Шрифт:
Закладка:
— По делам, — охотно отозвался Турмалин. Безбоязненно подошел ближе к банщице. Халльвега так до сих пор боевую бабку побаивалась.
— Смотрю, принарядился, — хмыкнула бабка Тайбака, окидывая парня взглядом. Повернулась к стеллажу, извлекла оттуда деревянную бадью и с грохотом поставила на стол. — Хотя ты всегда таким был. Девки табунами носились по пятам. Ты мыться? Расценки напомнить?
— Помню, — усмехнулся Турмалин. Извлек из кармана мелкую монетку, щелчком подкинул в воздух. Бабка Тайбака ловко перехватила ее в полете, спрятала в карман на своем халате, укрытом спереди светло-серым кожаным фартуком. — Не растеряла хватку, старая.
— Да я еще тебе фору дам по всем параметрам, мальчишка, — расхохоталась банщица на всю входную комнату.
Халльвега ожидала, что за грубость ее спутнику прилетит. Ан нет. Не то на правах старого знакомого, не то бабка Тайбака в принципе предпочитала прямолинейность, сдобренную грубоватой манерой себя вести. Сама такая.
— Ты ко мне по старой памяти или?..
— Даже не думал, что ты еще небо коптишь. Дорогу подсказали, зарекомендовав твою баню.
— Это кто же? — удивилась бабка Тайбака. Ей указали на смутившуюся от такого внимания девушку, застывшую недалеко от входа. — А, Халль. Ты чего там пнем встала? Время идет, скоро закрываемся.
Перед Халль с громогласным стуком поставили еще одну бадью. Бабка Тайбака забрала положенную плату и склонилась ближе, перегнувшись через стол.
— Обидит тебя, дай знать. Яйца отрежу ловеласу.
Халльвега не нашлась, что ответить на прямолинейное заявление. Невольно смутилась, уцепившись в шершавую поверхность бадьи, прижала к груди. Пробормотала, что она, наверное, пойдет, и скрылась в двери слева, что вела в женскую раздевалку.
Турмалин проводил кроху взглядом.
— Она часто тут бывает? — полюбопытствовал он.
— Сейчас — да. Раньше, когда денег не было, все время стеснялась пользоваться на халяву, — бабка Тайбака приняла плату из рук очередного авантюриста, с грохотом поставила перед тем деревянную посудину с банными принадлежностями. — Хорошая малышка. Неопытная только, но это пройдет. Еще тебе фору даст.
— Буду ждать этого, — Турмалин захватил свою бадью и направился следом за подошедшим авантюристом на мужскую половину.
В раздевалке было людно, как и всегда в это время. Халль быстро скинула потрепанную броню, в очередной раз расстроившись ее состоянием. В голову прокралась непрошенная мысль, что если она будет копить на броню, то опять останется без оружия. Как долго еще сможет ходить с таким паршивым клинком без сильного ущерба делу? Уже все авантюристы в округе смеются, с какой зубочисткой на монстров ходит.
Горячая чуть мутная вода с успокаивающими растворами позволили расслабиться и позабыть о тревогах. В конце концов у нее сегодня свидание. Если это так можно назвать.
Лежала у бортика, уставившись в деревянный потолок. Перед глазами изумрудные ехидные глаза, обведенные черной краской. Светло-розовые волосы с черными кончиками в хвосте, словно иглы колючки. Все в нем противоречит друг другу. Ведь лекарь. Привыкла, что они должны быть другими.
Интересно, если бы она видела перед глазами такой пример раньше, осталась бы в своей специализации, что далась ей при рождении? Ответа найти не смогла. Жизнь распорядилась иначе.
Смешки и перешептывания отвлекли от самокопания. Халльвега прислушалась и с удивлением поняла, что авантюристки обсуждают Турмалина. Как только узнали, что он здесь! Однако вон, сидят у бортика в нескольких метрах ближе к перегородке и всерьез обсуждают идею последовать примеру мужчин и перелезть на ту сторону. Он же там без одежды должен быть. А это обещало быть очень интересным зрелищем.
Лезть, конечно, никто не рискнул. Одно упоминание бабки Тайбаки быстро отбило всю охоту. Однако даже грозной банщице было не под силу унять любопытство здешних девушек.
Халльвега вышла из бани, попрощавшись с ее хозяйкой. У порога уже поджидал Турмалин, стоя чуть в стороне. На мужчине появился привычный плащ темно-бирюзового цвета с алой подкладкой, лютня пропала без следа. Капюшон скрадывал половину лица, но не спасал от вездесущих авантюристок. Те совершенно точно знали, кто скрывается под плащом, и смущенно хихикали, кучкуясь неподалеку.
— Идем гулять? — предложил Турмалин, выпрямляясь.
Халльвега кивнула. Они направились по дороге в сторону, бродить по ночному городу. Незаметно покинули нижний квартал, в котором девушка жила последние месяцы.
Множество фонариков и редких магических кристаллов заглядывали в лица прохожих. Откуда-то лилась музыка, доносились голоса.
Турмалин привел ее на центральную площадь Сал Нари Завала. Халльвега изумилась, насколько красивой та становилась в ночное время суток. Не бывала тут прежде после захода солнца.
Фонтан в центре бил разноцветными огнями, на его бортике сидели парочки, рядом стояли целые группы авантюристов. Неподалеку играли на музыкальных инструментах, под которую танцевали все желающие.
Вместе с Турмалином остановились возле какого-то лотка с безделушками. Никакой практической пользы эти изделия из металла с камушками не имели. Турмалин присел на корточки и о чем-то заговорил с торговцем.
Халль не очень интересовалась их делами, поэтому отошла в сторонку и с улыбкой наблюдала за танцующими и веселыми авантюристами. У кого-то, похоже, сегодня был день рождения, который отмечали честной братией. Наливали всем желающим и простым прохожим.
На прикосновение к уху отвлеклась. Скосила взгляд вбок, но, разумеется, ничего не увидела. Пришлось смотреть на мужчину, который крепил что-то неизвестное к телу.
Ей улыбнулись.
— Хотел сделать тебе какой-нибудь подарок, который ты не выкинешь сразу, — от улыбки Турмалина сердце у нее в груди застучало с новой силой. Он ее смущал. — Дорогое ты от меня ничего не примешь, как пить дать.
— Что это? — любопытство заедало.
— Безделушка на память, — Турмалин убрал руку от ее уха. — Идем танцевать?
— А, может, пойдем туда, где не так многолюдно? — смутившись собственной смелости, предложила Халльвега. Похоже, она ревновала своего спутника ко всеобщему вниманию, которое тот невольно к себе приковывал.
— С удовольствием.
Ее ухватили за руку и утащили за собой в пересечение многочисленных улиц и улочек ночного города.
Они целовались в темных переулках, оставшись наедине друг с другом. Пропал шум и чужие голоса. Тишина и редкие огни неспящих домов провожали влюбленную парочку.
Халль стояла на цыпочках, обняв мужчину за шею, и смотрела в изумительные глаза цвета листвы в лучах солнца.
— Не хочу, чтобы ты уходил, — вырвалось у нее невольно. Турмалин лишь улыбнулся чуть виновато.
— Я постараюсь вернуться сюда, к тебе. Но не сразу. Дел много. Будешь ждать? — помолчав, добавил он.
— В Тай Хей Ланури наверняка куча красивых женщин.
— Настоящее море, — подначил ее с улыбкой Турмалин. За что поплатился легким пинком в бок.
