- Алия? – выдохнул я. Мой голос прозвучал как-то нетвёрдо, даже робко. – Ты меня не помнишь?

Она нахмурилась.

- Я не… - Её глаза расширились. – Мастер Элвин?

- Ты запомнила моё имя, - передразнил я. – Я могу войти?

На нас глазели – из окон соседних домов, прохожие… Оставалось зрителям только выстроиться полукругом у крыльца, чтобы мы с девушкой почувствовали себя уличными актёрами.

Алия помедлила.

- Но моей хозяйки сейчас нет… Ты, наверное, к ней, мастер?

- Я к тебе, Алия. Пожалуйста, впусти меня.

Она нерешительно посторонилась. Я шагнул через порог, и дверь за мной закрылась, отсекая любопытные взгляды и яркий солнечный свет.

В холле царил полумрак. И было пусто. Совсем непохоже на ателье, к которым я привык на Острове. Модистки или же портные приезжали к аристократкам, конечно, сами, но спутников часто просили сопроводить в ателье служанок – выбрать ткань для шали или перчаток. Что-то попроще платьев, хотя, бывало, отправляли и за ними. «Эта дура на самом деле мне завидует, а ты же знаешь, какой цвет мне к лицу, правда, милый?»

Вряд ли к мадам Шен приезжали с такими вопросами. Здесь всё дышало бедностью, даже сумрак.

- Извини, мастер, мы бережём свечи, - сказала Алия. – Если позволишь, я сейчас принесу фонарь.

Я кивнул. Стоило Алии уйти, как на меня навалился детский страх темноты. Пустота, холод, скалящиеся чудовища, которые существуют лишь в моём воображении. Демонолог, который боится темноты – чудесно!

Конечно, я мог создать свет – это лёгкое заклинание, но я знал его лишь в теории. Единственный раз, когда оно у меня получилось, в учебной комнате случился пожар, а Сэв потом всю вечернюю тренировку жаловался, что ослеп из-за меня.

Не хотелось устроить нечто подобное здесь. Поэтому я терпеливо дождался Алию, пытаясь не смотреть по сторонам – не на что. Такая тоска…

Слава богу, разговаривали мы не здесь: Алия отвела меня наверх, в подобие гостиной – возможно, здесь принимали клиентов и снимали мерки. Вряд ли внизу, в холле, правда? В этой комнате было уютнее и ярче: горел камин и одна-единственная свеча, не считая светильника – на столике с шитьём. Круглые пяльцы и открытая шкатулка с бисером стояли чуть поодаль.

- Чай, мастер? Прости, кофе и тем более шоколада у нас нет.

Я отказался. Мне и садиться не хотелось, но видно было, что Алия стоит из-за меня – по нуклийским обычаям старший по положению в обществе не только начинал беседу, но и предлагал сесть. Похоже, сейчас старшим был я.

Алия действительно села следом за мной. Держалась она прямо, спокойно, но я всё равно чувствовал напряжение. Разумно: в борделе (хотя ему больше подойдёт название «салон») она могла рассчитывать на заступничество хозяйки. Дурной тон для волшебника в Нуклии – обидеть девушку в постели, как я уже говорил. Это стало бы тут же известно, а на имя обидчика упала бы тень. Маг в трезвом уме никогда бы на подобное не пошёл.

Но что нельзя на публике, можно за закрытыми дверями, например, ателье, один на один в комнате. Свежа была память о недавних бесчинствах нуклийской знати – в самом начале правления Сиренитти. Человек заранее не ждал от мага ничего хорошего.

Впрочем, тогда мне это было невдомёк.

Я улыбнулся настолько располагающе, насколько мог. Сказал дежурный комплимент и тут же заметил, как Алия насторожилась.

Не получалось с ней вести себя как спутник. Оно и понятно: для неё я сейчас играл другую роль. Но как же мне было неуютно!

В итоге я почти оправдывался – тон мой звучал, во всяком случае, именно так:

- Я лишь хотел узнать, свободна ли ты?

- Свободна? – повторила Алия, отчего-то побледнев.

- Да. И, быть может, ты согласилась бы на приглашение погулять в садах на набережной?

Алия пару мгновений молчала, потом спросила, глядя в упор:

- Мастер, что тебе от меня нужно?

- Всего лишь твоё общество. Мне захотелось тебя видеть, но если…

Она со вздохом перебила:

- Мастер, ты неверно понял: я была в «Лунном лебеде» один-единственный раз. Я швея, а не куртизанка.

На этом месте мне следовало уйти. Моё присутствие очевидно её оскорбляло, чего мне не хотелось, но как объяснить это девушке (а заодно и себе), мне так в голову и не пришло.

Поэтому я тоже сказал прямо:

- Алия, ты неверно меня поняла. Я…

Но она снова перебила:

- Учти, мастер, если захочешь меня купить, я напишу в договоре, что я против! – Сказано это было с таким чувством, что я опешил.

- Купить? А… Мне говорили, в Нуклии нет рабства.

Мгновение мы смотрели друг на друга, и Алия вдруг расхохоталась. Живой искренний смех – слушал бы и слушал!

- Кажется, мы и впрямь неверно друг друга понимаем, - добавила она, успокоившись. – Мастер Элвин, волшебник не приглашает на свидание человека. Это дурной тон, тебя в Арлиссе засмеют. А постель… Я не продаюсь. Извини, грубо прозвучало, но…

- Я из Средних миров, - перебил я. – И у меня дома выразить восхищение красивой девушке считается нормальным. Я могу накинуть флер, если хочешь. Никто не узнает, что я волшебник.

Она колебалась, и я попытался соблазнить её ресторанами – теми самыми, которые любила Шериада.

Алия с улыбкой слушала, потом покачала головой.

-Мастер  Элвин, ты очень странный маг. Прости, но это так. Я не могу уйти, мне нужно закончить вышивку к утру. Видишь? – Она подняла жакет и шаль. – Это на всю ночь. Мне нужно работать.

Я должен был уйти или в конце концов спросить, когда она будет свободна. Вместо этого я осторожно взял шаль, рассматривая. Рисунок вышивки нашёлся рядом, как и шёлковые нитки.

- Позволь тебе помочь?

- Нет-нет, мастер, эта ткань не терпит колдовства… - Алия замолчала, глядя, как я делаю первые стежки. – А…

- Моя мать была белошвейкой. Работы было слишком много, ей помогала моя сестра, а когда она болела – а она часто болела – то я. Ничего сложного в этом нет.

Действительно, понравиться пресытившимся аристократкам куда сложнее.

- Мужчины в Нуклии не шьют, - заметила Алия помолчав. – Эм… У тебя на родине не так?

- Так. Когда у