– И я нет, – тихо проговорила девушка. – Сегодня многие пытались отправить меня на перерождение. Никто не смог.

– Так, братва, а ну-ка все замерли на минутку! – приказал медведь. – Вы вообще уверены, что нам можно помирать в игре? Ведь никто не знает, что случится.

Меркуцио посмотрел мне в глаза, моргнул в задумчивости. Вероятно, у меня было такое же лицо.

– Он прав, – сказала Шанталь, не пытаясь убрать ствол пистолета от своей шеи. – Никто не знает, что произойдет. А вдруг снова Батискаф?

– Я за то, чтобы проверить, – подал голос стример. – Хотя вы моего мнения не спрашиваете. Придется решать за всех.

– Стой, – прошипел я.

– Бремя лидера, – продолжал Меркуцио. – Попробуем…

– Не надо, – вдруг произнес показавшийся Лайм.

Он был без оружия. Ни топоров, ни ножей, ни поднятых с земли «беретт» Меркуцио. Вместо этого он держал в трясущихся руках почтовый сверток.

– Не надо ничего проверять, – попросил он снова. – Если никто тут не умирал в игре – то не стоит начинать.

– О чем ты, Лайм? – спросил Меркуцио.

Шестой игрок отдал мне сверток. Я принял его свободной рукой, ожидая подвоха. И, внимательно посмотрев Лайму в лицо, понял, что подвоха не будет.

– Лучше послушай его, – посоветовал я стримеру. – Лайм знает о смерти побольше нашего.

В глазах Лайма загорелись недобрые огоньки, но я не собирался раскрывать его перед всеми. Не здесь и не сейчас.

– Меркуцио, ты сам был в Батискафе, – произнес я. – Как и Лайм. Или я. Мы знаем, каково это. Ты точно хочешь рискнуть попасть туда снова?

– Алло, гараж, нет никакого Батискафа! – проорал стример. – Все кончилось! Мы в официальной игре, здесь помирать можно! Или вы все это воспринимаете всерьез?!

– Рискни, – сказала Шанталь. – Спусти курок.

Стример молчал. Я убрал ствол Опуса от его головы, чем изрядно его удивил. Схватился обеими руками за сверток, разорвал упаковку.

Вокруг Лайма возникло красноватое свечение. Квест по доставке провален.

– Надеюсь, оно стоило того, – произнес Лайм и растворился. Шестой игрок вышел из игры.

– Да пошли вы все, – выдохнул Меркуцио и отбросил «пустынного орла» в сторону. И тут же покинул игру сам, успев при этом пощипать Шанталь за бедра.

– Вот жук, – пробормотала Шанталь, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. – И тут похулиганить успел.

– Ладно, ребят, давайте, в самом деле, – зевнул медведь. – Рад, что сумел помочь. Мне надо прийти в себя.

– Удачи, Бурька! – Шанталь помахала ему рукой. – Ты был великолепен!

– Увидимся еще.

Медведь медленно запрокинул голову, подобно волку, воющему на луну, – и пропал вслед за остальными.

– Шанталь, выходи, – сказал я. – Нам нужен перерыв, всем.

– Я позже выйду, – откликнулась девушка чуть застенчиво.

– Почему не сейчас?

– Не хочу, чтобы вертолет сэвейдился. Я все еще чувствую с ним связь. Вернусь и переведу его на вечную стоянку. Все же твой подарок.

– Хорошо, – пожал я плечами. – Спасибо тебе за все. Камилла…

Шанталь бросилась мне на шею, приложила палец к моим губам. Полюбила она этот жест, определенно. Так же, как полюбил его и я.

– Твардовского, двенадцать, квартира сорок шесть, – шепнула она. – Завтра, в шесть вечера. Не в игре.

– Это твой адрес? – спросил я.

– Да, – кивнула Шанталь. – Ты же хотел реальное свидание? Завтра вечером.

– Двенадцать, сорок шесть, – повторил я. – Запомнил.

Она приблизила свое лицо, замерла в ожидании. Этот цифровой мир был чертовски похож на настоящий. Но даже если он перекроет живую Москву по насыщенности – я не хотел впервые целовать эту девушку в игре. Пусть и в губки, пусть и почти по-дружески. Особенно когда мне предложили реальную встречу. Есть вещи, которые Версиана не повторит никогда. Я не собирался разменивать их на суррогат.

– До завтра, – шепнула Шанталь, поняв меня правильно.

– До завтра, – эхом отозвался я, отпуская ее руки. – Камилла, выход!