Ванька старался выглядеть взрослым и равнодушным, практически на каждой остановке объявляя, что в Деда Мороза ни капельки не верит и что все это для малышни. Зато у Саньки горели глазенки, маленькая ладошка, вцепившаяся в теткину руку, была влажной от волнения. За другую руку Веронику держал Платон.

– А вот сейчас мудрая сова будет, – авторитетно заявлял он. – А там вон братья Месяцы нас испытывать станут. Ой, а Михайлы Потапыча в прошлый раз не было.

Будучи взрослой, Вероника прекрасно понимала, что многолюдность и спешка во многом убивают все очарование прогулки по тропе. Предыдущая группа виднелась впереди, следующая практически дышала им в спину. Конец декабря в вотчине был самой горячей порой, поэтому трафик и был столь насыщенным. Детям это не мешало, зато взрослые были недовольны.

– И за это еще отдельные деньги берут, – пыхтела худощавая, довольно высокая дама-москвичка, приехавшая в Великий Устюг вместе с мужем и двенадцатилетней дочерью. На девочку довольно заинтересованно, хотя и с деланым безразличием поглядывал Ванька. Вероника подумала, что племянник грозит вырасти настоящим бабником.

Запыхавшись от ходьбы, громко сетовала на ненормальный темп пышная Катерина в чернобурке и полыхающих везде, где только можно, бриллиантах.

– Если бы не работа, ни в жизнь бы сюда не поперся, – доверительно сообщил Веронике тощий вертлявый хлыщ с тонкими усиками над верхней губой. – Кстати, позвольте представиться, Генрих Стародуб, независимый журналист-фрилансер. Работаю сразу для нескольких крупных изданий и новостных сайтов.

– Вероника, – нехотя представилась она, потому что в хлыще было что-то неприятное. – Привезла детей на экскурсию.

– Это не ваши дети. – Он с удовольствием рассмеялся, показав желтые, прокуренные и не очень здоровые зубы. – Вон те двое – дети вашей сестры, а этот, – он ткнул пальцем в Платона, – приблудыш детдомовский. Я, знаете ли, хорошо умею собирать информацию. Профессия обязывает.

– Приблудыш – это вы, – резко сказала Вероника, почувствовав, как задрожала от обиды рука Платона в ее ладони. – А еще подонок и мерзавец. Что вы на меня смотрите, будто у вас сейчас прямая кишка выпадет? Правду не любите?

Хлыщ отшатнулся в сторону, посмотрев на нее с ненавистью, а Платон поднял глаза, в которых светилось уважение.

– Ничего себе, – сказал он. – Ты бы у нас в детдоме не пропала. Умеешь постоять и за себя, и за друга.

– Умею, – засмеялась она.

За их разговором ревниво следили две томные барышни, явно подруги, приехавшие в Великий Устюг если не за мужьями, то точно за приключениями. Блондинки, несмотря на мороз щеголявшие без шапок, в одинаковых, очень недорогих, но с претензией лыжных костюмах, ярко накрашенные, они с завистью смотрели на бриллианты крупной дамы и на худощавую москвичку, а также с вожделением разглядывали их мужей и пропадающего без женского присмотра Генриха. Веронике стало смешно.

У дома лесовичка их встретила Баба-яга. У колодца желаний им было велено загадать волшебные слова, и Вероника, зажмурившись, загадала: «Хочу снова жить с Пашей». На тропинке здоровья они познакомились с бабушкой Аюшкой, лесным лекарем, собирающим волшебные травы, на полянке Паука Пауковича с трудом пробрались через волшебную паутину и наконец достигли цели своего путешествия – дворца Деда Мороза.

Лес действительно оказался волшебным. В нем все время шел снег. Не искусственный и не сахарный, а реальный зимний снег, крупными хлопьями покрывающий плечи, запорошивший шапки и снежинками цепляющийся за ресницы.

Дед Мороз при их виде поднялся со своего трона.

– Ой, он настоящий, – послышался вдруг восторженный шепот. Вероника скосила глаза. Платон молча стоял рядом с ней, крепко сжимая ее руку. Потрясенная Санька, замерев от восторга, во все глаза смотрела на сказочного волшебника, которому заказала самокат. А шепот принадлежал… Ваньке, который тут же смутился, покраснел и принял привычный независимый вид, досадуя, что его застукали за таким детским проявлением восторга.

Получив конфеты и обещание исполнить все желания в саму новогоднюю ночь, Дед Мороз попрощался со своими гостями. Сзади уже подходила следующая группа.

– Так, и что мы с вами сейчас делать будем? – спросила Вероника у детей, когда они вышли на улицу. – Предлагаю посмотреть ледник. Мне кажется, там должно быть интересно.

– Ма-а-ма, я тоже хочу в ледник, – тут же заныла стоящая неподалеку девочка, дочка москвичей, успевшая оценить заинтересованные взгляды Ваньки.

– Ой, Алеся, я уже устала от всех этих экскурсий, – капризно сказала ее мать. – Если тебе так хочется, иди сама.

– Я могу присмотреть за вашей девочкой, – вежливо предложила Вероника, с иронией отметившая, что выводок детей вокруг нее становится все больше.

– Ой, будем очень благодарны, – довольно равнодушно ответила женщина.

– Хомяк, мы тоже идем, – заявила Катерина, поплотнее завернувшись в свою шубу. Ее муж согласно кивнул.

Купив билеты, дружная компания подошла ко входу в ледник. Навстречу шагнул плечистый молодой человек с каменным, ничего не выражающим лицом.

– Нужно подождать, – не допускающим возражений тоном сказал он.

– Почему это? – громогласно возмутилась Катерина. – Мы билеты купили, такое же право, как все, имеем.

– Реализуете свое право через пять минут.

– Да что же это такое! – Катерина наливалась гневом, как кот Том в детском мультике. Веронике показалось, что у нее даже глаза покраснели. Решительно повернувшись ко входу, Катерина сделала несколько шагов напролом, но вдруг ойкнула, остановилась и поднесла руку ко рту.

Из ледника вышла пара – высокий мужчина и тоненькая, грациозная, очень красивая женщина, которые, не обращая внимания на столпившихся людей, быстро пошли прочь по вычищенной снежной тропинке.

– Ну надо же, это же Татьяна Бобровская, фигуристка знаменитая, олимпийская чемпионка. Боже ж мой, я же только позавчера про нее в Интернете читала. Ну надо же, никогда бы не подумала, что встречу. Подождите! – крикнула Катерина вслед удалявшейся паре. – Подождите, пожалуйста. Автограф, умоляю! Я же вас обожаю просто!

Высокий мужчина недовольно остановился, а красавица, и впрямь оказавшаяся всенародной любимицей и чемпионкой, нацепила любезную улыбку и начала расписываться на каком-то листке бумаги, который протягивала возбужденная Катерина.

– Опаньки, – вдруг тихо сказал кто-то за Вероникиным плечом. Оглянувшись, она увидела Генриха Стародуба. – А вот это уже интересно.

Он достал телефон, как успела заметить Вероника, огромный лопатообразный айфон шесть плюс, и из-за ее плеча будто невзначай несколько раз щелкнул Бобровскую, уже распрощавшуюся с Катериной и взявшую своего спутника под руку.

Вероника, которой были неинтересны ни олимпийская чемпионка, ни ее спутник, повернулась ко входу в ледник и чуть не упала. Плечистый парень, не дававший им пройти, налетел на нее,