Шрифт:
Закладка:
Но кто славился в доброе старое время в Москве своим театром и актерами, то это граф Шереметев. Театров у графа было три, один в Москве и два подмосковных – в Кускове и Останкине; в Кускове, помимо постоянного театра, существовала еще воздушная сцена в саду из липовых шпалер с большим амфитеатром; впрочем, такой воздушный театр был еще в Нескучном, селе Д. В. Голицына. На воздушном театре давали не только дивертисменты и водевили, но даже большие комедии, трагедии и балеты. Загоскин об этом говорит: «Я очень помню, как однажды в проливной дождь дотанцовывали на нем последнее действие „Венгерской хижины“ почти по колено в воде».
Кусковский театр был первый из русских барских театров; он был несравненно богаче тогдашнего московского. Этот театр надо считать рассадником наших сценических талантов конца XVIII столетия. Стоял он у одного угла рощи; еще в пятидесятых годах нынешнего столетия видно было обветшалое здание его с фронтоном и порталом.
На этот некогда знаменитый Кусковский театр, видно, не жалели тогда золота, которое еще в упомянутые года блестело из-под пыли и паутины. Три яруса лож, и особенно авансцена, были отделаны со всею роскошью и грандиозностью итальянской архитектуры. Театр был выстроен в полгода французским архитектором Валли; год постройки его нам неизвестен, – смутно известно только, что его начали строить перед Рождеством и окончили к Петрову дню, ко дню ангела графа Петра Борисовича. Спектакли у Шереметева бывали по четвергам и воскресеньям, на них стекалась вся Москва, вход для всех был бесплатный.
Ввиду этого обстоятельства тогдашний содержатель московского частного театра Медокс обратился с жалобой к главнокомандующему Москвы князю А. А. Прозоровскому на графа Шереметева, говоря, что он платит условленную часть своих доходов Воспитательному дому, а граф отбивает у него зрителей.
Кусково, по преданию, получило свое название от куска, которым граф Петр Борисович обыкновенно называл свою родовую собственность, небольшой участок земли, где были дом, главный пруд, сад и село.
Вся земля кругом принадлежала князю А. М. Черкасскому, и в сравнении с его огромным имением, которое составляли почти все ближние села и деревни, окружавшие Кусково, действительно оно было кусочком. Когда граф Петр Борисович женился на единственной дочери князя Черкасского, то все его поместья: Перово, Тетерки, Вишняки, Вылонь, Жулебино и Останкино – перешли в род графов Шереметевых. Княжна Черкасская, помимо этого, принесла мужу в приданое более 80 000 душ крестьян.
Молодая графиня провела детство в Вишняках и очень любила их; она не хотела забыть родину, и молодой граф исполнил желание своей супруги, выстроил для нее на своем куске дворец и назвал его Кусковым; дом был построен по плану архитектора Валли.
В этом доме в одной комнате стены были из цельных венецианских зеркал, в другой – обделаны малахитом, в третьей – обиты драгоценными гобеленами, в четвертой – художественно разрисованы не только стены, но и потолки; всюду античные бронзы, статуи, фарфор, яшмовые вазы, большая картинная галерея с картинами Рафаэля, Ван Дейка, Доминикино, Корреджо, Веронезе, Рембрандта, Гвидо Рени; большая часть картин была, впрочем, по смерти графа в 1788 году вывезена в Петербург и часть в Останкино; в некоторых комнатах висели люстры из чистейшего горного хрусталя.
Замечательны также были в кусковском доме огромная библиотека и оружейная палата; в последней было редкое собрание древнего и нового оружия: английские, французские, испанские, черкесские, греческие и китайские ружья, дамасские сабли, оправленные в золото и осыпанные драгоценными камнями, турецкие ятаганы, шашки и проч. В числе конских приборов было седло Карла XII, доставшееся вместе с его скакуном графу Борису Петровичу в Полтавском сражении.
В спальне покойного графа висел неоконченный его портрет, писанный пятнадцатилетнею его дочерью; смерть помешала кончить его, и неутешный отец не хотел, чтобы чья-нибудь рука коснулась работы милой его дочери. Других портретов его было здесь несколько: один работы Гротта, простреленный десятью пулями; другой в парадной столовой и также прострелен пятью пулями; рядом с ним прорезанный портрет графини, жены его. Эти три испорченных портрета остались памятником пребывания здесь французов в 1812 году. По преданию, граф П. Б. очень не любил французов и был враг тогдашней французской философии.
В саду Кускова было 17 прудов, карусели, гондолы, руины, китайские и итальянские домики, китайская башня наподобие нанкинской, с колоколами, – граф называл ее голубятней, каскады, водопады, фонтаны, маяки, гроты, подъемные мосты.
Теперешний дом и сад Кускова только остатки прежнего великолепия: нынешний так называемый гай, или роща возле театра, был некогда превосходным английским садом, с такою обстановкою, что граф и его гости предпочитали его дому и французскому саду.
В этой роще стоял летний дом графа Петра Борисовича, где он постоянно жил в неприемные дни и где принимал своих друзей. Дом этот назывался «домом уединения».
В этом домике жил граф, когда лишился милых сердцу жены и дочери, и оттуда выходил только для приема знатных гостей, иногда Екатерины и других государей. Только тогда он являлся еще истинно русским вельможею, и иностранные принцы с изумлением описывали его пиры; но, возвратясь в свой домик, в свое уединение, он снова был отшельником, верным памяти о сердечном счастии. Жена графа была красавица; она обладала такими роскошными локонами, что еще в бытность фрейлиной императрицы Анны ей одной позволялось носить их при дворе.
Дочь графа Петра Борисовича была невестою графа Никиты Ивановича Панина. Говорили, что отец был вдвойне огорчен как потерей дочери, так и горестию своего друга по ней. Тоска и чувствительность графа, можно сказать, была отличием всех Шереметевых. Кто не знает славной страданиями Натальи Долгоруковой, самоотверженная любовь которой к своему мужу увековечена в наших преданиях старины!
По преданию, княгиня Наталья Борисовна пришла из Сибири прямо в Кусково ночью, в темный осенний вечер, перешла сад и подошла к дому; но в нем все было заперто. Бедная путница с ребенком на руках
