— Привет! — воскликнула Сидни, вскочив и чуть не сшибив свой бокал с джином, — Я не знала, что вы собираетесь прийти!

— Я поймал ее как раз напротив паба и затащил в логово, — ухмыляясь, сказал Генри.

— Добро пожаловать, — поприветствовал Эндрю.

— Вот сюда, садитесь, а я представлю вам окружающих, — сказала Сидни, стаскивая свою сумку с соседнего сиденья.

— Спасибо, — сказала Эмма.

— Вот Джая Сингх. Она руководитель отдела по организации мероприятий для монастря в Кинтон Темпл[43], это совсем рядом, дальше вниз по улице.

Эмма пожала руку этой молодой женщине, поразившись тому, как сильно побита сединой копна ее волос.

— А вот Колби Пауэлл. Он профессор Уорикского университета. — сказала Сидни.

— Я здесь пинч хиттер, так таких игроков называют в Штатах, — сказал Колби.

— Колби наш резидент в Америке, — сказала Джая.

— Приятно познакомиться с вами обоими, — сказала Эмма.

— Леди, джентльмены и прочие, — раздался голосиз микрофона, — мы готовы начинать.

Гвалт в пабе притих, превратившись в монотонный шум, а стоявшая на сцене женщина подняла брови жестом приветствия, видного издалека:

— Так гораздо лучше. С большинством из здесь присутствующих я знакома всю жизнь, на мою беду. Поэтому представлюсь тем, с кем еще не знакома. Я — Люси МакФарлейн и я буду вести для вас сегодняшнюю викторину. — Крики и улюлюканье толпы. — Достаточно! Вы все знаете, викторина в пабе — дело серьезное. Так что приготовьте ваши карандаши, и наш первый раунд будет «Спорт».

Эндрю издал разочарованный стон, а Сидни придвинула свой листок поближе: — Этот раунд возьмем на себя Колби и я. Конечно, только в том случае, если у вас, Эмма, нету какого-нибудь секретного банка знаний о спорте, который вы готовы излить на всех нас.

— Я иногда смотрю футбол, а мой папа притворяется, что любит крикет, — призналась Эмма.

— Великолепно. Мой муж зол до крикета, но он, увы, в отъезде по делам, — сказала Джая.

— Буду очень стараться, — сказала Эмма.

Эндрю чокнулся ободком своего бокала с ободком ее кружки:

— С таким названием команды как «Угроза трезвости», это все, на что любой из нас может надеяться.

«Угроза трезвости» продула.

Проиграли вчистую.

— Поверить не могу, что «Искусственный интеллект» снова победил, — ворчала Сидни, когда она с Эммой и Эндрю с Генри шагали пешком вниз по Черч-стрит. Колби, который все время потягивал винишко, но за целый вечер выпил один-единственный стакан, раньше всех уехал домой, в коттедж при университете, сам сев за руль и оставив компанию догуливать в баре. Джая махала им вслед от парадной двери своего коттеджа на Хэзер-лейн. Боу Коттэдж находился в том же конце деревни, что и дорога, ведшая к Хайбери Хаус, поэтому так получилось, что Эмму до дома сопровождал целый эскорт. А она, как ни странно, и не возражала.

— Ты каждый раз это говоришь, — Эндрю чмокнул Сидни в лоб.

— Но в этот раз с нами была Эмма. Предполагалось, что мы выиграем, — сказала Сидни, поглядев на нее, и расплылась в доброй пьяненькой улыбке, — вы играли очень хорошо. Без вас в раунде про геологию мы бы вообще не справились.

— Это факт, — сказал Генри, молча шедший рядом.

— И про французскую литературу, — прибавил Эндрю.

— Это был случайный выигрыш, благодаря моим выпускным школьным экзаменам. Любой, кто говорит, что любит «Постороннего» Камю, просто выпендривается, — сказала она, губы плохо ее слушались, в этом была виновата третья пинта, на которую уболтал ее Эндрю и за которую сам заплатил.

Сидни показала пальцем на своего мужа:

— Это любимая книжка Эндрю.

— Не все выпендриваются, — быстро проговорила Эмма, — Я имела в виду только тех, кто бахвалится тем, что читал роман в оригинале. Пруста, например.

— Он как раз дочитал последний том «В поисках утраченного времени». На французском, — коварно добавила Сидни.

Вот так был удар! Эмма готова была взмолиться святому-покровителю всех садовников, кто бы он там ни был. Ну тут и Сидни, и Эндрю, и Генри дружно расхохотались.

— О, видели бы вы только свое лицо сейчас! — выговорила Сидни, загибаясь от смеха.

— А как вы это произнесли, — взвыл Генри.

— Я так извиняюсь, Эндрю, — пробормотала Эмма.

— Это сущая правда, и я действительно понтуюсь этим, хотя это и показуха, — сказал Эндрю снисходительно.

Она прижала ладонь ко лбу:

— Чувствую себя идиоткой.

— Время от времени мы все говорим то, чего на самом деле не имеем в виду, — сказала Сидни, кладя руку ей на плечо.

Даже хотя Эмма знала, что ей следует вывернуться из-под руки Сидни, — по целому ряду причин, начиная социальными границами и заканчивая соображениями профессионализма, — она этого не сделала. Дружеское платоническое прикосновение пробудило к жизни ту часть ее души, которая долго дремала.

— Как бы то ни было, от команды-участницы викторин в пабе вы так легко не отделаетесь. вы понадобитесь нам на следующей неделе, — сказала Сидни.

— Вернется муж Джаи, — Эмма вновь пыталась запротестовать.

— От него толк будет только лишь, если весь раунд нам будут доставаться вопросы про крикет, — парировал Генри.

— Когда такое случилось в прошлый раз, половина команды заявила свои жалобы, — сказал Эндрю.

Эмма вопросительно взглянула на Генри и он пояснил:

— Мы заткнули ведущей рот кляпом.

Сидни замедлила шаг и остановилась на развилке дороги:

— Нам туда. Генри, а ты?

— Хочу проводить Эмму до дома, — отозвался Генри.

— Это ни к чему, — начала было Эмма, — вам лучше пойти с Сидни и Эндрю.

— Я настаиваю. Выдайте мне индульгенцию на то, чтобы я притворился джентльменом, — сказал он с улыбкой.

Она подумала, было, привычно запротестовать, но махнула на все рукой и позволила ему делать, что хочет он.

После того, как Сидни с Эндрю помахали им на прощание, она и Генри повернули в сторону Боу Коттэдж.

— Вы действительно не обязаны были это делать, — еще раз попыталась отказаться Эмма.

— На самом деле у меня для вас появились кое-какие новости. В конце концов у меня выдалось время перебрать бабулины старые бумаги. Я обнаружил некоторые альбомы с набросками, которые вы искали.