— Но кровь, у него кровопотеря, ему нужна кровь, — захныкал доктор.

Я сцапал его за руку, притянул и приставил всё ещё горячий кольт к шее.

— Стреляю? Так?

— Нет, пожалуйста, я хочу жить!

— Это не ответ. Его перспективы — твои перспективы. Думай.

— Ему нужна кровь. Переливание. Донор, прямо сейчас.

Оттолкнул медицину, я наклонился над лидером триад.

— Какая у тебя группа? — закричал я ему на ухо. — Танлу-Же, не засыпай, твою мать!

— Меня зовут Веймин, Аркад Ий. Для меня было честью иметь дела с тобой.

— Не ссать, пехота, как говорит Фёдор Иванович. Расскажешь, как придёшь в себя. Группа у тебя какая? Кровь?

Было видно, что оставаться в сознании ему трудно.

— Первая отрицательная, — сглотнул он.

— Это точно?

Китаец слабо кивнул.

— Какую кровь ему можно лить? — я ткнул ствол в лицо доктору.

— Только первую отрицательную.

— Ты, готовь операционную и напрягись. Если печень задета, прижигай, отрезай, пересаживай.

— А где я тебе доноров возьму?

— Ты напрягись, медицина. Одно ранение, две смерти. Доноры на мне. И да, тебе не убежать, я половину криминала региона знаю, чуть что, тебе даже на каторге не спрятаться, клянусь Предком, понял?

Я использовал Шило и перекинул в кабинет убитого стяпняка, намекая что они могут использовать его как донора органов и что он может прийти в такой же неживое состояние. От вида трупа (а ещё доктор) Трахименко ещё больше, если такое было возможно, напрягся. Ну, его можно понять, степняк был не просто мертв, по его виду сразу понятно, помер не от болезни, мои и Танлу-Же пули прошили его насквозь как в ковбойском тире.

— Тебе понятно, что я не шучу?

Доктор кивнул.

Я же разъярённым зверем выскочил в коридор, где на длинной лавочке сидело пять парней со скучающими мордами и в потасканных белых халатах.

— Кто такие?

— Студенты. А тебе чего?

Не стал тыкать в них пистолетом.

— Мне нужен донор. Нужен носитель первой отрицательной группы крови.

— Ну, я, — насупился самый дальний из студентов. — И Стёпка тоже. Но сдавать кровь вредно для здоровья.

— Вставайте, надо сдать. Это вопрос жизни и смерти человека.

— А я вчера бухал, господин эээ… Вы из дирекции больницы? — отреагировал один из доноров.

— Это не страшно. По тысяче каждому донору. Теперь стало интересно?

— Шутите?

— Я похож на клоуна? По полтиннику остальным за то, что составите компанию.

— Просто рядом побудем? — сощурил глаза рыжий студент.

— Да.

— А можно по сто? — вытянул шею самый высокий их них.

— Да по фигу, можно, но больше не просите.

— А можно деньги увидеть? Ну, мало ли.

Я достал пистолет, переложил его в другой карман. Показал пачку денег, тоже убрал.

— А Вы, господин хороший, бандит?

— Дипломат. Посол и министр иностранных дел каганата. Просто дело моё достаточно хлопотное. Так сказать, имеет свои риски.

…

Это было очень своеобразная хирургическая операция.

Во-первых, я сидел в дальнем углу в компании троих студентов-медиков, все в халатах, все хмурые и молчаливые. Ещё двое ассистировали. В операционной по моим ощущениям было холодно, как в морге.

Все молчали, редкие команды хирурга раздавались в полной тишине.

Во-вторых, где-то через двадцать минут дверь распахнулась и поблескивая очками, вплыл растерянный полицейский, явно вызванный администрацией больницы.

Я поманил его пальцем. Когда он подошёл, показал ему дипломатический паспорт.

— Чего это? — шёпотом спросил он.

— Я посол. У меня дипломатический иммунитет.

— Ааа…

— Ты не можешь меня арестовать, допросить и так далее, без санкции министерства иностранных дел. Понятно? — затем прищурил глаза и продолжил с китайским акцентом. — И ты тозе посол.

— Какой это я посол? — не понял полицейский.

— На хер посол, — я сунул ему в карман две сотенные купюры и жестом велел валить, что он, несколько растерянно, исполнил.

Операция заняла два с половиной часа, которые я провёл в оцепенении и, наверное, не я один.

…

— Господин… Не знаю, кто Вы, — ко мне подошёл немолодой невысокий доктор, тот, кто руководил процессом и по сути, главный в операции.

— Граф. Зовите меня графом, не будем усложнять. Как мой друг? Ставки Вы знаете.

— Мы лечим людей не из страха и не ради денег.

— Мне плевать, доктор. Ваши жизни, чтоб ты понимал, для меня ничего не стоят.

— Вы угрожали моему человеку, мы вызвали полицию, — доктор за операцией явно не заметил, что полиция уже своё «отработала».

— Ваш человек… Если мой друг не будет жив, вам понадобится новый ассистент.

— Я обещаю его отругать за проявленный расизм.

— Вы собирались дать человеку умереть только потому, что он китаец. Поругайте, уж будьте любезны.

— Ваш подельник будет жить. Он лишился одной доли печени и сорока сантиметров тонкого кишечника, ему придётся полгода провести на диете. Повреждены мышцы пресса, ему придётся заново учится ходить.

— Ничего, он живучий, справится.

— Мы отправили его в реанимацию на неделю. Его родственники могут забрать его после выздоровления. А Вы отправитесь в тюрьму.

— Не отправлюсь, у меня дипломатический иммунитет.

— Не понимаю.

Я встал.

— Прошу прощения, док. У Вас. Не у Вашего хмыря.

Я положил на окровавленные инструменты десять тысяч рублей.

— Мне не нужны деньги, — насупился доктор. — Я спасаю людей, потому что это моя роль, моё предназначение, мой долг.

— Как скажете. Деньги Ваши. Не нужны, можете их сжечь. Мне на них плевать. Почти всё, что мне нужно, очень трудно купить за деньги.

Я вышел и за мной гурьбой вышли студенты, кровь двоих из них теперь циркулировала внутри Танлу-Же.

— Пошли на воздух, молодёжь.

— Да это самое, граф… Мы ж вроде того, ровесники, — насупился рыжий.

— По формальным годам, да, — они вывели меня во внутренний двор, где среди лавок и газона сидели и курили (курить повсеместно в этом мире ещё не запретили, в том числе врачам и пациентам) довольно много людей, пациентов, а двое из них, как мне кажется, не совсем здоровы психически. Ну, таким тоже курить надо.

— Слушайте, молодёжь. А айда ко мне?

— Куда это к Вам? — спросил самый высокий.