Элина замерла. Что он знал? Сейчас любое ее слово могло стоить жизни не только ей, но и Марату.

Спустя двадцать минут в буквальном смысле «полета» по МКАДу в ее сумочке начал вибрировать телефон. Руки похолодели.

– Ответь, – слышит жесткий приказ. Не реагирует, но он рявкает во второй раз. Громко так, что, кажется, перепонки лопнут.

Вытаскивает трубку. Жмурится от ужаса, понимая, что на дисплее и правда «Лиза» … Конечно, Лиза, кто еще…

– Отвечай, сука!

Она со всей силы сжимает телефон. Из глаз брызгают слезы. Кусает губы от раздирающей душу агонии. Беспомощность, неизбежность и… страх. Не за себя, за него.

Они уже где-то за городом. По обеим сторонам уже успевшего нарядиться в тонкий слой снега шоссе лесопосадка. Через тонированные стекла почти не видно света угрюмых фонарей. Телефон, наконец, прекращает звонить.

Артур резко бьет по тормозам, на ходу съезжая на обочину.

– Ты за гребаного лоха меня держишь, тварь?!– поворачивается к ней, хватая за шкирку, – да я тебя и твоего гребанного ебаря в порошок сотру, шлюха!

– Нет…– вылетает не изо рта, из сердца. – Нет, пожалуйста.

Он скалится, как волк. Как огромный злобный зверь.

– Ты вообще страх потеряла, овца?! Думала, я ничего не узнаю?! Что шашни крутишь с этим ботаником-задротом?! Да я завтра ему кишки вытащу и повешу на дверь вашего ссаного институтишки! Выползай давай, сука! – кричит ей. Она слушается. Мозг отказывается соображать. Работает только инстинкт самосохранения.

Обходит машину и тут же хватает ее за шиворот, тащит за собой, как тряпку, вглубь, подальше от машин. Она все еще слышит, как они проносятся мимо, шебурша шинами. Никто не остановится и не поможет. Им нет дела до нее. Плевать на ее жизнь. Она одна сейчас во всём мире.

– На колени, тварь! – орет на нее и вытаскивает пистолет, взводит курок.

Элина снова выполняет приказ и опускает глаза обреченно. Страх взмыл внутри, заполнил вены и лёгкие. Возможно, он убьет только ее. Марата оставит. Хоть бы так… Если она попросит, сойдёт ли эта просьба за последнее желание?

– Он… не виноват. Это всё я. Между нами не было ничего. Прошу тебя не надо.

Усмехается.

– Чего не было? Не трахал тебя? А что делал?! Может в задницу долбил? Как я его скоро непременно, когда с тобой разберусь!

– Артур, нет… Пожалуйста… Не трогай его…

Снова хмыкает. Подходит к ней ближе. Упирает дуло в голову, ведет вниз, хватает второй рукой за волосы и засовывает пистолет в рот.

– Не трогай. Ты смотри, какие слова она знает. Приказывает мне, кого трогать, а кого-нет. Только я тут могу приказывать, усекла?! Только я решаю, что с тобой будет! Я, ты поняла меня?! Захочу, мозги вышибу! Захочу выебу!

Глава 10

Страх расползся по всему телу, заполняя собой тело. Элина закрыла глаза. Ее трясло словно в лихорадке, буквально подбрасывало. Из горла вырывалось лишь сипение и невнятные просьбы отпустить.

Он хотел выстрелить. Но сначала хотел причинить боль и страдания. Так, чтобы её корчило от ужаса и его ненависти. Сука посмела его предать. Зная, что у неё есть жених, встречалась с другим. Опозорила его и весь его род, шлюха долбанная.

Элина беззвучно плакала, продолжая зажимать в руке телефон. Хорошо, что он больше не звонил, она от страха за Марата выключила гаджет, зажав пальцем кнопку. Главное, чтобы Марат не искал её. Только бы не искал. Пусть всё случится с ней, грешницей, только не с ним. Он ни в чём не виноват, это она потеряла разум от любви и забыла об осторожности. Она должна была прекратить эти отношения сама, а теперь подставилась сама и подставила Марата.

– А знаешь что? Я тебя не убью. Неет. Это было бы слишком просто. Ты сейчас же поедешь на мою квартиру. Пусть все думают, что ты сбежала ко мне, – усмехнулся криво, вытаскивая из её рта пистолет и им же приподнимая лицо за подбородок. Так, словно не хотел касаться пальцами. И хорошо бы! Пусть бы она стала ему омерзительной. Только не то, о чём он говорит… Она же не выдержит. Она же не сможет. А как же Марат? Что подумает о ней он? И что сделают в итоге с ним?

У неё есть шанс. Есть шанс спасти Марата. Не себя, но хотя бы его.

– Прошу тебя… – смотрела снизу вверх на его перекошенное от гнева лицо и не знала, как выразить словами свою просьбу.

– О чём ты просишь, а? О своей жалкой шкурке просишь? Ну давай, разжалоби меня! Давай, сука, говори!

– Ты прав. Я сука. И я поступила подло. Меня стоит наказать. Только не наказывай Марата. Он ни о чём не знал. Он не знал, что я должна выйти замуж за тебя. Он вообще о тебе не знал. Я лгала ему. Всем лгала.

Щеку обожгла пощёчина. Сильная такая, яростная. Кожа тут же запылала, а Элина всхлипнула.

– Ты ещё просить у меня за него будешь? Совсем охуела, шкура?! – замахнулся ещё раз и досталось второй щеке. Больно. Но не больнее чем от мысли о Марате. О том, что с ним что-то может случиться. О том, что этот подонок направит оружие и на него.

– Прости… Прости меня, – проговорила дрожащим голосом, зажмурилась, ожидая очередной пощёчины, но она не последовала. Исчезло и дуло пистолета. Элина лишь услышала какое-то щёлканье.

– Открой глаза и слушай меня внимательно. Разумеется, если хочешь, чтобы твой дружок остался в живых.

Элина покорно открыла глаза, уставилась на его лицо, которое из-за слёз выглядело размытым.

– Как скажешь, – прошептала, понимая, что только покорностью можно исправить ситуацию. Что бы там ни было дальше… Это касается лишь её. Не Марата.

– Ты влюбилась в меня ещё с тех пор, как я впервые вошёл в ваш дом. Мы часто общались по телефону, но этого тебе показалось мало. И ты сбежала, чтобы стать моей ещё до свадьбы. Никакой «Лизы» не существует. Ты бежала ко мне. Ясно?

Эля заплакала, часто кивая, шмыгнула носом и снова закивала.

– Я всё поняла… Поняла. Только не трогай его.

– Хорошо, что ты такая понятливая. Села в машину, быстро.

Элина с трудом встала с колен, заковыляла к машине, чувствуя на себе прожигающий взгляд Артура. Теперь ей не было так страшно за Марата. А что будет с ней… Это уже зависит от подонка.

Уже в белом кожаном салоне из носа хлынула кровь. Артур выругался, швырнул ей влажные салфетки.

– Рано кровоточить начала.