— Проблема в том, что охрана, скорее всего, перекроет несколько улиц, так что у нас не будет возможности найти подходящее окно.

Джек взглянул на карту и повел рукой от центра площади к трем точкам, где можно было бы устроить позицию. Он указал на строение слева:

— Что здесь?

— Жилой дом, там народу будет много. Скорее всего, балконы будут забиты, а значит, их будет охранять, и обыскивать каждого. С винтовкой не пройдешь.

Жеменес кивнул, давая понять, что он услышал мнение и его палец пошел в противоположную сторону:

— А если с этой?

— Будет висеть огромный плакат, судя по подготовке. Там негде устроиться, — Василий, как всегда знал все новости наперед, он любил собирать слухи, — Ну или в обратном порядке, — пожал он плечами.

Марти, который все это время молчал, вдруг указал на небольшую точку на карте прямо по центру от площади.

— Вот здесь, водонапорная башня, она старая, можно попробовать с неё.

Гангстеры склонились над точкой и задумались. Каждый из них размышлял о своем. Но все были сходны во мнении, что расстояние слишком большое. Даже если её не прикроют, то Джек может просто промахнуться или пуля не долетит. Василий поспешил успокоить, что в случае принятии правильной позиции все получится, а Джек как опытный стрелок сможет выполнить свою задачу.

— Я согласен, нужно лишь подумать, как сделать все быстро и чтобы никто не заметил. Разини хочет предупреждение, но он ничего не говорил о том, чтобы нас заметили.

Всем понравилась мысль Джека, мало кому хотелось светиться в подобном деле. Если никого не найдут, то они смогут сделать вид, что семья Разини к подобному непричастная, а значит все будет шито крыто.

— Ночью, я отвезу туда винтовку и спрячу между старыми балками, — сказал Роб, который в итоге подключился к обсуждению плана.

— Я, встану по северной дороге на машине, — произнес Марти, — Алоизий и Фредерико соответственно на южной и западной. У тебя будет три пути отхода Джек, мы будем стоять на разных машинах, поэтому времени у тебя будет предостаточно.

— Выстрел вы должны услышать, — подтвердил Роб, — сам я буду на площади и постараюсь задержать охрану, которая побежит к тебе. Сделать это можно только по данной улице, тут я их перехвачу, охрана просто не успеет к тебе.

— Лучше лишний раз не попадаться, — тихо заметил Джек, — они не должны знать, кто причастен к этому делу.

Все согласно кивнули.

— И помни, выстрел у тебя будет только один, дальше уже ничего не выйдет, — дал последнее напутствие Василий, передавая новую винтовку Джеку, — странное чувство, не думал, что мы до такого дойдем.

Джек и сам не думал, что ему придется делать нечто подобное. В его голове все ещё звучали слова Донса о том, что этого делать не следует, но старательно глушил их, напоминая, что есть вещи важнее страха. Например, верность.

* * *

Черные МОТ-110*, медленным кортежем двигались по Дальнограду по специально указанным улицам в сторону центральной площади города. Погода, словно сама приветствовала высокопоставленных гостей и разогнала облака, открыв всем жителям столицы юга солнце и нагнав теплый летний ветерок. Никаким дождем даже не пахло, что позволило подданным империи выйти на улицы, дабы поприветствовать председателя совета министров, поучаствовать в церемонии присвоении площади имени и услышать речь великого оратора.

Колонна машин состояла из двух частей. Первая, состояла из трех машин охраны, которая выехала раньше основной колонны и включала в себя охрану Вождя. Во вторую колонну, входила сама делегация во главе с председателем и дополнительная охрана.

Машины, двигались по широким улицам города, словно камни по ручейку. Им требовалось осмотреть все приготовления, которые успел произвести градоначальник, для встречи высокопоставленного гостя и не дать ему ударить в грязь лицом. Точнее, их задача как раз-таки и состояла в том, чтобы указать на ошибки местных властей и дать им возможность исправить их в кратчайшие сроки.

Колонна выехала на площадь, разъехавшись в разные стороны. Одна из машин припарковалась возле дома слева от трибуны, где должен был выступить председатель. Вторая встала на противоположную сторону под огромным плакатом с гигантским гербом империи. А последняя встала позади трибуны, где также было место специально для неё. Данные меры, были необходимы в случае необходимости быстрой эвакуации второго лица государства.

Толстые, бронированные двери автомобиля отворились, и наружу вышел высокий и статный мужчина. Длинный, темный плащ полиции с погонами, был полностью застегнут на замок, воротник плотно закрывал горло. Светлые волосы мужчины слегка поблескивали на солнце, а его гладко выбритое лицо и орлиные глаза выражали полнейшую концентрацию. На боку располагался верный пистолет, пристегнутый специальной цепочкой к ремню. На голове была фуражка с маленьким гербом Российской Империи, что прямо говорило о том, что данный человек служит в полиции.

Черные сапоги, клацая каблуком, несли его по брусчатке площади прямо в сторону трибуны. Из других машин также начали появляться охранники. Каждый из них служил в своем ведомстве и представлял определенное отделение. Тут были представители полиции, Второго отделения и личной охраны председателя.

— Михаил Штраус, вот и ты, — растягивая гадкую улыбку, произнес мужчина в форме сотрудника Второго отделения, — значит, тебя выделили от министерства внутренних дел.

Тот, кого назвали Михаилом, повернулся и смерил взглядом подошедшего. Тот был в парадной форме своего отделения, голубоватый кардиган с погонами и пышными эполетами, ровно выглаженных брюках и лакированных туфлях. На голове у него красовалась фуражка с черепом посредине. Данный атрибут не носили сотрудники Второго отделения, но это была личная прихоть данного человека.

Михаэль Штраус

— Черепанцев, сколько раз я тебе говорил, что меня зовут Михаэль, — ответил полицейский, — чем обязан такому неожиданному вниманию, Адам Христофорович?

— Только так я мог привлечь твоё внимание, — гаденько улыбнулся Черепанцев.

— У меня тогда тоже встречный вопрос, дорогой товарищ, — резко повернулся Михаэль и взглянул на отделенца, — тебя какими ветрами сюда занесло?

Адам Христофорович сделал вид, будто бы не услышал колкость в голосе Штрауса, и самодовольно усмехнувшись пафосно произнес:

— Ты же знаешь, что наш отдел присылает только самых лучших.

— Разумеется, знаю, поэтому и спрашиваю, что ТЫ, здесь делаешь, — ударение было внятно передано низким голосом Михаэля, и тот с удовлетворением отметил, что его недруг