка". А то сумасшествие в северной столице, где он словно кукловод, управлял моим телом, нажимая на нужные точки говорит лишь о том, что это сумасшедший город, не поддающийся логике, там можно заразиться человеком словно простудой от одного касания.
Перехватываю взгляд Андрея, вижу, он щуриться словно довольный хищник, чуть улыбаясь. Чувствую себя, будто я жертва, которая уже попалась в его сети, но еще не знаю об этом.
Сжимаю ладони против воли, вспоминая как его руки касались моей кожи, он будто старался заклеймить меня, словно я его собственность. Не знаю, как такое возможно, но я еще ощущаю на своих запястьях следы пальцев Андрея.
Хочу, чтобы Егор не задерживался, находиться в одном пространстве тяжело. Все-таки в моей шкатулке памяти до сих пор хранятся впечатления той случайной связи в гостинице.
Андрей
Когда Утенков приезжает за Диной в кафе, даже не пытаюсь делать вид, что мне этот тип не нравится. Не будет он жить с моей женщиной вместе и все тут.
Дина отодвигает стул, собираясь пойти к этому «малахольному», заявляю:
— А что, «адвокатишка» не желает зайти, выпить кофе? — сижу напротив, включаю сарказм, желая показать, что мне не приятно, что она уходит к нему всякий раз, когда он звонит, добавляя, — не хочу быть невежливым, так и быть составлю вам компанию, потрачу еще немного своего драгоценного времени, ведь кто-то должен сказать этому мужику, чтобы "отъебался" от тебя
Смотрю Дина выпучила глаза, не громко комментируя, при этом беря верхнюю одежду, не меняя намерения покинуть здания кофейни:
— Андрей, прекрати, Егор мой будущий муж, мы же договорились, — игнорирую ту "хуйню", что она несет, поднимаюсь вместе с ней, забирая чуть настойчивее чем нужно, из ее рук пальто, не оставляя выбора, галантно помогаю надеть верхнюю одежду, непринужденно поясняю:
— Провожу тебя, — Дина начинает нервничать, и правильно, потому что я сразу же, накинув пальто ей на плечи, обнимаю за талию, разворачиваю и притягиваю к себе, добавляя, — нам еще много всего нужно обсудить этим вечером, а потому я намереваюсь решить сейчас все разногласия, которые у нас возникли
«Динамо» в своем репертуаре, отодвигается от меня, убирает руку со своей талии, поправляя ремень при этом, чуть замедляя шаг, направляется к выходу.
Не даю ей выйти в стеклянные двери, настигаю, резко дергая за руку рассчитывая силу притяжения так, чтобы она буквально впечаталась в меня, говорю:
— Дина, просто к хуям отпусти все это! — смотрю начинает отбиваться, бьет пару раз попадая по лицу, а я, не теряя времени обхватываю подбородок одной рукой, второй блокирую ее сопротивление, целую, мне все равно, что Утенков все это может увидеть, быстрее поймет, что он тут третий лишний.
В первые минуты касаясь ее мягких губ, чуть расслабляюсь, но Дина уклоняется от поцелуя, дает мне отпор, упирается ладонями в грудную клетку, тонкие пальцы цепляются за лацканы пиджака. Стою на своем, не отпускаю ее, вижу, начинает еще больше злиться, бьет пару раз по лицу, это даже заводит, говорю:
— Дина, мать твою, перестань корчить из себя верную женщину, я вижу, что ты все это тоже чувствуешь, и в ближайший час будешь кричать подо мной и просить, — чуть понижаю тембр голоса, прижимая ее ближе, добавляю — чтобы я трахнул тебя везде где я захочу, всегда, когда я захочу и в любое время, какое я выберу! — на какой-то момент, вижу глаза ее округляются, смотрит куда-то мне за спину, понимаю, что переживает, «адвокатишка» же может увидеть, почти шипит мне в лицо:
— Ты просто больной на всю голову, Серов! — Дина говорит мне эти слова куда-то в шею, отчего чувствуя ее дыхание, член заметно твердеет и я как последний извращенец, все равно упрямо продолжаю удерживать ее, желая, чтобы она сквозь ткань моей одежды прочувствовала каждым сантиметром своего тела пределы острого возбуждения.
Наверное в эти минуты у меня начинается какой то новый виток надежды, мне хочется, как сопливому пацану, забросить ее на плечо, спрятать в своей берлоге, чтобы никто никогда ее у меня не отнял.
Но Дина резко толкает меня и выбегает из кафе, оставив в полнейшей растерянности.
Сквозь панорамное остекление вижу, что идет, поднимая ворот пальто, укрываясь от поднявшегося ветра быстрым шагом, переходя на бег. «Адвокатишка» выходит из машины, идет навстречу, встречая ее.
