Шрифт:
Закладка:
Становиться деревом было больно. Кому-то повезло, и он просто проснулся однажды березой или тополем, старик же мучился, с трудом расставаясь с самим собой.
За почками стали пробиваться ветви, они надорвали ненужные больше ногти и стали расти из самых пальцев. Старик стал пачкать простыни окровавленными руками. Санитарки ругались и привязывали ему руки.
– Опять себя расцарапал, старый, – озлобленно шептали они.
Когда настала очередь корней, старик бился на кровати так сильно, что пришлось привязать и ноги. Они как будто отделились от тела и жили сами по себе, с какой-то только им одним известной целью. Скручиваясь, они росли с каждым часом. И все меньше становилось старика. А потом совсем не стало.
Все силы старика перешли ко мне, и, пробившись сквозь сырость и черноту земли, я увидело свет. Было тепло и спокойно, ничего больше не тревожило меня.
Кроме девочки.
Стоит она где-то сейчас осиной и считает родинки, а меня с ней нет.
За стеной
Вчера весь день они провели на воздухе, а сегодня у Маши поднялась температура.
– Сходи за лекарством для сестры, – сказала страшно занятая мама.
Аня побежала, перескакивая через две ступеньки. На улице шел снег, но Анина миссия была очень важной. Она воображала, что сестру поразило страшное проклятье, и только она одна может ей помочь. Не то чтобы она слишком в это верила, просто реальность казалась ей не особенно интересной, и ей нравилось придумывать всякое. «Если бы я двигалась так же медленно, как все остальные люди, боюсь, что Маша уже бы умерла. Но я в пять раз быстрее, я не хожу, а практически летаю, бесшумно скольжу над поверхностью земли. Даже снег не успевает упасть мне на плечи».
Несмотря на свои сверхчеловеческие способности, Аня была уже прилично усыпана снегом, который, впрочем, по ее желанию легко превращался в белые перья, и она летела дальше. Она хотела сократить путь до аптеки и пошла напрямую, а не тем путем, что обычно. Может, поэтому, а может быть, потому, что слишком размечталась, Аня увидела перед собой не аптеку, а кирпичную стену. Стена была длинная, но не очень высокая, тем не менее заглянуть за нее она не могла. Неужели придется признать, что заблудилась и вернуться назад? Этого Ане совсем не хотелось – ведь это займет столько драгоценного времени. Кто-нибудь непременно подскажет ей дорогу.
Она стала оглядываться, но как назло никого не было, да и из-за снега ничего было не видно. Поскольку смотреть было особенно некуда, Аня посмотрела наверх.
На стене сидел человек и как ни в чем не бывало болтал ногами и курил трубку. Выглядел он не очень опрятно. Скорее, бомжевато. Одежда его была потертой, в некоторых местах даже до дыр, лицо украшала свалявшаяся рыжая борода, показавшаяся Ане ненастоящей.
– Добрый вечер, – сказала Аня.
– Отличный вечер, – ответил бомжеватый.
– Не подскажите, как мне найти аптеку? Моей сестре нужно лекарство.
– Аделаида больна? Ай-ай, как нехорошо.
– Мою сестру зовут не Аделаида, а Маша, – возмутилась Аня. – Что это за имя вообще такое?
– Имя как имя, у человека вообще может быть много имен. У меня вот их несколько.
– Ну и как вас зовут?
– Тебе все перечислить? – человек осклабился, показав несколько подгнившие зубы.
– Ой, нет, все не надо, я очень тороплюсь, – запротестовала Аня. – Скажите, что вы видите за этой стеной? И нет ли там аптеки?
Человек немного помолчал и выдохнул облако дыма:
– Что ж, за стеной я вижу девочку, которая не знает меня, но хочет познакомиться.
– Да нет же, не с этой стороны стены. Что вы видите с другой стороны?
– А с другой стороны я вижу девочку, которая знакома со мной, но знать меня не желает. Шалтай-Болтай к вашим услугам.
– М-м, очень приятно, а я – Аня. А как насчет аптеки?
– Ну, раз есть девочка – значит, есть и аптека. А вообще я могу дать тебе одну вещь, которая избавит тебя от необходимости в последней.
– У вас есть что-то, что поможет сестре?
– Несомненно. Только ты должна кое-что мне пообещать.
– Я не могу пообещать кое-что, я могу пообещать только что-то конкретное.
– Разумный подход. Пообещай, что завтра ты вернешься сюда с сестрой.
Аня задумалась. Перспектива была так себе, но идти куда-то вместе с Машей было в тысячу раз лучше, чем одной. Да и вообще любое дело, даже самое неприятное становилось лучше, если они делали его вместе.
– Маша, конечно, не в восторге будет, но ладно, обещаю.
– Верное решение, дорогая Эмилия!
Бомжеватый незнакомец, представившийся Шалтаем, явно очень обрадовался.
– Что за имя дурацкое? – возмутилась Аня. – Я – Аня, и, кстати, где обещанное?
Что-то упало в сугроб рядом с ней.
– Расческа?
– Именно, пусть Аделаида расчесывает ей волосы каждый день, перед тем как лечь спать, и она почувствует себя лучше.
Шалтай говорил это тоном, не терпящим возражений, но у Ани почему-то возникли сомнения, и она решила все-таки поискать аптеку, как только отделается от нового знакомого.
– Спасибо, конечно, но скажите, а как мы сможем найти это место? Я совершенно не ориентируюсь в этой части города.
– Выходите из дома и идите по следам.
– По каким следам? Все следы к тому времени уже заметет.
– О-о, эти следы вы не пропустите. Они, как бы это сказать, будут весьма заметными.
Температура у Маши спала после того, как она воспользовалась расческой, но мама не разрешила ей выходить из дома еще по крайней мере несколько дней. Запрет этот, тем не менее, можно было легко обойти, так как мама уходила на работу до шести вечера.
Когда Аня и Маша вышли из подъезда на следующий день, то действительно увидели следы. И эти следы, как и обещал Шалтай-Болтай, невозможно было не заметить. Они даже как-то слишком бросались в глаза, и девочки не понимали, почему до сих пор вокруг них не собралась толпа любопытных. Не каждый день все-таки можно увидеть следы гигантских птичьих лап. Однако люди проходили мимо и совершенно не смотрели себе под ноги. Ане и Маше ничего не оставалась, как пойти по следам и радоваться тому, что с ними происходит что-то необычное.
– Может, нам все-таки не стоит к нему идти? – спросила Маша. – Мы ведь его совсем не знаем.
– Брось, пока мы вместе, ничего плохого случиться не может. Ты же знаешь.
– А какой он – этот Шалтай-Болтай? – снова поинтересовалась Маша.
– Если честно, то довольно мерзкий. Ничего общего с
