Люда, Полина и прочие девушки в нашем коллективе жутко мне завидовали. Все в один голос заверяли, что он смотрит на меня такими влюбленными глазами, что они готовы почку продать, чтобы хоть на миг оказаться на моем месте. Я только улыбалась: в его взгляде я, действительно, иногда замечала нечто особенное. Но о чувствах он никогда не говорил. Как и я.

Впрочем, о его вампиризме мы больше тоже не заговаривали, но небольшие странности я за ним замечала. Он не любил солнечную погоду и всегда в ясные деньки старался выбрать нам развлечения в помещении. А ещё раз в месяц он встречался с «друзьями» и приходил уже ночью как будто под хмелем, но алкогольными напитками при этом от него не пахло. При этом в красные дни календаря не пытался держаться от меня подальше, наоборот, заботился обо мне в этот период особо нежно: то грелочку принесет, то спину помассажирует, то за любимой шоколадкой сбегает. На мою вспыльчивость в эти дни даже внимания не обращает, словно точно знает весь набор женских капризов в этот период. Золото, а не мужчина. Если бы не тот факт, что он – вампир, я была бы на седьмом небе от счастья. А так я подсознательно ожидала какой-нибудь пакости.

Пыталась рассуждать логически, чем могут завершиться такие отношения. Закусить он мной не пытался, других вампиров, от которых меня нужно было бы защищать, я не замечала (если не считать ту не-невесту Катрин). Но это не внушало мне оптимизма. По фильмам о долгоживущих людях понимала, что в конце концов, Максим уйдет, чтобы не вызывать вопросом у окружающих по поводу его нестареющей внешности. Рассчитывала на пять (максимум десять) лет совместной жизни. И понимала, что все самые лучшие годы потрачу на бесперспективные отношения. Но отказаться от Максима была не в силах. Надеялась только, что к моменту расставания «химия», что была между нами, выветриться. В идеале, надоесть мы должны друг другу ещё раньше. Ведь даже книга есть «Любовь живет три года». Говорят, там псевдонаучное обоснование есть такого срока, что-то связанное с гормонами. Я её не читала, но эта фраза запала мне в душу. Не то, что я ней согласна, но вдруг именно это меня спасет.

Каждый раз после таких размышлений я впадала в апатию, но Максим быстро выводил меня из этого состояния. Ведь стоило ему меня обнять, как все грустные мысли разбегались в неизвестном направлении. И начинала действовать «химия», гормоны или что-то там ещё. Короче, логика махала мне ручкой, позволяя мне надеяться на счастливый финал.

А в конце августа мы с Максимом взяли отпуск и отправились путешествовать по Европе. Провели время чудеснейшим образом, можно сказать, что у нас медовый месяц до свадьбы состоялся. Но меня не покидало ощущение, что за нами кто-то следит. Или присматривает? А иногда я ощущала какой-то агрессивный интерес к собственной персоне. Но в эти моменты вампир отвлекал меня какими-то сумасшедшими идеями по поводу досуга. И пока я пыталась придумать оптимальный вариант для их воплощения, эти ощущения пропадали.

Вернулись из путешествия мы веселые, я при этом ещё и загорелая. Намекнула вампиру на эту существенную разницу между нами. Он же просто отмахнулся,

– Я никогда не загораю и не сгораю. Просто особенность организма такая.

Не стала настаивать на своем, просто уже давно поняла, что это бесполезно. По поводу моих попыток разоблачений он не сгибаем. Обычный он человек и точка.

Войти обратно в рабочий ритм было тяжело, особенно первые дни, но мы справились. Опять же без ссор и скандалов поделили домашние обязанности, а точнее сократили их до минимума. Обедали и ужинали в основном в ресторанах, иногда заказывали еду на дом.

В начале октября я начала замечать странности за Максимом. Дарил мне дорогие подарки без повода, был чересчур заботлив и предусмотрителен. А ещё он периодически уходил мыслями куда-то очень далеко, и эти походы явно не приносили радости.

– Что-то случилось? – спросила я, заметив, как он снова отключился от реальности во время просмотра фильма. Максим вздрогнул и, посмотрев на меня, улыбнулся.

– Всё хорошо, – уверенно заявил он и притянул меня к себе для ошеломляющего поцелуя.

Гормоны тут же отключили мозг. И связно думать я смогла только через пару часов.

– Как ты смотришь на нашу женитьбу? – неожиданно спросил он, поглаживая мою обнаженную спину.

Приподнялась на локтях и заглянула в его лицо.

– Даже представить её не могу, – искренне ответила я. – Да и зачем?

Максим хмыкнул и насмешливо поинтересовался.

– Неужели не мечтаешь меня окольцевать? Я весьма состоятельный жених.

Треснула его кулаком в грудь, отчего он состроил возмущенное лицо.

– Ты меня сейчас в меркантильности обвинил! – пояснила я свой приступ агрессии. Максим усмехнулся и покачал головой.

А через неделю я поняла, что он действительно думал, что деньги для меня важны.

Накануне мы провели практически бессонную ночь. Максим любил меня так, словно хотел насытиться на несколько лет вперед. Благо впереди был выходной, и я могла отоспаться. Вот только пока я пребывала в царствие Морфея, Максим время не терял.

Проснулась я от запаха кофе и блинов. Максим уже точно знает, как меня можно разбудить. И позевывая, поползла в ванную умываться. Максим ждал меня на кухне с горячим кофе для меня. Я сделала залпом несколько глотков и устроилась на стуле, подогнув одну ногу под себя. И уже взяла блинчик, когда, наконец, обратила внимание на внешний вид Максима. Он был при полном параде, словно собирался на какую-то деловую встречу.

– А ты куда-то собираешься пойти? – поинтересовалась я и укусила блинчик.

– Да, Ника, мне надо уехать, – не стал отрицать Максим. Выдохнул и добавил серьезным тоном. – Надолго. Возможно, навсегда.

Я поперхнулась блинчиком, который буквально встал поперек горла. Максим торопливо налил мне стакан воды, от которого я не стала отказываться. Сделала несколько глотков, проталкивая комок теста в желудок. И вопросительно посмотрела в синие глаза.

– Почему? – озвучила я все-таки главный вопрос. Я сразу осознала, что он не шутит. А также поняла, что слово «возможно» лишнее в его последней фразе.

– Проблемы в семье, я должен срочно вернуться в Великобританию. Не знаю, сколько времени это займет, – он состроил виноватое лицо, но это не помогло. Я не поверила ни единому слову. И решила спросить прямо.

– Почему сейчас? Я думала, у нас с тобой будет, по крайней мере, пять лет.

Недоумение и ещё что-то непонятное мелькнуло в его взгляде. Но Максим продолжил придерживаться своей легенды.

– Я надеялся решить проблемы на расстоянии, но не получилось, – заявил он, потирая бровь. – Прости, моя разоблачительница, но я не могу взять тебя с собой.

– А с работой что? – я цеплялась за соломинку и сама это понимала.

– Я предупредил Владимира Гавриловича вчера, – сознался он. – Да я должен был и тебе сразу сказать, но я не хотел омрачать наши последние дни вместе.