Расталкивая соседей, ушлепки обступили входную дверь, как врата в рай, я схватил за шкирку ближайшего ко мне пацаненка в погонах. Видно, он участковый, потому что старался всех успокоить и расспросить свидетелей.

— Что здесь случилось? Быстро, четко, по существу, — приказал я зеленому.

Меня в городе каждая собака знает из-за благотворительного общества и рекламы аудиторской компании. Еще и когда был в адеквате занимал призовые первые места в спарингах по дзюдо и в борьбе за чемпионский пояс по боксу. Мент не стал увиливать, глянул снизу вверх в мое хмурое лицо и сразу все выдал, как на духу.

Не удивлюсь, если он из-за моего грозного вида от страха в штаны наложил.

— Вызов поступил полчаса назад. Молодая девушка, в возрасте восемнадцати лет, совершила суицид. По прибытии у изголовья кровати обнаружили несколько конвалют от сильных психотропных и спазмолитических препаратов, — участковый с дрожью в голосе закончил свой рассказ, — Дежурный врач скорой помощи констатировал смерть. Летальный исход наступил за час до нашего прибытия. Городовые нашли свою дочь уже мертвой. Нам придется забрать их в отделение, для допроса. Они переворачивали тело девочки и пытались откачать ее… Пустите, мне больно… — пропищал мент. Я и не заметил, как до хруста костей сжал его предплечье.

Гребанный мир! Девочка моя покончила жизнь самоубийством… Из-за меня…

Глава 33

— Брат, прошу, остановись, — на мои плечи навалился Марат и Эмир. Пытались сдержать зверя, но тщетно. Пот стекал с носа и бровей, заливал глаза и разъедал. Но я не чувствовал боли. Полностью атрофированное тело, нуждающееся в чужой боли, чтоб заглушить свою.

Питбули в яме в нескольких шагах от нас рвали друг другу пасти. Даже эти разъяренные псы, учавствующие в коммерческом бое, казались менее дикими, чем я.

— Пошли на хер, — рявкнул я, раскидывая братьев и захлопнул за собой сетку.

Пятый бой за ночь, а я ощущал прилив адреналина и жажду крови. Челюсть тряслась, как у питбулей. Перекусить бы глотку сопернику и ощутить металлический соленый вкус его боли во рту.

В этот раз моим соперником был молодой пацан. Сопляк, лет двадцати. С виду крепкий, накаченный и намазанный бабским маслом для красоты шоу.

Зрители ревели и вопили, заглушая лай собак и удары моего сердца. В этом хаосе мне становилось легче заглушить зов разума и упреки совести.

А еще отвлечься и не думать о ней…

Вторая моя девушка, которую я полюбил, теперь я уже в этом не сомневался, ушла из моей жизни навсегда. Рассчиталась за знакомство со мной своей жизнью.

После похорон Нелли прошло девять дней. И я знал, что малышка попала в рай, оставив меня гореть в аду.

Каждый прожитый день теперь напоминал мне мучительное унылое дерьмо, в котором я захлебывался и не видел просвета.

Чем я настолько прогневил Аллаха, что все кто рядом со мной обречены на страдания и смерть?!

Сопляк оттолкнулся от сетки, несколько раз ударил кулаками по ней, вызывая восторг зрителей. Я стоял монументально. Просто ждал, когда он приблизится. Прошлые бои я закончил досрочными нокаутами. Разъебал соперников несколькими ударами, в которые вложил всю свою ненависть к себе, к своей дерьмовой участи.

А сейчас, глядя на этого намасленного петуха, решил действовать от обратного.

Когда этот клоун подошел ближе и замахнулся кулаком, я принял удар с широко раскрытыми глазами. По ребрам прошла волна острой боли. Кайф! Я еще могу что то чувствовать.

Оперкот прилетел в челюсть, затем двоечка в нос. Отлично. Я усмехнулся кровавыми губами. Моя кровь оказалась слаще, чем чужая.

Она доказывала мне, что я человек, а не мертвый демон. Чудовище, монстр, от которого невеста сбежала на тот свет.

— Ха! Ризван, да ты ничтожество! А еще говорили, что ты лучший! Запомни, Курбанов, я тебя уничтожу! — щенок выкрикивал всякую херню, пытаясь меня завести на ответку.

Я по прежнему стоял с опущенными кулаками. Ловил четкие удары, наслаждался запахом пота и крови. Чувствовал такую необходимую боль. Как приятно было убеждать себя, что я сейчас несу наказание за все мои зверства, за грубость и жестокость по отношению к другим.

Айсу…Моя жена умерла рожая мне детей. Нелли отравилась добровольно.

Я гребанный монстр, лучше б я сдох вместо невинных, любимых девушек!

Шум голосов, в котором я различал тревогу братьев, напоминал прибой. И я одинокий и заблудший в мутной воде, погружался с головой в свою нирвану.

Отрывки событий мелькали в моем равнодушном сознании. Вот, Марат с Эмиром вбежали на ринг и оттащили меня. Какого-то хера подняли с пола — неужели я позволил себя нокаутировать ни разу не ударив соперника?!

Сопляк ликовал, его довольная морда мелькала на фоне сетки. Тощая телка запрыгнула на него, как обезьяна и выкрикивала его имя. Хотелось ли мне вернуться и угандонить противника, чтоб вернуть себе звание непобедимого?! Плевать на все и всех.

Следующая картина — я в тачке. Объявился Али. После похорон Нелли младший брат не проронил ни слова. Ходил мрачнее тучи, пропадал дни напролет. Я знал, что он считает меня виновным в смерти девушки, которая ему понравилась. Мой эгоизм и жажда обладать красавицей оттеснили брата на задний план. Теперь же я думал, что лучше было бы ему уступить. Возможно, нежная пианистка была бы счастлива с Али.

— Куда его? — не оборачиваясь спросил Али.

Марат с Эмиром спросили у меня, куда ехать.

Говорить не хотелось. Казалось стоит мне открыть рот, как соленый такой нужный вкус крови пропадет. Останется только горечь утраты и нереализовавшиеся надежды.

— Пора выводить его из траура. Маходжиевы в Сфере. Предлагаю затусить с Аббасом и Халидом, — предложил Эмир.

Мне было по прежнему плевать, куда меня повезут. Хоть на свалку для отбросов.

Сегодня мне еще хотелось не существовать. Мысленно я пообещал себе с завтрашнего дня взять себя в руки.

Но знал, как и все дни до этого, у меня не получится. Слишком мало времени прошло после похорон Нелли. Айсу умерла так много лет назад, а я до сих пор опустошен и страдаю по ней.

Судьба, сука коварная! Забирает самых ценных людей очень рано.

Нежные сочные губы, длинные волосы цвета топленого молока, и глаза, глубокие колодца с кристально чистой водой…Образ пианистки манил меня, насмехался. Я видел Нелли в каждой девушке в клубе. Но это была не она. Дешевые подделки. Шлюхи.

Моя девочка была невинна, настоящий ангел.

— Ох, блядь! — поприветствовал меня Аббас, протягивая ладонь со шрамом. Машинально я пожал ее и прошел