– Если эта скотина снова сопрет скрипку, я сверну ему башку. Клянусь!

Сашенька очень жалела, что не озвучила эту угрозу перед своим уходом. Будет мало толку, если она придет, а скрипочки-то и нет.

Думая о тех карах небесных, которые в этом случае обрушатся на голову Яго, девушка несколько отвлеклась от всего происходящего рядом с ней.

И невольно вздрогнула, услышав:

– А это еще что такое?

Она проследила взглядом и увидела, что полицейский держит в руках фотографию.

– Какие-то школьники. Похоже, экскурсия у них.

Сашенька тоже взглянула, просто так, сама не зная, зачем. Да, какой-то класс вывезли на природу. Девочек и мальчиков примерно поровну. Все подростки. Следователь фотографию приобщать к списку не захотел, сказал, что это какой-то хлам. А девушка принялась ее разглядывать. Лица были ей незнакомы, но вот один упитанный дяденька показался знакомым. Это был явно чей-то папа, но вот чей?

Заинтересовавшись этой загадкой, Сашенька принялась решать ее. Кто же из детей похож на этого холеного толстяка. И почему его упитанная мордофень кажется ей такой знакомой?

Взглядом она рыскала по лицам детей и внезапно замерла. С фотографии на нее смотрела Анечка. Та самая пропавшая и погибшая внучка Никифора, рискнувшая всем во имя своей любви и проигравшая.

И у Сашеньки вырвалось:

– Это же Анечка!

– Знакомая твоя? Выходит, и фотография тоже твоя?

Сашенька машинально кивнула.

– Да, наверное.

– Так забирай ее и дело с концом! – разрешил полицейский.

Сашенька поблагодарила, подписала всюду, где нужно, и пошла к себе. Ноги ее не слушались, в голове стоял гул, а перед глазами расплывался туман. Из-за всех этих помех сыщица никак не могла сосредоточиться и окончательно уразуметь, что именно должна сказать ей найденная в куче чужого хлама фотография. В том, что это было что-то очень важное, Сашенька не сомневалась.

– Понять бы мне только, кто все эти люди рядом с Анечкой.

Саша не сомневалась, фотография прилагалась к конверту с прощальным письмом Анечки. Но в тот вечер, когда Сашенька принесла домой скрипку мастера Ярового, попавшую к ней по ошибке, она оставила футляр в коридоре. И дальше произошло следующее…

Яго, следуя своим гнусным воровским инстинктам, решил футляр со всем содержимым умыкнуть. Видимо, сначала попугай пытался вытащить футляр из квартиры вместе со всем его содержимым, но потерпел неудачу. То ли футляр был слишком тяжелым, то ли что-то еще помешало, но футляр открылся или был открыт Яго, для которого замков не существовало, и был безжалостно выпотрошен на предмет ценной добычи. Именно в этот момент из футляра со скрипкой и выпало то самое письмо, наделавшее столько шума, и фотография Анечкиного класса.

– Скрипку Яго счел наиболее ценной частью добычи, ее он оттащил к своим сокровищам сразу же. А вот смычок он из своих лап выронил и тот оказался в кустах у нас под окнами, где его впоследствии и разыскал Аладдин. Зато фотографию попугай присвоил себе довольно быстро и той же ночью уже со следующим заходом присоединил ее к куче своих сокровищ в соседской квартире.

Чем эта фотография попугая так привлекла, что он счел ее достойной оказаться рядом с чьим-то блестящим сиреневым свитером, сказать было трудно.

– Итак, что мы имеем. Смычок Яго уронил. Скрипку утащил в свою берлогу. Фотографию тоже. А вот скрипичный футляр проплыл мимо попугайского носа. Он остался лежать на полу в коридоре у входной двери, где на него и наткнулись Лизавета с Эвой, пожаловавшие за скрипкой Ярового среди ночи в нашу квартиру.

Женщинам в тот раз не повезло, им пришлось уйти несолоно хлебавши, скрипочку к этому времени Яго уже присвоил. А вот конверт с письмом Яго хоть и нашел, но в приливе непонятной щедрости и доброты на другой день решил пожертвовать своей хозяйке.

– А ведь ты, похоже, не так уж и виноват, – сказала Сашенька, взглянув на Яго. – Если бы ты заблаговременно не украл скрипку Ярового, то она оказалась бы у Эвы. И еще неизвестно, что с инструментом сделала бы эта особа. У тебя-то скрипочка была в полной сохранности, как я погляжу.

Но Яго не снизошел до ответа. Он сидел в клетке и дулся на весь белый свет.

– Куплю тебе орешков, – пообещала ему Сашенька. – Только не воруй больше.

Яго в ответ встопорщил перья и произнес такое замысловатое ругательство, что сразу было ясно, какого он мнения об орешках и куда Саше нужно их себе запихать.

– Ну, и обижайся. Не до тебя сейчас.

Положив фотографию перед собой, Сашенька уставилась на запечатленные на ней лица. Но быстро поняла, что может просидеть так до посинения, но ничего не поймет. Тогда она отправила фотографию бывшей классной Анечки и Гоши. Ответ от нее пришел быстро.

– Это мы! Весь наш класс на пикнике по случаю окончания седьмого класса. Некоторые родители вызвались сопровождать детей. Те двое, о которых вы спрашивали, это родители Гоши. Его папа и мама.

Бинго! Значит, на кладбище тусовался отец Гоши. Интеллигентный мужчина в очках и шляпе. Видный ученый! Но что ему понадобилось в другом городе? Ведь у него важная работа в его Наукограде. Ему полагается заниматься научными изысканиями, а не шастать по кладбищам, где старые со слегка сдвинутой крышей скрипачи хоронят многократно судимых аферисток.

Тем не менее такую новость было прямо-таки грешно утаивать от других. И Сашенька позвонила Юре.

Тот ответил быстро, выслушал внимательно, а под конец решительно заявил:

– Сиди дома, никуда не ходи, я сейчас за тобой приеду.

Так Сашенька и оказалась в кабинете следователя Колпакова вместе со всеми остальными. Еще в пути Юра послал кому-то фотографию, обнаруженную Сашей, и очень скоро ему пришел ответ.

«Это она! Старик ее уверенно опознал!»

Саша засыпала Юру вопросами, и в ответ услышала, что Никифор признал в матери Гоши ту самую похитительницу, которая украла у него сегодня Мишеньку. Действовала женщина не одна, а имела сообщника, своего мужа, отца Гоши. Также возникало предположение, что эта же самая женщина поспешно покидала место убийства Елены Шепелевой. А так как за похоронами Елены пристально следил второй родитель Гоши, вероятно, в компании своей жены, то интерес отца и матери Гоши к личности Елены становился очевиден уже всем.

– Но это не все новости, которыми я разжился, – похвастался Юра. – Ты же помнишь, как меня вчера заинтересовала ситуация с погибшей в роддоме молодой женщиной и ее младенцем.

– Да, Петр Карлович утверждал, что погибла Анечка. Но ты сказал, что по документам там погибла некая Семенова Алиса.

– Алиса Семенова, которой никогда не существовало