– Я знаю, Максим, – ответила она чересчур довольным голосом. А мне отчего-то захотелось свернуть её тонкую лебединую шею. Одолело просто нестерпимое желание. Катрин же, не догадываясь о моих потребностях, подошла ближе и улыбнулась соблазнительно. – Но мы же ещё с тобой собирались поохотиться вместе и… провести весьма насыщенный месяц.

– Нет никакого желания, – хмуро бросил я и, отступив к краю крыши, оглядел ночные улицы. Катрин такой ответ не устроил. Она подошла и обняла меня со спины

– Ничего страшного. Это легко исправить.

Её руки заскользили по груди вниз, очерчивая пальцами мускулы. Я уже думал позволить ей дойти до точки назначения, чтобы она убедилась, что желания у меня не вызывает. Но терпеть её прикосновения было невыносимо трудно. Накрыл её ладони своими и резко разжал объятия.

– Не будь настолько навязчивой, Катрин.

Она вспыхнула и даже замахнулась рукой, но я успел перехватить её кисть.

– Убирайся отсюда, – прошипел я на грани слышимости. Не хотел унижать её на глазах её подчиненных, но сдержаться я просто не смог. – Иначе я подумаю, что ты собираешься нарушить наши договоренности.

Несколько секунд мы продолжали безмолвный поединок взглядами, пока я её не отпустил.

– Я подумаю также, если ты продолжишь сторожить её.

Выплюнула Катрин и исчезла с крыши.

– Только когда ты и твой клан уберетесь восвояси, – проговорил я внятно, зная наверняка, что Монсальви меня услышит.

А когда это произойдет, свидетелей моих бдений точно не будет. Эта внезапная мысль заставила меня невесело усмехнуться. Кто знал, что она окажется пророческой?

Я, действительно, стал Тенью следовать за Никой, опекая. Планировал прекратить это, как Монсальви покинут наши земли. Но в тот же вечер снова пришел к ней. Как-то даже в квартиру забрался, но всё удовольствие испортил её вредный домовой. Давно нужно было его развеять, но рука не поднималась. Оставить её без защиты этого дедка я не мог. Поэтому заключив его в энергетическую ловушку, старался не обращать на него внимания.

Сама Вероника перенесла наше расставание стойко, в отличие от меня. Не звонила и не писала мне, хотя я надеялся на это, оставив себе симку. И не устраивала истерики, только по утрам у зеркала повторяла одну и ту ж фразу.

– Я сильная, я справлюсь.

На работе ещё долго обсуждали мой внезапный отъезд, кидая на Нику сочувствующие взгляды. Несколько раз она слышала, как обсуждают наши отношения, но делала вид, что её это не касается. Но через месяц, когда пришло время продлять контракт, который мы выиграли, не выдержала. Написала заявление на увольнение. Новую работу она нашла подозрительно быстро. И её новый начальник мне сразу не понравился.

Когда отец ультимативно потребовал меня вернуться уже к прямым обязанностям в клане, я отобрал двух самых надежных охранников из Теней. И, связав их клятвой молчания, приставил присматривать за ней. Но даже тогда я по вечерам провожал её до дома. Тянуло к ней магнитом, и я не мог противиться. Мне физически необходимо было видеть её, иначе начиналась ломка. Весной Ника снова начала искренне улыбаться и смеяться. Но когда я увидел букет цветов в её руках, я озверел. В груди словно огненный змей поселился, выгрызающий всё мое нутро.

Я в тот вечер задержался и, когда занял пост, думал, что она уже дома. Но тут же почувствовал её отсутствие. Уже начал набирать Эмиля, одного из Теней, но она приехала буквально через пару минут. Точнее её подвез начальник Владимир Глушин. Он проводил её до парадной, но Ника поцеловать себя не дала. И только это сохранило ему жизнь. В ту ночь я ещё долго пытался себя успокоить. Вспоминал её приподнятое настроение в последние дни и повторял, как заведенный: Ника заслуживает счастья.

Напоминал себе, что мы не пара, и никогда ею не было. Всё теперь правильно. Но змей в груди всё не успокаивался. Заглянул к ней глубокой ночью, чтобы попрощаться. И мимолетно коснувшись щеки губами, я исчез. Сбежал и из города и из области, заявив отцу, что беру отпуск.

Меня хватило на три недели вдали от неё. Две недели я жил дикарем в коттедже на берегу озера. Ещё неделю я просто запрещал себе приближаться к ней. А потом всё полетело в Бездну. Я ехал на переговоры, когда случайно увидел, как она гуляет по городу с подругой.

И снова я как маньяк провожал её до дома. И тихо радовался каждый вечер, когда она возвращается одна. Летом же опять увидел её с Владимиром. И в этот раз они уже поцеловались в машине перед расставанием. Ника все же отстранилась и попросила тихо и жалобно.

– Прошу, не торопи меня, Вов. Мне сложно…

– Я постараюсь, Ника, – пообещал он, мягко целуя её в висок.

Уже дома Вероника долго смотрела в окно, а после сказала странную фразу.

– Осталось немного: год и четыре месяца.

Только через пару часов я решился отпустить арматуру, в которую вцепился намертво, чтобы удержать себя на месте. Вероника заслуживает счастья. Я не имею права вмешиваться.

Но той же ночью, я дал задание Эмилю пробить всю подноготную этого Владимира. А потом долго изучал доклад, желая найти повод, чтобы стереть его в порошок. И даже несмотря на то, что не нашел его, он всё равно не достоин моей бабочки.

А в начале осени Владимир устроил загородный выезд для сотрудников. Юбилей фирмы отпраздновали с размахом: с играми, конкурсами и соревнованиями. Ника веселилалась на полную катушку, не замечая, что опять перебарщивает с горячительным. Вечером же после посиделок у костра с самыми стойкими коллегами позволила увести себя в вип-апартаменты. И пока Глушин разжигал огонь в камине, она подошла к окну. И долго вглядывалась в темноту.

– Останови меня, Максим, – прошептала она на грани слышимости. И этот шепот всё перевернул во мне.

Простонав от оглушающей боли, я вцепился в дерево, надеясь, что смогу себя удержать.

– Босс? – в мгновение ока рядом со мной оказался Эмиль. – Будут распоряжения?

– Не пускайте меня к ней, – прошипел я, не разжимая губ. Одной частью я все ещё был в номере, прислушиваясь к тому, что там происходит.

– Что? – переспросил Нику Владимир, подходя и обнимая её за талию.

– Ничего, – поспешила ответить она, откидываясь спиной на его грудь. – Тихо сам с собой веду приятную беседу.

Владимир усмехнулся и мягко поцеловал её за ушком.

– Если все ещё сомневаешься, – прошептал он хрипло. – То могу проводить тебя до твоего номера.

Ника обернулась и заглянула ему в глаза.

– Вов, – выдохнула она. – Ты такой замечательный мужчина…

Разочарование мелькнуло на его лице, но он тут же взял себя в руки.

А я смог, наконец, выдохнуть, хотя непонятно чему я обрадовался. Они так долго целовались на пороге её номера, что я уже думал, что она его к себе позовет. Но нет, этого не случилось.