Шрифт:
Закладка:
Я хорошенько намазала Дуниной мазью на основе гусиного жира все его пальцы – как-то так мне втирала в руки крем после маникюра мастер Надюша в прошлой жизни. Глянула сурово.
- Положите руки поверх одеяла и ждите, пока впитается, ясно? – сказала, и пошла себе.
Кликнула Мусю – иди, мол, сторожи больного-то. Муся муркнула и пошла сторожить. Не знаю, что думает о кошачьем дозоре господин генерал, но – ничего пока не сказал.
А я пошла в зал и нашла там Дуню и Рогатьена. Нужно было обдумать одну мысль. Этот твердолобый всё равно ведь потащится в свой холодильник, как только ноги начнут его хоть немного держать? Так может быть, попробовать ему там что-то улучшить? Не магией, так руками?
Рогатьен сидел за столом в большой зале, разомлев над чашкой чаю, и доедал последние оставшиеся на блюде оладьи, вымазывая из блюдца сметану.
- Ещё чаю? – я села рядом.
- Благодарю вас, госпожа маркиза, – он только что не подпрыгнул с лавки.
- Сидите, сидите. И скажите – вы так славно помогли нам здесь с магическим утеплением, почему нельзя сделать так же наверху?
- Это вы про крепость, что ли? – дождался моего кивка и продолжил. – Ну вы и сравнили! Здесь господин граф Ренар всё по уму устроил, с защитой и всеми нужными магическими каналами. А там не пойми, кто строил, и чем при том думал – тоже неизвестно, вот. Будто где-то в других краях, не в здешнем лютом холоде.
- Но у нас зима, и даже если мы переживём эту – то придёт следующая. Они здесь то и дело случаются, зимы-то, раз в год – непременно.
То есть, семь месяцев из двенадцати, если я не ошибаюсь. Многовато так-то, даже для меня. Как бы здесь было настоящей Женевьеве – я даже и судить не берусь.
- Скажете тоже, госпожа маркиза, раз в год, - хрюкнул Рогатьен.
- Ну а как? Всё раз в год. И зима, и весна, и лето, и осень. Так вот, пойдёмте и поглядим, что можно сделать. Потому что если сейчас господин генерал попадёт туда к вам – он легко подцепит какую-нибудь болячку. Нужно прогреть ваше жилище, и ещё тёплой одеждой озаботиться.
- Ну так он озаботился - валенками для солдат.
- Вот и правильно. А сам почему в кожаных сапогах без меховой подкладки ходит?
- Магией греется, - проворчал Рогатьен, и по голосу было понятно – он не одобряет, но ничего поделать не может.
Стукнула дверь, кто-то в сенях обметал снег с обуви, а потом к нам зашла Ульяна.
- Здравы будьте, Женевьева и все прочие, - поклонилась она.
Когда генерал провалился под лёд и вымок, она заглянула вечером, убедилась, что нам тут не до посиделок, и дальше разве что заглядывала и спрашивала, не надо ль чего. Мы вроде справлялись, я благодарила, да и только.
- И тебе, Ульянушка, здравствовать, - кивнула я. – Чаю с мороза?
- Да какой там мороз, название одно, - отмахнулась та. – Демьянка пошёл с утра с Платоном Александровичем лёд посмотреть, а я обед сварила, да и тоже пошла.
- Тогда вместе с Дуней консультантами будете.
- С Дуней? – она привычно повернула голову в привычную сторону, и обомлела. – Дуня! То-то в воздухе носится что-то этакое, что я никак понять не могу, а вон оно как!
Что же, Дарёна, выходит, не всей деревне ещё наши новости рассказала? Ну и хорошо тогда.
Ульяна села на лавку рядом с Дуней, взяла её за руку, что-то зашептала. А я глянула на Северина.
- Господин Северин сможете нас всех переправить к вам на гору?
- Я-то смогу, - кивнул мальчик, - но всех – это кого?
- Дуню с Ульянкой, - пояснила я. – они про здешнее понимают, мы вместе посмотрим. Понимаете, господа, зима – она длинная. Конечно, весна придёт непременно, только когда это ещё будет! И наша задача – дожить. Как вообще раньше выживали-то?
Сидевший неподалёку сержант по прозванию Бочка только хмыкнул.
- Как-как… как могли, - усмехнулся он. – Знаете, сколько в первые зимы умирало? Где-то в летописях форта это записано, можно прочитать. Уже при мне так обычно делали – жили в большом зале внизу да на кухне, где тепло, на улицу ни ногой, ели да спали, да пили, если было, что пить. А господин генерал нас на стражу гоняет. Но мы часто меняемся, и там, на стенах да на дороге, на месте стоять не велено, поэтому замёрзнуть не успеваем. И валенки в помощь.
Ага, валенки есть, уже хорошо. И хорошо, что есть тёплые части в этой холодной крепости. Ладно, поглядим, да?
У Ульяны прямо глаза загорелись, как у кошки, когда она поняла, что я затеяла. Дуня только усмехнулась, сказала, что готова присоединиться, но чуть позже, а сначала ей нужно заглянуть в пару домов, где больные.
- Госпожа Евдокия, может быть, вы дозволите сопровождать вас? Я тоже понимаю в больных, но в здешних болезнях от холода – недостаточно, - кротко сказал Асканио.
- Вы бы за другом своим приглядели, пока здесь никого не будет, - проворчала Дуня, и Асканио безмолвно это снёс, только поклонился.
Ничего себе, как бывает-то!
В общем, мы с Ульяной навострили лыжи на гору, и с нами Рогатьен – как человек, понимающий в магическом утеплении. Северин сначала отвёл его, а потом вернулся за нами.
- Не бойся, - тихо сказала я Ульяне. – Очень страшно, но очень быстро.
Она только вздохнула. Я, правда, зажмурилась, и во время перехода не отважилась открыть глаза и посмотреть, но второй раз уже проще, чем первый.
- Ерунда, - усмехнулась Ульяна. – Не самое страшное, что бывает на свете.
А я задумалась – там, похоже, тоже какая-то непростая история. Но это потом, а сейчас…
Мы вышли в большом зале.
- Маркиза, какой сюрприз, - к нам уже спешил полковник Трюшон. – А ну, олухи, поднимайтесь живо и приветствуйте маркизу, как подобает доблестным франкийским солдатам!
Нас приветствовали и удивлённо оглядывали Ульянку – в валенках, тулупчике и цветастом платке. Местные дамы их тут не навещают, судя по всему.
- Так, господа, давайте сразу к делу. Я хочу
