Шрифт:
Закладка:
Вот они где…
И еще за пазухой у Захарии заметила дневник принцессы. Упертая маркиза нашла его и решила избавиться от меня, собак и всего, что пришло в этот мир?
– Стой на месте, чужестранка, – приказала мне она, опаляя ненавидящим взглядом.
– Что тебе нужно?
– Я знаю, кто ты.
– Ну, тут уже все знают… – начала блефовать, пытаясь найти выход из гадкой ситуации, – но скромно молчат. Советую брать пример.
– Ты дрянь!
Зубы свело от раздражения. Как же раздражает, когда мелкая паршивая овечка волчицу из себя строит. Сделала шаг вперед, как вдруг девица вырвала из ожерелья белую бусину и сжала своей лапищей, прикладывая силу медведицы.
Омон взвыл так, будто в него нож вонзили, что заставило меня остановиться. Немецкая овчарка упала мордой в солому и начала хрипеть.
Получается, в бусинах наши жизни? Они призвали, но и в них погибель?
– Ледяная вода укажет, бусины ожерелья вернут желаемое, а зверь подарит жизнь, – ядовито пропела Захария, выхватывая страницу, махая ей. – Я нашла вырванную страницу в склепе.
– Рада за тебя. И что же там?
– Слова ведьмы стали явью: ты пришла в наш мир и вернула жизни тех, кто был отдан пустому сосуду, но не завершила ритуал.
Молчала…
Молчала и ждала, когда она свой рот откроет и скажет, что я не сделала.
– Ты… не спрятала бусины из ожерелья в шкатулке, и теперь захлебнешься в той воде, что призвала тебя. Я уничтожу каждую бусину, и ты сгинешь вместе со всеми, кто пришел в наш мир.
Выставила руку и спокойно, насколько могла, проговорила:
– Не стоит спешить. Предлагаю успокоиться…
– Не смей со мной разговаривать, лживая тварь! Зверюшка! Убогая гусыня!
Левый глаз дернулся, давая понять, что терпение не безгранично. Так и хотелось ей проехать по губам, зубам… Утро, а она меня уже вдоль и поперек оплевала своим ядом.
– Чего ты хочешь?
– Я… я хочу, – глаза забегали, она не знала, с чего начать список, – чтобы ты сгинула…
– Не вопрос. Ты мне шкатулочку, а мы уйдем.
– Думаешь, я такая глупая? Ты уйдешь, а они останутся здесь – вот мое слово!
– То есть у тебя мозги есть, а у меня нет? Смысл мне уходить, когда ты через минуту убьешь всех, кто мне дорог? Если уж так, то на равных… – выдохнула и сделала шаг.
Она сорвала вторую кремовую бусину и сдавила. Альфа моментально подала голос, падая на землю.
– Еще хочешь подойти? – довольно пропела Захария, наслаждаясь своим триумфом.
В таком положении я находилась впервые. Не знала, как быть, и это мне очень не нравилось. От слова совсем.
– Так, давай успокоимся и поговорим?
– Ты! Ты во всем виновата! Если бы не ты, я бы была его королевой…
– Все можно исправить! – воодушевленно воскликнула, переживая за немцев. Нужно заговорить маркизу. – Я переберусь в деревеньку с собачками, и мы будем там жить поживать, да добра наживать.
– Заткнись! Что ты можешь исправить? Что?! Король сделал тебя своей женой! Ночью моя семья смиренно покинула этот замок.
– Тогда пожелаем им хорошего пути! – сказала первое, что в голову влетело. Главное – не молчать и думать. Только что тут придумаешь? Психологов здесь нет.
– Все из-за тебя, чужестранка!
Аааа… как же надоело!
– Слушай, ну в чем проблема? Ты же не уродина, вполне приятная на вид. Что ты на Обероне зациклилась? У вас что, мужиков нет?
– Я люблю Оберона, а ты его забрала! Ты не имела права!
Достала уже. Вот прямо поперек горла стояла. Обиженка. Как бы ее вырубить и родителям сдать? Пусть забирают свое чудо психованное.
Кстати, хороший вопрос. Только как ее вырубишь, когда у нее в руках бусины?!
И собачки приболели… Хотя только Омон на данный момент лежал, не реагируя ни на что, а вот Альфа выглядела вполне сносно, пусть маркиза и сделала попытку ее уничтожить. И еще в клетке…
Кстати, а клетка у нас… закрыта или нет?
– Gib Laut! – приказала Альфе подать голос, при этом уставившись на принцессу. Пусть думает, что я с ней на непонятном своем чужестранском языке болтаю.
Услышав в ответ лай, довольно ухмыльнулась, решаясь попробовать натравить свою девочку на эту истеричку.
– Ты что бормочешь? – визгливо рявкнула Захария, притоптывая ногой. – Да я сейчас…
– Чешется очень, – крикнула и наклонилась, начиная чесаться, что взбесило девушку, и она начала психовать, когда я громко выкрикнула: – Fass!
Захария смотрела на меня с раздражением, не улавливая подвоха. Услышав команду, Альфа всем телом кинулась на дверь, отчего она распахнулась, выдавая жуткий скрип. Овчарка бросилась на пораженную маркизу с открытым ртом, заваливая ее на тухлую солому.
Не медля, рванула к ней, усаживаясь сверху, пользуясь тем, что она упала на грудь. Сидя верхом на ее спине, под громкий вопль заломила руку, сбивая жемчужины, которые она пыталась смять.
Только решила, что справилась, как учуяла запах настоящей угрозы – капитана Алена Грена. Почти рядом.
Как пропустила его?
– Packen! – успела крикнуть команду «взять с укусом» и полетела на пол под тяжестью огромной туши.
С ужасом смотрела, как Ален перекидывается в зверя прямо на мне, откидывая Альфу с такой силой, что она влетела в стену. Омон пришел на помощь, но и его снесло непостижимой силой коричневого зверя.
Хотела подняться, но застыла, всматриваясь в огромную пасть медведя, нависшую надо мной. Зарычал и занес лапу.
Будто со стороны смотрела, понимая, что это конец. Но неожиданно зверя оторвало от меня, откидывая черной волной. Приподнялась на локтях, поражаясь спасению, наблюдая, как два медведя с ревом рвут друг друга, а Захария ползла к жемчужинам.
– Вот змея… – прохрипела и дернулась к ней. Страх потерять свою семью придавал сил.
Поднялась на ноги и бросилась к ней, выкрикивая Альфе дать голос:
– Gib Laut!
От такого громкого лая маркиза схватилась за голову и стала кричать, когда Альфа опрокинула ее на спину, лапами удерживая на месте. Фишка моей девочки – голос она подавала на эту команду, когда
