Пребывание войск военного министра в Витебске ознаменовалось одним необычным для истории русской армии событием. Здесь был выпущен первый номер газеты, названный «Россияния». Она была издана походной типографией, созданной по предложению профессоров Дерптского университета Рамбаха и Кайсарова, взявших за пример подвижную типографию Наполеона Бонапарта, которая в походах всюду следовала за ним, печатая его манифесты и приказы. И знаменитые номерные бюллетени. В «Россиянии» на первой странице говорилось:

«С нами Бог! Зв Веру, Царя и Отечество!

Мысль, что мы начинаем нашу газету радостным известием, воодушевляет нас. Упование на Бога, на наше мудрое правительство и известную храбрость русских воинов убеждает нас в том, что наши читатели и в дальнейшем будут получать радостные известия. Мы надеемся заслужить доверие наших соотечественников, и заверяем их, что мы также не будем скрывать и горестных происшествий, если им суждено будет произойти. Война не может быть без потерь. Гражданин должен знать положение вещей, чтобы он мог предпринять необходимые действия и быть ко всему готовым. Он должен радоваться нашему продвижению, а в противном случае не малодушествовать, а действовать…»

Первый номер газеты извещал читателей о действительно радостном событии в ходе начавшейся неудачно новой войны России с Францией. Речь шла о заключении Бухарестского мирного договора с Турцией, который был подписан благодаря блестяшим победам полководца М.И. Голенищева-Кутузова над султанской армией сперва на правом берегу (в Валахии), а потом на левом (на болгарской земле) берегах Дуная.

Когда же он возглавит действущую русскую армию, то по инициативе главнокомандующего полевая типография начнет печатать «Известия Главной армии». Они выходили после оставления Москвы и до начала 1813 года по четыре раза в месяц. «Известия» пользовались большой популярностью у своих читателей, прежде всего в рядах армии, поскольку их готовили, как правило, на материалах оперативной штабной информации.

Известно, что Голенищев-Кутузов лично контролировал выход армейской газеты, знакомясь с ее материалами, подготовленными к печати. Один раз, просматривая текст, он велел А.М. Михайловскому-Данилевскому смягчить оскорбительные выпады в отношении императора французов:

«Молодой человек, – выговорил он автору, – кто тебе дал право издеваться над одним из величайших генералов».

…17 июля император Наполеон переместил в Витебск вместе с гвардией свою главную квартиру. Ему пришлось здесь дать отдых, пусть и небольшой, главным силам Великой армии. Маршалу Мюрату с его кавалерией была поставлена задача отыскать «пропавшую» русскую армию. Только 18 июня стало известно, что она идет двумя колоннами через Рудню и Поречье на Смоленск. Следы третьей походной колонны французы пока не нашли.

Разобравшись с ситуацией, стратег Наполеон пришел к заключению, что быстрое наступление на Смоленск дало бы ему возможность не допустить соединения там русских армий. Но видимая утомленность войск заставила его прекратить операцию, направленную против 1‑й Западной армии. Он озаботился на несколько дней удобным размещением войск, подтягиванием отставших дивизий и полков, решением проблемы провианта.

Вместе с тем маршалу Даву императором было приказано передвинуться к Орше, чтобы и там перекрыть пути к Смоленску для багратионовской армии. Реальные шансы отрезать ее от древней крепости русских на Днепре у Великой армии еще оставались, если, разумеется, не брать в расчет противника.

Понимал ли в те дни император французов, что его стратегический план Русского похода уже рухнул в историю? Что ему не удалось не только разбить русские армии, но даже навязать противнику генеральную баталию? И что война опасно затягивается, прежде всего, для него самого, великого Наполеона? Полковник французской армии Жолли, автор нескольких мемуарных работ, так описывает первый день пребывания своего императора в городе Витебске:

«Войдя в приготовленный для него кабинет, он отцепил шпагу и бросил ее на стол. Затем обратился к вошедшему Мюрату со словами:

– Мюрат, первая кампания в России окончена! Воздвигнем здесь наши орлы. Я хочу собраться с мыслями и сообразить дальнейший план действий. Две большие реки определяют нашу позицию, образуем из войска каре так, чтобы пушки находились во флангах и внутри, а огонь скрещивался отовсюду. В 1813 году нас увидят в Москве, а в 1814 году – в Петербурге. Война с Россией – трехлетняя война».

Но Наполеон Бонапарт не был тем действительно великим полководцем-завоевателем, который останавливается в реализации поставленных целей на полпути. Уже через две недели он со всей решительностью с боями повел общеевропейскую Великую армию через Смоленск на желанную Москву. Тот же полковник Жолли писал о своем кумире:

«Демон войны не замедлил снова забрать его в свою власть. Через две недели все эти проекты исчезли, и, как отдохнувший усталый атлет, Наполеон продолжал свой путь».

…2‑я Западная армия продолжала оставаться в опасном положении. Багратион решил после переправы у Нового Быхова через Днепр идти к Смоленску через Пропойск, Чериков, Кричев и Мстиславль. К месту речной переправы заранее отправляются обозы. Затем туда же направляется 8‑й армейский корпус. Корпус Раевского вместе с гренадерской дивизией Воронцова продолжает оставаться у Дашковки заслоном против войск маршала Даву.

Атаману Платову отдается приказ вместе с 15 полками иррегулярной конницы, Изюмским гусарским и одним егерским полком идти на соединение с 1‑й Западной армией. Платов, перейдя Днепр и посадив егерей на сменные обывательские подводы, совершил марш-бросок вдоль берега реки, пройдя за день 30 верст.

Движение казачьей конницы не осталось незамеченным французами. Маршал Даву, имея перед собой дивизии Раевского и русских гренадер, решил, что платовский летучий корпус будет угрожать его правому флангу. На Салтановскую позицию стягиваются войска 1‑го корпуса Великой армии. 14 июля он был сосредоточен у Могилева, куда шел 5‑й Польский корпус Понятовского. 7‑й Вестфальский корпус приближался к Орше.

Однако временная постановка французских войск на квартиры по линии Днепра для отдыха давала Багратиону и Платову возможность, по сути дела, беспрепятственно соединиться с 1‑й Западной армией. Важно было не упустить такой «подарок» от императора французов.

Перед тем, как прийти к Барклаю де Толли, атаман М.И. Платов вознамерился еще раз напомнить неприятелю о лихости казачьей конницы. Разведав, что города Шклов, Копысь и Орша пока заняты небольшими французскими отрядами, он решил совершить на них набеги в один день. К Шклову был направлен полковник Мельников с 500 казаками, к Копысу – генерал-майор Денисов – с двумя полками, к Орше – подполковник Чуйкевич.

Все три набега увенчались успехом. Занимавшие города французы были всюду сбиты. Особенно удачен оказался рейд на Шклов, где казаки взяли в плен 6 офицеров и 72 конных егеря. Только после этого атаман