1960 года с Ричардом Никсоном, частично основываясь на вводящей в заблуждение платформе, что республиканская администрация при Эйзенхауэре, в которой Никсон был вице-президентом с 1953 года, не смогла поддерживать оборону Америки, и этот аргумент использовался, чтобы представить администрацию как уставшую. На самом деле расходы на оборону выросли с 30,4 миллиарда долларов в 1954 году до 41,4 миллиарда долларов в 1960 году. Кеннеди настаивал на более энергичном ведении холодной войны и более ярком представлении американских ценностей. Стремясь обеспечить широкий спектр американских возможностей, Кеннеди, став президентом в 1961-3 годах, стремился к наращиванию как обычных, так и ядерных сил. Он стремился к стратегическому превосходству над Советским Союзом и значительно увеличил расходы на оборону. Гонка на Луну была одним из аспектов этого стремления к превосходству. В 1961 году Кеннеди обязал США отправить человека на Луну, что и было сделано 20 июля 1969 года в ходе полета "Аполлона-11". Сайт

Затраты были огромными: около 100 миллиардов долларов на полеты "Аполлона".

 

Берлинский кризис, 1961 год

В то же время международная напряженность усилилась в результате советского давления. Возведение Берлинской стены в начале августа 1961 года стало наглядным символом отсутствия свободы.

 

Правительство дало толчок к развитию. Открытая граница между Восточным и Западным Берлином открывала легкие пути для бегства из Восточной Германии, и, построив стену, коммунисты отказались от любых предположений о том, что их система была более популярной. Сначала они разделили город колючей проволокой, а затем возвели бетонную стену, которую поддерживали пограничные войска, обученные стрелять в потенциальных беглецов и готовые это делать. Такое разделение было нарушением договоренностей между оккупационными державами, которые позволяли жителям Берлина свободно перемещаться по всему городу. Этот вызов западным державам, который был частью советского плана подписания мирного договора с Восточной Германией, призванного положить конец оккупационным правам союзников в Берлине, показал, в какой степени цель Хрущева по "стабилизации" интересов Восточного блока на практике дестабилизировала международную обстановку. Берлин доминировал в центре внимания Кеннеди летом 1961 года и способствовал возникновению ощущения, что он находится под давлением. Провал операции в заливе Свиней на Кубе (см. с. 105) усугубил это ощущение.

Кризис обострился после того, как Советский Союз возобновил ядерные испытания 1 сентября 1961 года, а также в связи с тайной подготовкой СССР к военным учениям, призванным противостоять любым ответным действиям Запада над Берлином. Тем временем американцы мобилизовали национальных гвардейцев и резервистов и направили дополнительные войска в Западную Германию, перебросив их по суше, чтобы отстоять право на доступ через Восточную Германию. 28 октября американские и советские танки оказались вовлечены в опасное противостояние. Это противостояние заставило и Кеннеди, и Хрущева признать, что в Берлине лучше сохранять статус-кво. В итоге войны не произошло, а Советский Союз отказался от идеи заключения мирного договора с Восточной Германией. Осторожность Хрущева, возможно, отражала его обеспокоенность реакцией Америки, но, возможно, свою роль сыграло и то, что в марте 1960 года на Бухарестском международном съезде Коммунистической партии его горький спор с Мао вышел на поверхность. В октябре 1961 года на 22-м съезде Коммунистической партии Советского Союза Хрущев и другие критиковали китайцев. Холодная война редко происходила только на одном фронте, но последствия более широких взаимодействий было и остается трудно оценить. Спор с Мао был не просто геополитическим. В нем были задействованы идеологические факторы, культурные различия, темперамент лидеров, военное соперничество и озабоченность статусом, а также контрастное происхождение различных советских и китайских коммунистических партий. Этот спор также вызвал у коммунистических комментаторов вопросы о фундаментальной легитимности отдельных коммунистических государств и, таким образом, потенциально угрожал положению Хрущева в Советском Союзе.

Конечным результатом Берлинского кризиса стала Берлинская стена, которая осталась в городе как мощное свидетельство враждебности. Стена также стала декларацией о том, что Восточный Берлин находится в советской зоне, а значит, гарантией раздельного развития двух частей города, как бы сильно они ни были связаны в некоторых отношениях. Заявление Кеннеди "Я - берлинец", сделанное во время визита в Берлин 23 июня 1963 года, публично связало США и Западную Германию и сфокусировало идею свободного гражданства. Это напоминало "Civis Romanus sum" Цицерона, утверждение прав и защиты. В отличие от этого, заявление Хрущева, сделанное двумя днями позже: "Я люблю стену", предлагало мрачную идеологию. Поскольку возможность бежать на Запад была отменена, Восточная Германия в 1962 году ввела воинскую повинность. Берлинская стена указывала на то, что воссоединение Германии было далеко. Действительно, хотя поддержка Запада явно защищала Западный Берлин, она не могла привести к воссоединению Германии или облегчить отношения между Западной и Восточной Германией. Эта ситуация была важна для Ostpolitik, которая развивалась позже в десятилетие, поскольку она представляла собой попытку Западной Германии найти средства для облегчения отношений. Берлинская стена также стала мощным и повторяющимся сюжетом и мотивом в художественной литературе и кино, например, в романе Лена Дейтона "Похороны в Берлине" (1965), по которому был снят фильм (1966). Романы и фильмы сделали холодную войну яркой для читателей и зрителей во всем мире: не в последнюю очередь потому, что эта тема повторялась на многих языках.

 

Кубинский ракетный кризис, 1962 год

Советское давление на западные интересы стало более частым при Хрущеве в начале 1960-х годов, что отчасти отражало его неуместное стремление, сохраняя мир, добиться успеха, оказывая давление на Запад. 6 января 1961 года, заявив, что "освободительные войны" против западного колониального контроля не должны превращаться в войны между государствами, Хрущев похвалил первые. Так, в 1961-2 годах Советский Союз, перепрыгнув через кольцо сдерживания, реализовал планы строительства военно-морской базы в Египте, что стало вызовом позициям НАТО в Средиземноморье, попытался извлечь выгоду из затянувшейся гражданской войны в Конго (Заире), последовавшей за окончанием бельгийского колониального правления в 1960 году, и решил помочь Фиделю Кастро противостоять американскому давлению на Кубу, давлению, которое включало применение тайной силы. Советским комментаторам революция 1959 года на Кубе показалась возрождением революции 1917 года и была воспринята в советском блоке с большим энтузиазмом. Хрущев должен был последовать революционным инициативам в других регионах, поддержав военной помощью интервенцию Египта в Йемене в 1962 году.

Вначале Кеннеди допустил серьезную ошибку, поддержав вторжение на Кубу 17 апреля 1961 года 1300 обученных ЦРУ антикоммунистических изгнанников, а затем отказавшись обеспечить необходимую поддержку с воздуха. За полным провалом этого неудачного вторжения в Заливе Свиней в отсутствие народной революции и перед лицом жесткой оппозиции последовало разрешение на проведение операции "Мангуст", которая включала в себя тайные американские операции, в том числе саботаж. Экстраполируя прежние опасения