Полина готовила ужин. Демьян разбирал сумку, принимал душ.

Две изящных тарелки. Два дорогих бокала. Бамбуковая чашка с салатом. На подоконнике впритык к столу изысканно-простая, прозрачная, квадратная ваза с живыми ирисами.

«Синие цветы. Синие тарелки. Красиво», — машинально отметил Демьян.

Вкусно пахло дымом и жареным мясом.

— Какое будешь? Сухое? Красное? — открыла холодильник Полина.

Демьян не любил вино. Не ценил, не понимал, от вина его мучила изжога. Но женщина, что была замужем за влюблённым в производство алкоголя человеком и жила с ним пять лет, не принимала его увлечение, виски и коньяки брезгливо называла самогонкой и упрямо пичкала его дорогой кислятиной из сомнительных шато.

Внутри знакомо поднялось раздражение.

— Мне воды, — Демьян подавил желание встать из-за стола и уйти.

Получил стакан тёплой негазированной минералки: по стойкому убеждению Полины, вода должна быть комнатной температуры.

— Плохо себя чувствуешь? — она села напротив.

По заведённой традиции дальше он должен спросить: «А что, воду пьют только больные?», противостояние перейти на новый уровень — переброской колкостями, потом перерасти в ссору.

Дальше сценарий предлагал сюжетную развилку: или он хлопнет дверью и уйдёт, а мириться, бурно и необузданно, они будут завтра, или мириться они будут сразу, проверяя на прочность кровать.

— Не то, чтобы плохо, но неважно, — попытался разорвать Демьян порочный круг ссор, ставших привычными. — Устал.

Полина понимающе кивнула.

— Ну за приезд? — подняла бокал. — Или сначала за ваш успех?

— За приезд.

Мелодично звякнуло стекло.

— Много получили наград? — терзала ножом и вилкой сочный стейк Полина.

— Три.

Демьян набрал воздуха в грудь, чтобы рассказать.

За «Боги Асгарда» — эли, сваренные по оригинальной рецептуре и оформленные по мотивам скандинавской мифологии. За «Монастырский мёд» — медовуху премиального качества по классическим рецептам Древней Руси, его гордость. И за новинку «Вишнёвый спас». «Ну это как яблочный сидр, — говорил их технолог Витя, — только лучше».

Набрал — и выдохнул, так ничего и не добавив. Это Аврора слушала его с интересом, удивлялась, уточняла, расспрашивала. Жена давно не считала нужным даже изображать интерес. Её восточной яркости лицо тут же приобретало выражение смертной скуки — в лучшем случае, в худшем — Полина просто перебивала и задавала вопрос на другую тему.

Сказать, что Демьяна это до сих пор обижало — уже нет. Сначала он философски принимал: она не должна любить то же, что и он. Теперь мелко мстил: также кривился, когда Полина начинала рассказывать о своих дизайнерских успехах. Глаз за глаз, он тоже не обязан вникать в референсный концепт по гуманитарной формуле «Проект как что?».

«Как мы вообще живём вместе? — вопрос, которым всё чаще задавался Демьян. — И главное: зачем?»

Полина подлила себе вина, нарушив тишину. Плохой знак — значит, тоже не хочет выяснять отношения. Пара бокалов — и ей всё будет казаться смешным, она начнёт расспрашивать красивые ли девушки в Хабаровске, и хотел бы он трахнуть нанайку. По её мнению, мужчин должно привлекать видовое разнообразие: испанки, француженки, гаитянки.

— Что решил с участием в фестивале? — спросила она, крутя в пальцах перистый лист свежего салата, словно раздумывая, есть или нет.

— Видимо, придётся отказаться. Ни один банк не дал денег, — как можно нейтральнее ответил Демьян, умышленно не вспоминая ни о её планах завести ребёнка, ни о желании подать на развод.

— Серьёзно? — удивилась Полина. Лист захрустел во рту. — Но ты ведь хотел, — промолчала обо всём остальном и Полина.

— Да, я очень хотел. Это реальная возможность заработать денег на расширение.

— На новый завод? — отщипнула она ещё лист.

— Да, на новый завод, — коротко кивнул Демьян.

Что старый давно не справляется с количеством заказов, отчего Демьяну приходится работать лишь с клиентами, покупающими товар небольшими партиями, а мог бы выйти на настоящие промышленные объёмы, он устал объяснять. Да Полина и сама всё прекрасно понимала, но словно ревнивая мать, что боится отпустить от себя взрослого ребёнка, отговаривала. Может, не верила в Демьяна и его дело. Может, старалась уберечь от очередных разочарований. А может, ей просто нравилось его зависимость от её одобрения: они же семья, должны принимать решения вместе.

— Хочешь, я поговорю с отцом? — неожиданно спросила она.

Демьян поднял глаза от тарелки.

Глава 46

— Твой отец в больнице.

— О господи, всего лишь ставит титановый сустав вместо изношенного, — фыркнула Полина.

«Всего лишь?!» — мысленно возмутился Демьян, но не стал уточнять.

— Это неприятно, но неопасно. Просто новый коленный сустав. Сколько денег тебе надо? На участие в фестивале?

— Восемь миллионов, — Демьян сглотнул.

— Я всё равно собиралась к нему в Москву. Вот заодно и твой бизнес-план покажу. Сам знаешь, он захочет посмотреть. Ему нравится делать вид, что решает он, — усмехнулась Полина. — Но можешь считать, деньги у тебя уже есть, ты же знаешь, мне он не откажет.

Она была права: ей отец не откажет.

Отец Полины, человек состоятельный, и как большинство серьёзных бизнесменов, жёсткий, прагматичный и осторожный, имел только одну слабость — дочь, которую после гибели жены воспитывал один с семи лет.

«А вот мне может и отказать. Особенно если запахнет разводом», — Демьян отодвинул тарелку.

В глотку больше ничего не лезло. Даже вода. Он едва протолкнул минералкой недожёванный кусок мяса, посмотрел на жену.

Глядя на её невинное личико, на ум шло не самое приятное.

Ведь знает, как для Демьяна это важно. Знает и, видимо, безошибочно почуяла, что в этот раз о разводе он задумался всерьёз. И чёрт с ним с рестораном, его потерять не жалко, Демьян к нему перегорел: с тех пор как уступил «экологичной концепции», предложенной женой.

Теперь в ресторане, например, не пользовались бумажными салфетками, только тряпочными, и соблюдали кучу других условностей, что скорее создавало трудности, чем приносило прибыль и, если кого и привлекало, то статусных подруг Полины и прочую проэкологичную тусовку.

Хрен с ним, тогда он уступил легко, безболезненно. Но фестиваль — это его шанс заработать нужные для модернизации завода и расширения деньги. Его бизнес-план: вложить восемь, заработать двадцать, а если хорошо подготовиться, то и больше.

Демьян сомневался: она предложила от чистого сердца или что-то задумала? И, конечно, понимал, что значит взять деньги у её отца.

Отказаться и остаться