– Дай-ка мне платок, – сказала она, – надо перевязать твою руку.

Она так и сделала, а затем снова легла рядом со мной.

– Я сейчас отдал бы что угодно за бутылку виски, – пробормотал я, обнимая ее одной рукой. – Без приключений не обошлось, а?

– Не надо мне таких приключений, – отозвалась Паула дрожащим голосом. – Никогда в жизни я так не пугалась. Они ушли, как ты думаешь?

Судя по звукам, доносившимся из туннеля, крысы намеревались оставаться там долго.

– Не знаю, – ответил я. – Пока нет. Но ты не волнуйся, они сюда не пролезут.

– Но, Вик, мы ведь тоже не можем выйти. И даже если они уйдут, мы не знаем, как выбраться. А фонарик скоро погаснет.

Пока она говорила, я водил лучом фонарика по стенам пещеры. Он высветил оставшиеся в ее центре ящики.

– Давай хоть поглядим, что там, в этих ящиках, – предложил я, с трудом поднимаясь. – Ты пока отдыхай, я сам посмотрю.

Я снял один ящик и увидел, что его крышка приколочена гвоздями. Тогда я ударил ящик углом о землю, и он раскрылся. Внутри обнаружились уложенные плотными рядами сигареты.

– Марихуана! – воскликнул я. – Значит, это склад Барретта. Ничего себе! Да тут их миллионы!

Паула вскочила и подошла посмотреть.

– Он не мог притащить все это через тот туннель, – заговорил я взволнованно. – Давай искать! Тут должен быть выход!

Я обследовал стены, но выхода не нашел. Значит, нужно осмотреть пол. Не я, а Паула обнаружила хитро скрытый люк. Он был устроен так, что если наступить на него с одной стороны, то с другой стороны люк приподнимался.

Совместными усилиями мы открыли его, и в пещеру ворвался порыв свежего воздуха.

– Вот он, выход!

Посветив в открывшийся темный лаз, мы увидели, что туда вели грубо вытесанные каменные ступени. Я начал спускаться первым, Паула – за мной. Добравшись до нижней ступени, мы оказались в туннеле и увидели в его конце яркий свет.

У самого выхода из шахты нас на мгновение ослепил солнечный свет. Внизу простиралась пустошь – кустарник и песок. Похоже, туннель вывел нас к какому-то глубокому карьеру, на дно которого можно было спуститься по зигзагообразной тропе.

Я первым выбрался из шахты, Паула немного отстала.

И тут я услышал в отдалении крик.

Только тут я заметил внизу два больших грузовика – они были наполовину скрыты кустами – и возле них семерых мужчин, которые, увидев меня, показывали пальцами.

Я поспешно отступил назад, в темноту, а они начали карабкаться наверх.

Глава тридцать вторая

– Там люди Барретта! – крикнул я Пауле, увлекая ее назад в туннель. – Слушай меня. Они тебя не видели. Я их отвлеку, а ты, когда они за мной погонятся, беги со всех ног. Попробуй угнать их машину, если получится. Доберись до телефона-автомата и позвони Мифлину. Пусть немедленно едет сюда со своими людьми. Поняла?

Если возникает опасность, Паула никогда не спорит. Она пожала мне руку, кивнула в знак согласия, и я оставил ее, снова выбежав на солнце.

Снизу к нам подбирались люди Барретта. Они прилагали все усилия, но взбираться по крутому склону было непросто, и продвигались они медленно. Я озирался под их крики, высматривая путь к отступлению.

От выхода из туннеля шла тропинка вверх, к краю карьера. Я бросился бежать по ней, уже совсем не скрываясь.

Теперь передо мной простирались песчаные дюны и кустарник, а дальше до самого горизонта за шахтой Монте-Верде начиналась холмистая пустошь. Слева от меня проходило шоссе на Сан-Диего – отличный путь для бегства. Но Пауле как раз и нужно было в эту сторону, и я помешал бы ей, если бы помчался туда.

Чтобы увести подальше моих преследователей, я побежал направо – вглубь песчаных дюн и пустошей, где можно было спрятаться.

Я легко двигался по песку, перебегая от куста к кусту. Через пару сотен метров я оглянулся. Люди Барретта еще не показались на краю карьера, и я испугался, не обнаружили ли они Паулу. Но затем услышал их крики и понял, что они вот-вот появятся. Тогда я спрятался за куст и стал ждать.

Наконец над гребнем появилась первая голова. Затем, оглядываясь, из карьера вылезли четверо мужчин. Следом за ними еще трое. Все они были крепкие, могучие парни. Четверо в красно-белых полосатых тельняшках вроде тех, что носят рыбаки в бухте Корал-Гейблс, а трое явно городские, в спортивных костюмах, типичные мелкие бандиты.

Один из них, приземистый крепыш, похоже, был главным. Я видел, как он командовал. Четверо в тельняшках побежали налево. Остальные начали прочесывать пустоши, двигаясь в моем направлении.

Я осторожно перебежал к следующей линии кустарника и оглянулся. Преследователи остановились: они явно не понимали, куда я делся. Пришло время показаться им, иначе они могли вернуться в туннель и поймать Паулу.

Выйдя на открытое место, я встал во весь рост. Бандиты дружно заорали – значит, увидели – и бросились за мной.

Вечернее солнце быстро клонилось к горизонту, заливая землю красным сиянием. Но жара еще держалась, и бежать по песку было нелегко.

Я то и дело оглядывался. Четверо в тельняшках примкнули к погоне. Теперь вся команда заходила широкой дугой, стараясь отрезать меня от шоссе и вынуждая меня углубляться в пустоши. Но сократить расстояние им явно не удавалось: видимо, жара досаждала бандитам еще больше, чем мне. «Если удастся сохранять такую дистанцию до наступления темноты, то можно надеяться ускользнуть», – подумал я.

Вероятно, они тоже это поняли, потому что я вдруг услышал пистолетный выстрел, и над моей головой просвистела пуля.

Шансов подстрелить меня у них было не слишком много, и я продолжал бежать вперед. Надо быть очень хорошим стрелком, чтобы попасть из револьвера в движущуюся мишень на таком расстоянии, а я для страховки еще и двигался зигзагами.

Спустя несколько минут я снова оглянулся. Преследователи отставали. Я сумел так сильно оторваться от них, что даже позволил себе передохнуть. Я тяжело дышал; было жарко, как в бане.

Больше всего меня беспокоила Паула. Если бандиты оставили кого-то охранять машины, ее могли поймать. Но что я мог сделать еще, кроме как бежать вперед? Двигаясь цепью, преследователи отрезали мне не только путь назад, но и подходы к шоссе. И я понимал, что, постепенно сужая свой полукруг, они рано или поздно меня настигнут. Все это напоминало настольную игру «Лиса и гуси».

Пока что цепь позади меня оставалась крепкой, но спустя некоторое время можно было попробовать ее прорвать. Скорей был наступила темнота!

Я продолжал уходить вперед – уже не