* * *

Когда голопроектор установил связь с абонентом на другом краю галактики, капитан Насбу испытал облегчение.

— Я уж не знал что думать, — признался он, глядя на мужчину с лицом, с которым имел сходные черты. — Ты проигнорировал два моих вызова…

— Я воспитывал тебя мужчиной, а не тряпкой, сын, — прервал его полковник Насбу. — И мне некогда теперь объяснять тебе разницу. Ведь ты, похоже, думаешь, что раз сам улетел с Бринтуина, то у нас не осталось дел?

Капитан стиснул зубы, не позволяя эмоциям пробиться наружу.

Он знал на что идет, когда решил связаться с родным домом.

И полковник Насбу, лидер оставшихся на Бринтуине людей, был единственным из его знакомых, кого он знал лично. Друзья любо погибли во время имперской атаки, либо последовали за ним в Доминион. Ну, как друзья… сослуживцы.

— Мне просто хотелось узнать, как…

— Как мы поживаем после того, как Доминион ополчил на нас Империю? — все тем же резким басом, который был ему знаком по детским годам, прервал его отец. — Тот самый Доминион, к которому ты и Йоханс примкнули? Или, быть может ты хочешь похвастаться, как приютился у тех, кто сотворил с нами это?

Полковник Насбу имел весьма принципиальную позицию по многим вещам. В том числе и по ключевому вопросу, который разделил бринтуинцев на два лагеря. Два практически враждующих лагеря.

Отлет бринтуинцев под командованием лидера «Адских Молотов» разделил некогда единый народ. И в каждой из фракций хватало тех, кто осуждал действия остальных.

Ветераны Войн Клонов и Империи не слишком-то уж были настроены верить в слова Трауна о недальновидности Империи. Сложно верить тому, кто протягивает руку помощи после того, как поспособствовал удару по затылку.

Но еще сложнее делать вид, будто после этого удара ничего не произошло.

Лично для Ильмана атака на Бринтуин четко расставила все на свои места. Для Империи, кто бы не стоял у нее во главе в настоящий момент, не было полумер. Нейтралитет в безумии галактического масштаба не предусмотрен. Есть только одна истина, которую нельзя изменить после принесения присяги: «Теперь ты имперец, Империя твой дом, а вокруг враги!»

Любое отклонение от этого постулата делает тебя врагом Империи. Даже тот факт, что Империю оказалось легко обвести вокруг синего пальца и заставить поверить в небылицы. По мнению Ильмана подобное не красит Империю. Легкость, с которой она уничтожает своих верных сынов, отказавшихся проливать братскую кровь, вызывает оторопь.

И неверие в лучшее будущее под знаменем с имперской «шестеренкой».

Уж не потому ли сейчас в Доминионе зашли разговоры о том, что пора бы отказаться от близкого к имперскому главного символа государственности — ауродиумной «шестеренки»? Подобное следование традициям государства, убивающего по надуманным причинам, не красит следующего.

Впрочем, на фоне беспорядков на некоторых планетах, вопросы государственного выбора кажутся вторичными. Да и просто обсуждение это. Ильман думал, что его выбросили в «ГолоНет» как один из способов отвлечь внимание толпы от внутренних проблем.

— Вижу тебя даже ядерная бомбардировка не изменит, полковник Насбу, — сухо сказал Ильман.

— А я вижу, что ты за свою шкуру готов продать идеалы, в которых я тебя воспитывал! — отрезал полковник. — Где-то я допустил ошибку в отношении тебя. Чем дольше слушаю тебя, тем больше понимаю — скорее всего ошибкой было сделать твою мать твоей матерью.

Ильман сжал руки в кулаки. Хорошо, что терминал на столе и этого не видно — полковник бы сильно порадовался тому, что смог задеть его. Порадовался бы с отменным злорадством.

Таков уж он, полковник Насбу — всегда прав (по его мнению). И всегда готов уничтожить несогласных с ним. Конечно, если ему это по силу. С полковником Йохансом он справиться не смог.

— Это все, что ты можешь сказать о своей покойной жене? — тихо спросил Ильман. — Или скажешь, что она виновна в том, что ядерные боеголовки упали на наш дом?

— В жизни каждого мужчины есть испытание на верность принципам, которым он следует, — сказал полковник. — Я от своих не отрекусь в любом случае.

— Зря я позвонил, — сказал капитан Насбу. — Но, по крайней мере знаю, что ты жив.

— Не дождешься, — фыркнул полковник Насбу. — Советую тебе и остальным мятежникам сделать все возможное для того, чтобы поднять восстание внутри Доминиона. Потому что иначе я вам не смогу помочь.

— Помочь нам? — опешил Ильман. — Не Доминион ли выслал вам четыреста тысяч тонн гуманитарной помощи, продуктов, одежды, медикаментов, строительных материалов и только за этот месяц?

— Не более чем компенсация вреда, который причинен наш их стараниями, — отмахнулся полковник. — Материальное — не важно. Идея, — он постучал себя по виску указательным пальцем, — вот что должно быть ключевым.

«Ну да. А гуманитарные грузы ты принимал без лишних слов именно потому, что идейный имперец», — подумал Ильман.

— Даю вам стандартную неделю, — внезапно сказал полковник Насбу. — После этого срока я уже ничем не могу вам помочь. Соглашайся сейчас, иначе…

— Иначе что? — возмутился Ильман. — Ты говоришь загадками, больше похожими на бред сумасшедшего!

— Сумасшедший не смог бы договориться с полномочным представителем Императора, — полковник расплавил плечи. — Наши действия будут оценены по справедливости. И, как только Исполнитель Солусар вынесет вердикт, вопросы останутся только к вам! Я пытаюсь спасти тебя, капитан! Йохансан старый контуженный дурак! И вы, вместе с ним, обречены! Не будь идиотом, капитан и…

Полковник прервал себя, обратив внимание на что-то за пределами зоны захвата изображения.

Судя по изменившемуся лицу, услышанное его не обрадовало.

— Что происходит⁈ — воскликнул Иммельман, когда полковник Насбу вновь посмотрел на него.

Он видел полковника спокойным, видел его в гневе, видел его даже улыбающимся.

Но никогда не видел его напуганным.

Никогда.

До этого момента.

— Затмение…!

А затем голографическая фигура полковника Насбу пропала, оставив после себя лишь статические помехи.

Ильман нахмурился.

О каком затмении говорил полковник, если у Бринтуина не было и нет лун? Нелепица какая-то…

* * *

Истекали полтора года с того момента, как я оказался в этой галактике.

Полтора года непрекращающихся интриг, сражений, многоходовых комбинаций. Оглушительные победы, череда которых плавно перетекала в едва ли сокрушительные, но все же чувствительные поражения.

Из числа секторов, которые так или иначе поддерживали Кронала, не находящимися под нашим контролем остались лишь Сертар, Эсстран