Шрифт:
Закладка:
Румянец залил ее щеки:
– Ночь выдалась сложной.
Лейф перестал жевать и склонил голову вбок:
– Держу пари, так и было. – В его тоне сквозило понимание.
Рен бросила на него недовольный взгляд, а затем, игнорируя протесты друга, стащила у него пару печений. Пришло время сменить тему. Она тяжело вздохнула и поднялась на ноги.
– Лучше поскорее разобраться с ужином. Тебе не известно, почему Астрид прибыла сюда заранее?
– Мне не сообщили ничего, чего мы и так не знали: она работает с Идрилом.
– Мне от этого не лучше. Как думаешь, он все еще сотрудничает с Вьенн и повстанцами или решил действовать в одиночку?
Лейф пожал плечами:
– В данный момент нет никакой разницы. Мы оба знаем, что Идрил не протянет долго, если ты сделаешь то, что должна. – Он негромко усмехнулся: – Но, возможно, он сгинет первым. Все зависит от его поведения на сегодняшнем ужине.
– Не искушай меня. Ладно, – Рен нагнулась, чтобы поцеловать его в щеку, – мне пора. Не смей оставлять крошки на моей постели, слышишь?
– Ни в коем случае, – возмутился Лейф, и его губы искривились в озорной ухмылке, хотя он все же отряхнул покрывала на всякий случай.
Рен с куда большим удовольствием осталась бы в комнате, чтобы всю ночь сплетничать с другом, но ей нужно было выполнить свой долг. Она никогда не мечтала о короне: ее любовь была отдана флоту и ее дракону. Власть не приносила ей удовольствия. И хотя Рен предпочла бы, чтобы с нее живьем содрали кожу, она отправилась в обеденный зал. Аррик уже ждал ее у входа, чтобы они могли войти вместе.
Он коротко поцеловал ее в висок и сжал ее талию. Их проводили к местам во главе стола, как и положено для королевских особ. Рен села по правую руку от мужа. Идрил сидел слева от него, Астрид – справа от Рен, а весь остальной стол занимали десятки советников Аррика, а также хозяева поместья: лорд Форстер со своей возмутительно юной женой и двое его старших сыновей.
Рен знала, что не стоит судить других людей, но было сложно не смотреть на жену лорда Форстера. Она была даже моложе его младшего сына, да к тому же на сносях. Рен подавила приступ дрожи. Лорду Форстеру было не меньше семидесяти лет.
– Дорогая, ты пялишься, – прошептал Аррик, и в его словах засквозило веселье.
Рен заставила себя оторвать взгляд от странной парочки и принялась заново изучать гостей. Она не доверяла никому из присутствующих советников. Короткий взгляд в сторону Аррика подтвердил, что он разделял ее чувства.
– Я должен поблагодарить вас за то, что вы так любезно приняли у себя такое множество гостей, – произнес Идрил, когда по бокалам разлили вино. – Какое восхитительное угощение. И я сейчас говорю не о вашей жене.
Рен закашлялась, услышав этот двусмысленный комментарий, но спрятала свое смущение за салфеткой. Это было довольно смелое высказывание с его стороны, если, конечно, эти двое не состояли в какого-то рода союзе. Краем глаза Рен заметила, что жена лорда Форстера казалась крайне смущенной словами Идрила, но ее муж и двое пасынков громко смеялись.
Этот брак определенно заключен не по любви. Бедная женщина. Она владела богатством и привилегиями, но настоящей власти у нее не было. Она просто еще одна марионетка.
– Мне радостно снова принимать вас здесь, лорд Идрил, – произнес Форстер, подтверждая то, что Рен и так подозревала: этот мужчина сидел у Идрила в кармане. – Должен признаться, я эгоистично пригласил вас, чтобы из первых уст узнать о том, что происходит на Драконьих островах.
Рен выпрямилась, но поверх ее ладони мягко легла чужая рука. Аррик просил ее не вмешиваться, поэтому она поступила так, как научил ее Лейф: стала слушать.
Неприятный взгляд Идрила скользнул по Рен. Он рассеянно поскреб ногтями шрам, который она оставила на его лице, и произнес:
– Корабль со свежим товаром уже готов пришвартоваться. Капитан говорит, что все семьдесят рабов пребывают в отличном состоянии и готовы к работе.
Кровь отлила от ее лица, и злость вспыхнула в ней диким пламенем. Рен сильно пнула Аррика под столом, когда он схватил ее за руку, чтобы не дать высказаться.
Рабы. Они говорят о рабах при Аррике, а он не осуждает их за это. Они говорят о рабах из моего дома.
– Вы шокированы, моя королева? – проворковал Идрил. Он хлопнул в ладоши и засмеялся: – У меня для вас сюрприз, миледи. И особенно для вас, мой король.
Ее желудок сжался, а к горлу подступил ком. Любой подарок от ее отца будет каким угодно, но не приятным.
Идрил щелкнул пальцами так, словно слуги Форстеров принадлежали ему и выполняли его приказы:
– Внесите мой подарок.
– Успокойся, – прошептал Аррик Рен на ухо так, будто делился секретом. – Он хочет, чтобы ты отреагировала. Все они этого хотят. Ты должна играть в их игру. Мы оба должны.
И все равно, когда серебряное блюдо внесли в зал и поместили на стол прямо перед ними, у Рен перехватило дыхание. Когда слуга поднял крышку, она не смогла сдержаться и прижала салфетку к губам, подавляя рвотный позыв.
На тарелке лежала голова Вьенн. Ее глаза, так похожие на глаза сестры – матери Рен, – остекленели и безжизненно смотрели на королеву.
Аррик надменно вздернул брови и взмахом руки указал на голову:
– Существует время и место для таких вещей, лорд Идрил. Я знаю, вам нравится драма, но ужин – едва ли подходящее место для отрубленных голов.
– Напротив, – возразил Идрил, все еще смеясь. – Я думаю, время сейчас самое подходящее. Если бы вы недавно не устроили набег на логово повстанцев, я бы никогда не сумел застать их лидера врасплох. Позволю себе заметить, что из нас получилась неплохая команда по отлову крыс, вы так не думаете?
И пускай Рен никогда не питала к Вьенн теплых чувств – на самом деле тетя ей не нравилась, – они все равно были родственниками. Рен не желала ей смерти.
Вот что бывает, когда играешь с огнем. Когда ложишься в одну постель с Идрилом. Когда идешь на компромисс с собственными убеждениями и позволяешь ему править бал. Идрил – чудовище, которое уничтожит каждого, кто встанет у него на пути.
Но достаточно, значит, достаточно.
Рен больше не могла сохранять неподвижность и молчание, пока за столом гадюки смеялись над отвратительной картиной перед ними. Только жена лорда Форстера проявила сочувствие. Заметив сходство между лицами Вьенн и Рен, она поняла то, для чего остальные собравшиеся были слишком безмозглыми.
– Какие интересные
