счета за 1862 и 1863 гг. на фирменных бланках книжной торговли А. Ф. Базунова, свидетельствующих о покупке писателем за неполный год (с 25 августа 1862-го по 5 апреля 1863 г.) двух с половиной десятков разнообразных изданий, причем некоторые из них были многотомными (например, пять частей «Истории государства Российского» М. Н. Карамзина или три тома «Всемирной истории» Ф. Шлоссера, переведенной под редакцией Н. Г. Чернышевского).

Особенно впечатляет количество книг по истории раскола, купленных Достоевским в магазине Базунова.[287] Это семь изданий либо старообрядческих сочинений, либо литературы о старообрядцах. Среди них такие любопытные, как «История Выговской старообрядческой пустыни», написанная одним из вождей раскола первой половины XVIII в. Иваном Филипповым (Иваном Филипповичем), или «Три челобитные справщика Савватия, Саввы Романова и монахов Соловецкого монастыря». Отметим также «Рассказы из истории старообрядства, по раскольничьим рукописям» Сергея Максимова. Из этой книги Достоевский мог почерпнуть сведения о непростых отношениях патриарха Никона и идеолога раскола протопопа Аввакума, автора знаменитого «Жития». Но были среди купленных у Базунова и книги иного рода, например читанный писателем еще в юности «Кот Мурр» Э. Т. А. Гофмана или «Физиология обыденной жизни» Г. Льюиса, упомянутая в романе «Преступление и наказание».

Надо сказать, что библиотека Достоевского 1860-х гг., собранная им в Петербурге после возвращения из Сибири, пропала во время его четырехлетнего пребывания в Европе. О ее составе исследователи располагают лишь самыми скудными сведениями. В восполнении нашего знания о круге чтения писателя 1860–1867 гг. состоит особая ценность названных счетов книжной торговли А. Ф. Базунова, сохранившихся, как можно предполагать, в силу особенно тесного общения Достоевского с хозяином магазина на Невском проспекте у Казанского моста.

Ф. М. Достоевский. Фотография М. Тулинова. Петербург. 1861

Рекламное объявление о продаже «Записок из Мертвого Дома»

Достоевский поддерживал отношения с А. Ф. Базуновым и пользовался услугами его «фирмы» и в 1870-е гг., после возвращения из Европы. Так, когда в 1876 г. он предпринял издание «Дневника писателя», «контора» журнала, куда иногородние подписчики посылали деньги, первоначально вновь имела своим «юридическим адресом», указанным в объявлениях, книжный магазин на Невском проспекте в доме Ольхиной. И в эти годы Достоевский приобретал у Базунова книги и журналы. Так, именно здесь он купил № 1 журнала «Русский вестник» за 1875 г. с началом «Анны Карениной» Льва Толстого, а уезжая летом для лечения за границу, в немецкий курортный городок Бад-Эмс, просил Базунова высылать ему туда очередные номера журнала с продолжением романа.

Тесные отношения с А. Ф. Базуновым Достоевский поддерживал до 1876 г. Еще в 1874 г. в справочнике «Петербург весь на ладони» В. Михневич писал, что книжный магазин в доме Ольхиной у Казанского моста «по обширности торговли один из первых в С.-Петербурге»[288]. Однако в действительности дела у Базунова в середине 1870-х гг. шли все хуже и хуже. Когда в конце 1875 г. Александр Федорович уехал за границу на лечение, по столице поползли слухи, что он сбежал из России, прихватив с собой деньги иногородних подписчиков (в том числе и за «Дневник писателя» Достоевского).[289] Слух оказался, мягко говоря, преувеличенным. Но повод к таким разговорам был реальным. Когда через несколько месяцев Базунов вернулся в Петербург, он «заявил кредиторам о своем критическом положении, вследствие чего книги и имущество его были распроданы с аукциона, а он объявлен в июне месяце несостоятельным должником»[290]. Так плачевно закончилась карьера некогда преуспевающего книготорговца.

Достоевский первоначально поверил городским слухам. Одному из своих корреспондентов он писал в начале февраля 1876 г.: «О Базунове я слышал двояко, и сам не знаю, на чем остановиться. Есть слухи, его оправдывающие. Во всяком случае магазин продолжит дела и до времени я оставляю там подписку. Впрочем, вероятнее, что он бежал, обманув люд; но магазин кому-то сдан…»[291] Тогда же Достоевский перевел «контору» «Дневника писателя» в другой книжный магазин на Невском, принадлежавший М. П. Надеину (соврем. дом № 44).

Однако по отношению к А. Ф. Базунову писатель в приведенных суждениях несправедлив. По крайней мере его, Достоевского, разорившийся книготорговец обманывать не намеревался. Перед своим отъездом в Европу Базунов специально встретился с ним и выплатил ему «все сполна накопившиеся у него деньги за „Дневник“». Сам Достоевский позднее писал: Базунов «руководствовался всё тем же, неминуемым в сем случае соображением, что мне не отдать всех грешнее, что тут значит взять последнее у того, который в 54 года от роду всё еще живет тягчайшим литературным трудом, работает по ночам, к сроку, несмотря на свои две большие болезни…» После этого в «контору» «Дневника писателя» еще поступило около 300–330 рублей. После объявления банкротства Базунова и продажи с аукциона его имущества Достоевский в последний раз побывал в магазине у Казанского моста, где ему в погашение долга по подписке «кто-то» выдал 50 руб.

Получил ли писатель оставшуюся сумму, виделся ли после этого с самим Александром Федоровичем, нам, к сожалению, неизвестно.[292] Хочется верить, что не только с многолетним клиентом, но и с близким приятелем, у которого он когда-то гулял на свадьбе, Базунов, хотя и находившийся в бедственном положении, расплатился сполна.

«Свет сегодня очень хорош…»

Достоевский в фотосалоне Константина Шапиро

Мы не знаем, заходил ли Достоевский после визита в октябре 1876 г. еще хотя бы раз в книжный магазин на Невском проспекте, № 30, да и существовал ли здесь книжный магазин после окончательного разорения Базунова. Но достоверно известно, что в доме Ольхиной у Казанского моста писатель побывал во второй половине марта 1879 г.

В архиве Достоевского сохранилась недатированная записка такого содержания: «Глубокоуважаемый Федор Михайлович! Сегодня в час я жду Вас в моей фотографии. Надеюсь, что Вы будете так добры и не дадите мне напрасно ждать. Свет сегодня очень хорош. Ваш покорный слуга фотограф Шапиро». Здесь же указан адрес фотоателье: «Невский пр., 30, у Казанского моста»[293]. Справочники по истории петербургской фотографии позволяют уточнить, что фотосалон Константина (Ошера) Александровича Шапиро (1840–1900) находился по указанному адресу с конца 1873 по конец 1882 г.

Дополнительный свет на ситуацию проливает комментарий А. Г. Достоевской, который позднее был приложен ею к процитированной записке: «В конце семидесятых годов лучшею фотографиею в С.-Петербурге считалась фотография К. А. Шапиро (на Невском проспекте). В начале 1879 года Шапиро приехал к Федору Михайловичу и просил его позволения снять с него большой портрет для помещения в изданной [так!] „Портретной галерее русских литераторов, ученых и артистов“. Ф. М. снялся у Шапиро, и портрет его вышел довольно удачный. Ввиду сильного успеха его „Портретной галереи“ г. Шапиро счел нужным