Мозг продолжал биться в лихорадке, соображая… Но о чём тут вообще можно думать?! Всё и так предельно ясно!

Я твёрдо посмотрел в лицо бывшего проводника.

– Заступишь на должность, как только откроешь первое окно в мир живых, – произнёс он. – И станешь одним из трёх, кому это под силу. Можешь, конечно, попытаться разыскать двух других носителей реликвий, но, будь я на твоём месте, не стал бы зря тратить время. Тем более… я точно знаю – они не станут помогать. Они мало кого возвращают обратно.

– И как мне его открыть? – спросил я севшим голосом, глядя куда-то поверх плеча незнакомца.

Мужчина вдруг стал выглядеть неожиданно серьёзно:

– Ты почувствуешь это. Однажды… я сделал нечто подобное для того… для того кому желал лучшей жизни.

– Я понял.

– Хорошо, – вздохнул мужчина. – И, Тайлер… ты должен знать… Вы больше не связаны никакой цепью. Всё, что Лимб хотел он уже сделал. Столкнул вас лбами, помог найти друг друга… Ваша связь была воистину сильной, но не только потому, что смерть так пожелала.

– Ты просто выбирал себе приемника, – не глядя на него отозвался я. – Кому ещё в голову успел залезть?.. Как насчёт Алека?..

– Теперь это неважно, – вздохнул мужчина. – Вы все должны были быть как можно ближе к браслету. А ещё… ты, Тайлер, должен был быть как можно ближе к своей девушке. И давай без обид, парень, я всего лишь выполнял свою работу. Не я был тем, кто связал ваши судьбы в тугой узел на том перекрёстке. Вы сделали это сами. Браслет, как магнитом притягивал вас к себе, но ведь никто не заставлял вас примерять его. Значит… такова была судьба каждого из вас. Ты и Мика… Трагичная, но такая красивая история получилась. Я знал, что однажды вы оба узнаете правду о катастрофе и тогда…

Я поднял на мужчину глаза:

– И тогда у меня не останется другого выбора, кроме как стать проводником смерти.

– И тогда, ты сделаешь всё, что угодно, чтобы спасти её душу. Чтобы искупить вину перед девушкой, которая единственная из вашей цепи никому не причинила боли. При жизни Мика была светлым человеком с добрым сердцем, и будь я до сих пор проводником, я бы вывел её отсюда. Её душа чиста. Ей здесь не место. Ты должен вернуть её обратно, пока время не вышло. И ещё… – мужчина тяжело вздохнул, – Тайлер, я понятия не имел, что кроме угрызений совести у тебя к ней ещё и другие чувства проснуться. Правда, не знал, но теперь… у тебя точно нет другого выхода.

Ничего не происходило. Время будто остановилось. Я смотрел себе под ноги и чувствовал, как в мышцы в теле натягиваются, как стальные канаты. Раны открываются и начинают кровоточить… только они уже никогда не исцелятся.

Моя судьба – быть подальше от Мики.

Моя судьба – быть проводником.

– Я знаю, о чём ты хочешь спросить, – раздался в голове далёкий голос незнакомца. – О своих возможностях, не так ли? О своём ключе… О том, что происходит с тобой сейчас. Но, Тайлер, твоя возможность вот она – у тебя на запястье. А о настоящем… тебе лучше не знать. Его нет.

***

Мика

На этот раз боли не было. Хотя… ведь я и не к жизни возвращалась – всего-то плавала в собственных, когда-то стёртых мною же воспоминаниях.

Моё чёрно-белое прошлое.

Я видела крохотную девочку на руках у своей матери. Мама плакала и улыбалась самой счастливой улыбкой на свете. Отец был рядом и промокал глаза кончиком галстука. Почти уверена – синего. Синий – любимый цвет отца. Скорее всего, на первую встречу с дочерью он одел один из своих любимых. Ведь несмотря на то, что последние десять лет моей жизни были фальшивыми – привычки, вкусы, увеличения людей, которые меня окружали, оставались теми же.

Чёрно-белые кадры с картинками из моей настоящей жизни молниеносно быстро проносились перед глазами. Первые шаги, первые слова, первая экспедиция с отцом. Первое знакомство с фотоаппаратом. Первая встреча с Шерли…

Первый поцелуй в тринадцать лет с конопатым мальчишкой, которого я знать не знаю. Такой лёгкий и безобидный поцелуй, но, судя по выражению моего лица, я им очень гордилась.

Старшая школа, университет… Парочка свиданий вслепую. Вот и парень какой-то нарисовался. Не конопатый – со смуглой кожей и ёжиком тёмных волос. И судя по моим слезам в подушку через две недели сомнительных встреч, серьёзные отношения – не мой конёк. Был не мой… пока я не встретила Алека в Лимбе и не изменила в корень этот факт.

О происшествии на перекрёстке даже думать не хочу. И видеть тоже не хочу. Хватит с меня и того, что было в секторе моделирования.

Сейчас всё это уже не важно.

Настоящее.

Кадры перед глазами вдруг остановились лишь на одном, и он не был бесцветным. Просторная больничная палата светлых постельных тонов. На окнах жалюзи. Под окном журнальный стеклянный столик со свежими полевыми цветами в вазе, моя фотография с родителями, на которой мне не больше пятнадцати, стопка журналов и прозрачный графин с водой.

Широкая кровать с высоким стальным изголовьем совсем не напоминала стандартную больничную койку. Она выглядела… комфортней, как минимум. Белоснежные простыни укрывали тело спящей рыжеволосой девушки. В моей вене находился катетер, на лице кислородная маска, рядом стойка с капельницей и пикающий кардиомонитор с бегущей по экрану кривой зелёной полосой.

Я в коме.

Вот оно что.

Так я… всё ещё жива?

То, что я вижу, правда? Это не обман? Не очередная иллюзорная уловка Лимба? Я, правда, там – в мире живых? Правда, что моё сердце до сих пор бьётся?..

Боже…

Хотелось разрыдаться в голос, но голоса не было. Хотелось обнять себя руками, как можно крепче и без сил упасть на колени, но я не чувствовала своего тела. Всё что могла – просто смотреть. Смотреть на кривую линию кардиомонитора и цифровой показатель пульса.

Я жива…

«Тайлер… Тайлер! Ты не убил меня!»

Вместе с желанием утонуть в слезах, появилось непреодолимое желание рассмеяться. Но и это мне было не позволено. Я просто стояла и глядела на своё бледное лицо, которое казалось просто спящим, до тех пор, пока картинки цветным калейдоскопом вновь не закружились перед глазами.

Будущее.

Возможности, которые предлагает мне Лимб, найди я в своих воспоминаниях ключ к выходу.

Возможности моей будущей жизни.

Зелёная лужайка с невысоким бортиком из светлого камня плавной дугой обрамляла обширный участок