место, откуда ты не выберешься. Но пошли осложнения у него. Появились Потоцкий и Юрик Марков. А потом… ещё один человек.

— Прям кино, — буркнула я.

— Ты будешь слушать или нет? — нервно прикрикнул Харьков.

— Идите нафиг, — устало сказала я. — Итак всё ясно. Меня подставили, чтобы его поймать. Почему опять меня?! Я что, подписывалась быть собственностью вашей конторы?!

В палату стремительно вошёл папа и мягко попросил Харькова выйти. А меня трясло. От ненависти. Как я теперь понимала Серёжку! Он ещё в школьном возрасте такое подобное предвидел и послал тогда контору далеко и решительно. Папа некоторое время смотрел на меня, а потом объявил:

— Водные процедуры вон там, а насчёт завтрака я сейчас распоряжусь.

Я сползла с кровати и потихоньку поплелась в душ. Голова опять отчаянно кружилась, но раз сей факт не озаботил моего родителя, то и мне на это было начихать.

Я провела в больнице около недели. За это время меня замучили визитами. Первым примчался, конечно же, Юрка. Он уже отъелся и больше не выглядел ощипанным аистом. Держался он чинно и настороженно, но всё равно пробивалась у него через этот экран буйная радость. Как выяснилось, он синтезировал наш антиген. Когда я принялась расспрашивать о подробностях, он засмеялся.

— Но ты же сама!.. Помнишь, там, в Сочи, ты сказала, что тот участок — открытый сегмент? Я стал проверять. Оказалось — правда. И, — тут Юрка слегка замялся, но потом решительно продолжил, — айтишники помогли. На моделях уже всё отработано и идёт синтез.

Я завистливо повздыхала на предмет того, что такой важный этап проходит без меня.

— Никто твоих заслуг оспаривать не будет, — успокоил Юрка и полез целоваться.

Этим он занимался всякий раз, когда мы оказывались наедине. А случалось это часто. Несколько раз Марков порывался о чём-то мне рассказать, но каждый раз всё кончалось обнималками и разговорками про то, что отношения требуется оформить. Я эти высказывания упрямо пропускала мимо ушей, а когда он настаивал, отговаривалась тем, что вот выйду отсюда, тогда и поговорим.

Навещали меня и Артём с Ларисой. Однажды с ними явилась мадам Люси. Она очень стеснялась моего отца и говорила только о кошках. Например, я узнала, что Царица Савская после моего отъезда трое суток отказывалась от еды, а Кариночка эта манерная позволяла себя вычёсывать только мадам Люси. Эта Кариночка пребывала теперь в положении и вокруг неё, как жалобным шёпотом сообщил мне Тёмка, требовалось каждую пылинку сдувать.

Суворин выглядел как обычно. Но Лариска рассказала, что этот новый сериал сделал из него сущую знаменитость. С ним теперь опасно ходить по улицам. Лариску однажды даже побили его поклонницы. Плохо было одно. К Тёмке без конца приставали с предложениями выпить. Он отказывался, но не всегда. Они с Лариской жили теперь вместе, у его родителей. Тёмкина мама души в Лариске не чаяла. Лично я и не сомневалась, что так всё и сложится. У Артёма была замечательная мама.

Приходили меня навещать ребята из нашей группы. Чаще других — Манера. Она притаскивала всякие разные музыкальные записи, которые часто были не в моём вкусе. Я каждый раз принимала новую флэшку и благодарила, не решаясь огорчать Манеру подробностями о своём истинном отношении ко всему этому. Однажды Манька притащила не музыку, а записку. От Чингачгука! Он желал мне скорого выздоровления. Я от этого буквально выпала в осадок. Мне тут же захотелось в школу. Я уже соскучилась по нашим гулким аудиториям, библиотеке, лаборантским и лингафонным кабинетам. Я соскучилась даже по сейшенам в общаге.

Самой волнительной получилась встреча с Игорьком. Без инвалидного кресла он оказался очаровательным высоким мальчиком. Его очень украшали его романтичные длинные волосы. И вообще он теперь был раскованный и очень лёгкий в общении. Осчастливил меня сообщением, что собирается подать документы к нам на биофак. Сразу, как только подтвердит свои сертификаты ЕГЭ. Это его Юрка вдохновил, трепач очарованный. Я осторожно посоветовала Игорю подумать ещё.

В этом вопросе меня неожиданно поддержал папа. Оказывается, у нашего Игорька открылся невероятный водительский талант. И не только водительский. Он каким-то образом усовершенствовал папину старенькую Ауди, и она забегала как молодая. Папа поэтому решительно посоветовал Игорю подумать о соответствующем образовании.

— Глядишь, — сказал он. — Отечественный автопром получит своего Форда, ну или кто там теперь самый модный конструктор автомобилей?..

Игорь хмуро буркнул, что к машинам у него свой счёт, но обещал подумать..

По вечерам мы оставались с мамой одни. Мама спускалась со своего этажа, или я поднималась к ней. Нас пытались гонять наглые няньки, но папа побеседовал на эту тему с заведующими отделений, в которых мы с мамой числились. Не знаю, что подействовало, папины хлопоты или наши с мамой взятки младшему персоналу. Мы переправляли нянькам практически все наши гостинцы с апельсинами и печеньем. Так или иначе, нас оставили в покое.

В один из вечеров мама рассказала мне, что было, когда мы с Юркой не вернулись с пикника. Естественно, она начала звонить. Сначала мне, потом Юрке, потом Станиславу. Никто не ответил. Мама побежала в милицию. Там посмеялись и сказали, что мы объявимся утром, что загуляли просто и всё. У них, дескать, это обыкновенное дело. А на следующий день, когда мама дошла до начальства, попробовали запеленговать мобильники, но оказалось, что все они выключены. Вот тогда и начались поиски, безрезультатные поначалу.

— Хуже всего, — призналась мама, — что я была там одна. Не к кому кинуться, не с кем посоветоваться. И Саше я боялась звонить. Знала, что приехать он не сможет, только станет изводиться и из-за тебя, и из-за меня тоже…

Я очень посочувствовала маме и узнала, наконец, как случилось, что нас нашли. И ещё узнала, КТО на самом деле нас нашёл.

— Понимаешь, — сказала мама. — Я готова была схватиться за любую возможность. Однажды смотрела на твой ноутбук, который ты так и оставила включённым, и вспомнила твой рассказ про этого человека — Соло Хана. Про ту историю с близнецами. Я ему написала. Рассказала, что случилось.

— Он ответил? — замирая, спросила я.

Мама кивнула.

— Что он ответил? — спросила я.

— Ответил, что найдёт тебя. И нашёл. Это он потом связался с этими, из ведомства Харькова… И Потоцкого выручили заодно…

— Мам! — меня тогда буквально окатило жаром. — Ты его видела?

Мама кивнула. Я молча ждала. Мама зажмурилась и некоторое время размышляла.

— Ты с ним увидишься, — сказала она наконец. — Он не захотел приходить сюда. Просил передать, что встретится с тобой, когда тебя отпустят на волю.

— Мам, — не выдержала