В спину не сильно толкнули.

— Пришёл в себя? Как ты? — тихо спросил голос Лены.

— Жив… — прохрипел я чужим голосом.

— Хорошо! — обрадовалась подруга.

— Ты тоже? — на большее количество слов у меня не хватило дыхания, но она меня поняла.

— Он всех связал, кроме своей суки! Растащил по разным комнатам. Что-то делает с пожилым мужчиной, Николай Петровичем. А до этого долго кричала Галина, они ей кляп вставили, но слышно всё равно… Вот твари! Хуже, чем зомби!

— Бабушка. Это серб?

— Да… Сергей, повернуться можешь? Нас крепко связали, надо разогнать кровь, опасно так долго лежать.

— Попробую, — пробурчал я, морально готовясь к усилению боли во всех частях тела. Долго ворочался и дёргался, перевернулся с трудом, что-то мешало в районе пояса. Переждал дурноту от начавшей двигаться крови по сосудам. Нашёл взглядом Лену — она лежала ко мне ногами, сейчас согнулась и было видно, что на поллица расплылся синяк.

— Это серб?

— Нет, это я сама упала, когда он меня столкнул в сторону.

Я приподнял голову и осмотрел коридор. Кроме нас тут лежал пацан и Минхо. Пацан молча задрал голову, посмотрел на меня со страдальческим видом и бухнулся обратно. Китаец без сознания, плечо в крови, лежал отдельно от всех, привязанный к ножкам шкафа. Все перевязаны садовой леской зеленого цвета. Из наших рюкзаков. Лена связана с пацаном, так что они не могли развернуться друг к другу лицами. Понятно почему. А я видимо был примотан к трупу, но повезло вывернуться.

— И сколько я так валяюсь?

— Примерно час прошел… Я тебя пинала, думала ты умер… Серёж, ты извини, надо было тебе сказать наверное… я не думала, что он такое может выкинуть! Точнее, он уже выкинул, но я не успела… заболтал нас… Серый, а что делать теперь?

— Я разберусь, — пообещал я, яростно крутясь всем телом. Да, бабуля точно двигалась за мной, я полз и подтаскивал за собой её труп, — а ты расскажи пока что было.

— Ну, мы достаточно спокойно сюда дошли, Стефан и Николай Петрович убили несколько кадавров, но от вас толпа не догнала. Все было нормально, Юн хорошо держался, он сильнее всех нас тормозил, даже Елизавета Васильевна шла большую часть ногами… Вот мы поднялись, начали знакомиться, достали продукты и воду, все были такие радостные, что добрались до безопасного места, шутили, смеялись…

Лена всхлипнула и замолчала.

— Ноги давай в ту сторону, — велел ей.

Когда она извернулась, дополз до их рук и начал грызть пластиковую леску на запястьях. Пластик был жёсткий, накрутили его много, сильно затянули. Перекусить не получилось, только подгрызать. Начну с Лены.

— В общем, Стефан позвал Елизавету Васильевну в коридор, как он сказал, на два слова… С ними эта стерва пошла! А потом они вернулись, а бабушки с ними нет. И он нам сказал, что пенсионеры все равно умрут, это естественный отбор, а всем нам нужна прана. Ничего личного, говорит, представляешь? Что в больницах когда случилась катастрофа так делают, выбирают тех, кого не спасти и спасают тех, на кого хватает ресурсов. Это называется сортировка… Этот урод мне такое рассказывает! Мне!

— Тише ты!

— …я по телефону обязана сортировку проводить, это моя рабочая обязанность! Ничего общего с убийством это не имеет! Он тут решил выбирать кому умереть и кого он убьёт! Причём, разумеется, прана нужна ему и его сучке!

— Быстро они спелись.

— Да, нашли друг друга. И, Серёж, представь, что никаких мук совести у них не было, просто непробиваемая уверенность, что так и надо делать. Убили живого человека хладнокровно и ноль эмоций. Чью-то маму, чью-то бабушку… — она снова захлюпала носом.

Я догрыз леску, зубами растащил её витки. Лена отцепилась от пацана, села, растирая запястья.

Пацан обрадовался, поглядывая на нас и резко погрустнел, когда увидел что его освобождать никто не стремится. Лена в первую очередь занялась мной.

К сожалению, кроме зубов нам ничего не оставили. Помимо рук, у меня были связаны и ноги, так что белым красивым зубкам девушки пришлось потрудиться.

— Откуда здесь столько крови? — прошептал я, на полу было много пятен и целая подсохшая багровая лужа.

Наконец я освободился и начал растирать руки и ноги, иглы в занемевших конечностях так сильно кололи, что терпел, скрипя зубами.

Лена изящно вытерла ротик и едва слышно пояснила: — Так это ты Стефану руку распорол, кровища хлестала вовсю!

— А плечо у Минхо?

— Марина его ткнула ножом сзади, Минхо накинулся на серба с мечом, когда он тебя лупил на полу. Стефан и не добил тебя, что отвлёкся. Да и Николай Петрович пнул его разок, но старенький уже, быстро сбили с ног.

Молодцы, ребята, что официант, что пенсионер, боевой характер.

Еще немного надо времени, чтобы прийти в форму. Надо найти оружие.

— Меня, пожалуйста, и меня освободите, — зашептал паренёк.

— Сделаем, не боись. Почему нас не убили?

— Мне кажется, мы нужны для каких-то опытов. Может навык у него какой открылся, что-то говорил похожее этой стерве.

В комнате с балконом все это время приглушенно бубнили, а когда замолчали, вновь с болью заголосил дед.

— Он их пытает что ли?

— Не знаю, — отвлеклась Лена от пацана.

— Лена, бери парня, освободите Минхо и тащите его в подъезд.

— Я тебя не оставлю! — вскинулась с возмущением девушка.

— Ну чем ты можешь помочь? Уходите.

— Сергей, нет!

— Не спорь, — попросил я.

— А вот хочу поспорить! — не сдавалась подруга.

— Если меня убьют, вы выживите, вместе зачем погибать? Подумай о китайце, он сейчас беспомощен, посмотри на парня, он же совсем зелёный, школьник, — такие слова до неё точно дойдут, я поднялся, поприседал, начал двигаться. Пол поскрипывал, но безостановочные стоны всё заглушали.

Кроме упавшего стула, ничего не было подходящего. Как в первый день, снова с пустыми руками. Может в другой комнате наши запасы копий? И где-то на стенах висели кинжалы, я не все снял в прошлый раз. Туповатые, но сойдет. С этим сербом справиться надо за один удар, иначе этот громила меня скрутит в бараний рог или просто зашибёт копьём как в прошлый раз.

— Без тебя мы всё равно не выживем! — Лена наконец нашла аргументы. — Кадавры или зверь этот догонит, поэтому надо сражаться всем вместе, больше шансов! Я смогу, я сильная! Ты меня научил копьем бить и ножом тоже смогу, только сейчас нечем…

— Ладно, ебись оно всё конём, — сказал себе под нос. — Где Алиса?