Шрифт:
Закладка:
- А на какое время рассчитан этот «комплекс упражнений», – решил уточнить Ваня.
- Малый – на двенадцать часов. Полный - 24.
- А спать когда? – в удивлении вскинул бровь Лудильщиков.
- Вместо сна каждые шесть часов прредусмотрены восстанавливающие медитации. Их достаточно для отдыха, ррегенеррации и восстановления маны.
- А где Тимур? – поинтересовался Лудильщиков, уже догадываясь об ответе.
- У колбы с брратом возится. Они, несмотрря на анабиоз, могут общаться – вот они на пару что-то там модернизируют.
- Собственно, я за ними. Хочу познакомить их с сестренкой и Таей, нормально познакомить, чтобы они могли проводить время вместе, общаться, играть. Дети должны оставаться детьми, пока есть такая возможность, а не быть этакими живыми големами.
Игорь выслушал Ивановы планы, перевёл взгляд на детей, снова на хозяина и... молча глубоко поклонился.
Тут Лилия закончила своё занятие и, вернувшись к реальности, обнаружила, что в помещении не одна. Подскочив, она тут же «ошпарила» Лудильщикова фанатизмом и обожанием и вытянулась перед ним по стойке «смирно».
- Вот, Лилия познакомься. Это Ксюша и Таисия. – Ваня кивнул на стоящую за ним Сестренку и лисичку, что уже в нетерпении нарезала круги вокруг них всех. - Они тоже дети, только временно заколдованы.
И теперь уже к хвостатым девочкам.
- А это Лилия. Она одна из детей, за которых я с недавнего времени несу ответственность. Надеюсь, вы сможете подружиться, а в дальнейшем стать одной большой семьей.
Три пары глаз внимательно следили друг за другом. И если от сестренки веяло настороженностью, а от Таи заинтересованностью, то девочка-метаморф просто пылала решительностью.
Складывалось ощущение, что его слова она восприняла как приказ и теперь обдумывала максимально эффективное его выполнение.
- Я знаю, что внутри это девочки – мы с Таей уже разговаривали, – вдруг объявила Лилия. – Здравствуй, Ксюша. Привет, Тая.
- Вот и чудесно! – Ваня накинул на всех заклинание ментальной связи, чтобы можно было свободно общаться. - А теперь давайте к Тимуру, не дело продолжать общение без него.
И все они дружной толпой направились в центральный зал. Но там мальчика обнаружить не получилось. Пропажа быстро нашлась в одном из складских помещений - мальчик придирчиво осматривал какие-то детали.
Заметив приближающуюся к нему делегацию, он вытянулся как солдат и выпалил: «Тимур, приветствует Главу!»
- А что ты делаешь? – решил уточнить Ваня после того, как повторил ритуал знакомства.
- Я побеседовал с братом, и он провел углубленную диагностику всех доступных ему систем, – Тимур кивнул на деталь в своих руках, - вот сейчас заменю её и работоспособность центрального механического узла восстановится процента на три.
- А как ты с братом разговариваешь?
- У нас личная ментальная связь с рождения имеется, и то, что он в настоящий момент является в большей степени машиной, а не человеком, этого не отменяет, - пояснил Тимур, пока они в главный зал возвращались, а потом замер, и настраиваясь на общение с близнецом.
Вдруг пара лампочек на центральной приборной панели замигала, а Тимур это откомментировал.
- Брат так же приветствует Главу и всех присутствующих!
- Минуточку! – Иван своими силами постарался обнаружить рядом с ними ещё один активный разум и подключить его в общую созданную им сеть ментальной связи. Думаете, не получилось? Да запросто! В головах тут же зазвенел странный голос с металлическим оттенком и нотками безумия.
- «Восемьсот четвертый приветствует Главу!»
- «Ммм. Давай ка и тебе имя выберем!» – отреагировал Ваня на такое приветствие мальчика из Машины. – «Отныне ты у нас будешь Мишей. В полной форме Михаилом.»
- «Новое наименование принято! Михаил приветствует Главу»
Ваня тяжело вздохнул – уж очень много предвидится ему работы с этими детьми…
В итоге весь следующий час Лудильщиков выжимал максимум из своих способностей ощущать эмоции окружающих, постаравшись наладить по-настоящему искренние отношения между детьми. Выяснилось, что отношения налаживать нужно было не только между Таей и Ксюшей с одной стороны и «разбуженными» с другой, но и между Лилией и близнецами. Хотя те и понимали друг друга с полуслова и даже без слов, между собой до этого особо и не общались, посвящая всё своё время личному развитию…
Убедившись, что общий диалог уже функционирует и без него, и запитав ментальную сеть маной с запасом (открыл недавно для себя и такую грань данного навыка), Иван, оставив детей под присмотром Игоря, улизнул по своим делам. Ну и потому, что в глазах непедагогично и предательски защипало. Очень уж радостно было видеть, как Ксюша под впечатлением от рассказов ребят о своей прежней жизни активно включается в общение, постепенно забывая о своих переживаниях. А ведь они всё равно были, хоть сестренка и старалась их не показывать. Но куда такое от человека, что может эмоции считывать, спрятать можно? А вообще Глава клана должен быть суров, как скала, и постоянно занят великими делами… ведь правда же?
Через пару часов по лаборатории носилось четверо сорванцов. Точнее, один сорванец и три мохнатые бестии. Лилия приняла вид лохматый, чернобурый и зубастый. А вот в конце этой процессии замыкающим следовал Игорь, любимым пипидастром стирая пыль и присматривая, чтоб дети ничего не сломали да хвостами не посмахивали.
А когда Иван домой наконец попал – на минуточку – забрать с кухни порции для Таи и Ксюши, «да в двойном размере», он обнаружил послание от Хуан Бохая, полномочного китайского посла в Рассейской империи. Послание доставил гонец, который всё это время ожидал ответного послания под дверью дома… Хорошо, что мажордом догадался во двор внутренний его завести, чтоб на улице не маячил. Письмо было писано красной тушью по дорогой рисовой бумаге. В нем китайский мандарин извещал своего старинного друга и подопечного о желании видеть его у себя через день. В четверг, то есть. Вот и славно складывается. Среда – она для излечения военных инвалидов у Ивана запланирована.
Передав на словах свой ответ с гонцом, ибо мучиться и позориться с самостоятельным выведением иероглифов Иван не собирался, он забрал наконец еду для детей и перенесся назад в подземный комплекс.
Опасался он пока Ксюху оставлять надолго, любую возможность взглянуть на неё использовал. И в эту минуту наш герой четко ощутил в эмоциях некроконструкта,
