где тот ее и ждал. К удивлению принцессы, кроме отца там совсем никого не было, ни охраны, ни горничных, даже личные помощники монарха отсутствовали.

Не говоря ни слова, император завязал глаза своей дочке, стянув повязку так, что Анастасия даже взвизгнула, а затем, взяв ее за руку, куда-то повел.

Больше часа они плутали по коридорам и лестницам, которые чередовались звуком открытия массивных стальных дверей. И вот, наконец, когда девочка совсем вымоталась, повязку с ее глаз сняли, и она оказалась в обширной, освещенной факелами на стенах, комнате, в которой помимо нее и ее отца, также находилось еще пять человек.

Все находящиеся в помещении люди, были стариками похожими друг на друга как две капли воды и различались меж собой лишь цветом мантий, которые носили. Все они были лысыми и имели длинные, вплоть до пояса бороды, а с их глазами явно было что-то не так, ибо взгляд нес в себе нечто нечеловеческое, отстраненно безэмоциональное, неживое.

— Начнем подготовку, — изрек один из них, облаченный в белые одежды, и все остальные, одетые в красную, зеленую, темно-синюю и небесно-голубую, мантии, окружили девочку по кругу и направили на нее свои ладони.

— Папа! — испугавшись, позвала отца Настя, но император лишь отошел подальше от нее и безмолвно взирал на все происходящее.

Старики тем временем приступили к чтению странных заклинаний и пустая комната начала преображаться в нечто непонятное. Поначалу девочка не могла осознать во что превращается помещение, но спустя пару минут, она и все рядом присутствующие, буквально оказались в древней пещере, на стенах которой по-прежнему горели факелы.

Императора в свою очередь, нигде не было видно.

Не совсем понимая, что произошло, Настя начала рассматривать окружающее пространство, в то время как старики по-прежнему читали заклинания.

Насколько могла судить девочка, пещера была пустой, одна ее часть уходила куда-то вверх, а вторая кончалась тупиком. И вот, спустя еще пару минут, там, где раньше была лишь отвесная стена, начала появляться, словно образуясь из воздуха, причудливая статуя высотой в пять метров.

Похожее на человека изваяние имело множество лиц, с разным ворожением эмоций на них, и четыре руки, в каждой из которых лежал кристалл, красного, синего, зеленого и голубого цвета соответственно.

— Прими сию жертву о великий! — неожиданно закричал старик в белой мантии, который в отличие от остальных был освобожден от зачитывания заклинаний.

— Гггхххккк — захрипела статуя и множество ликов, которыми по кругу была усеяна ее голова, неожиданно ожили и зашевелились.

— Прими же тело и душу этой девочки в жертву и даруй ей силу подчинять и властвовать, понуждать и приказывать, даруй ей власть над духами и маной! — продолжал свой монолог, одетый в белое маг, обращаясь к ожившей статуе.

— Гхааааа!!! — завопили уродливые лица каменного изваяния, испытывая то ли боль, то ли гнев, и в следующую секунду они снова замерли в исходной позиции, вновь став недвижимы.

Повисла гробовая тишина, никто из присутствующих явно не ожидал подобного исхода.

— Тебя не приняли, ты недостойна, — произнес старик в белой мантии, и взглянув на своих «братьев-близнецов» добавил, — возвращаемся. — и те вновь начали читать заклинания.

Сначала исчезла статуя, а потом, пещера вновь превратилась в изначальную комнату, в которой все в том же углу стоял император.

— Ваша дочь проклята, ее память нужно стереть, а затем отречься от нее и вышвырнуть, иначе горе будет всему императорскому роду, — на полном серьезе произнес старик, глядя в сторону монарха.

— Возможно ли попытаться еще раз? Она талантлива и принесет много пользы, если вступит в наши ряды, — монотонно проговорил Константин, так ни разу и не взглянув на дочь, в глазах которой читался страх и отчаянья от всего услышанного.

— Мы подумаем на этот счет, а пока, установи клятву смерти, о неразглашении.

— Хорошо, премного вам благодарен, буду ждать вашего решения, — склонил голову император, а затем, взяв всю туже повязку, снова завязал глаза Анастасии, поведя ее обратно в свою комнату.

* * *

— Какая интересная история, — вздохнул Зигфрид, отведя взгляд в сторону, — вот только слишком многое в твоем рассказе расплывчатого и неточного, будь ты полноценным магом тогда… Нет, нет никакого смысла гадать, ты ни в чем не виновата, скорее всего тебе сразу не стерли память только потому, что ты толком и рассказать-то ничего не сможешь. Будь ты кем-то по-настоящему знающим, одной лишь печатью клятвы бы не ограничились, хотя и для ее снятия нужен маг как минимум седьмого круга, а таких, раз-два и обчелся на всю империю.

— Ты можешь что-нибудь сделать Зигфрид, — дергала мальчика за рукав Анастасия, — меня ведь выгонят, лишат всего и вся, а потом либо убьют, либо запрут на всю жизнь. Мой отец сейчас ведет себя словно чужой, я как будто ему не дочь, а бракованная вещь. Такого никогда не было, даже в нашем мире когда от меня уже отреклись, а здесь, это просто… Это просто ужасно, — на глазах принцессы выступили слезы.

— Я могу сделать только одно, — посмотрел на девочку он, — забрать тебя из семьи, на этом все. Тебе решать, рискнуть и остаться у этих идолопоклонников, явно промывших мозги твоему отцу, либо сейчас уйти со мной.

— Ты хочешь похитить ее из моего дома? — обеспокоилась Эрис, — это разрушит мою семью, я против.

— Конечно же нет, мы не будем похищать принцессу вот так, я не хочу тебе навредить ни прямо, ни косвенно, о чем ты вообще думала Эрис заявляя о таком?

— О! Извини Зигфрид, я просто разнервничалась ото всех этих рассказов.

— Да, бывает, ничего страшного. Тогда что ты решила Настя? Я бы дал тебе время подумать, но кто знает, когда твоя судьба решится. Искать тебя потом не пойми где и как, будет гораздо сложнее.

— Я понимаю, дайте мне еще десять минут…

— Не торопись, мы подождем.

* * *

Через два дня после этого, все то, что произошло с Анастасией в ее рассказе, повторилось. Ее отец вновь пришел к ней в комнату один, заставил переодеться и завязал глаза, а после повел девочку за руку по запутанным катакомбам, находящимся под монаршим дворцом.

Снова попав все в туже комнату, в коей находились по-прежнему полностью похожие друг на друга старики, Анастасия уже не нервничала как прежде, а вполне спокойно осматривала обстановку.

— Если не получиться и в этот раз, то все будет кончено, — сказал старец в белой мантии императору.

— Да, конечно, я все понимаю, — смерено изрек монарх, явно готовый к любому исходу.

— Тогда начнем, — произнес он, и четверо стариков снова окружили девочку и начали зачитывать заклинания.

Помещение стало преобразовываться, и недавно выложенная кирпичами комната, в итоге превратилась в природную пещеру, с вбитыми в ее стены факелами.

Еще через пару минут, как и говорилось ранее, у конечной точке пещеры, заканчивающейся идеально ровной стеной, начала появляться человекоподобная статуя, со множеством лиц и четырьмя руками, в каждой из которых сиял громадный кристалл.

— Прими сию жертву о великий! — начал свой диалог со статуей старик в белых одеяниях, но не успел он продолжить, как в теменную часть его головы попал луч ярчайшего света, в одно мгновение разрезавший его черепушку напополам.

— А! — издали одновременный возглас удивления, четверо старцев, воочию увидевших, как маленькая, казалось было ни на что не способна девочка, излила из своего тельца громадный поток маны, и в одну секунду сформировав мощнейшую магию света на своем пальце, лазерным лучом ударила по отвернувшемуся от них предводителю.

— Тебе конец! — нечеловеческим голосом, возгласил бородач в красной мантии, тело которого объял огонь.

— Утопить ее! — заорал рядом стоящий с ним товарищ, чей организм буквально стал прозрачной дистиллированной водой.

— Сдуть! — дал свою рекомендацию к убийству, живой ураган.

— Раздавить! — требовал превратившийся в живую скалу, последний из четырех стариков.

— Изыдите нелюди! [Великий отзыв] — бесстрашно изрекла Анастасия, прислонив свои ладошки к полу, и огромная небесная печать распространилась по пещере.

— Хаааа! Не может быть! — воскликнул огненный дракон, совсем недавно бывший дряхлым стариком.

— Как это? — не понимал происходящего, рассыпавшийся на куски, непробиваемый каменный гигант.

— Меня отзывают обратно, — растворялся в воздухе живой ураган.

— Ты ответишь за это, — пробулькал последний из них, и все четверо в конечном итоге превратились во множество светящихся точек, которые, постепенно погаснув, исчезли.

— Гггхаааккххх, — раздался недовольный, гневный рев статуи, чьи многочисленные лики уставились на виновницу сего бардака.

Глаза