Глава 30

Конечно, празднество во дворце мы пропустили и вместо этого отправились прямиком в съёмный дом. Цедас и Тама были всё время рядом, не отходя от меня ни на шаг.

— Емрис, отправляйся в Службу дознания и разузнай всё, что они выяснили, — распорядился папа, как только мы въехали во двор. — Меня интересуют любые сведения.

— Да, господин Лэвалт.

Поддерживаемый Цедасом и папой, я вошёл в дом и поднялся на второй этаж. Только перешагнув порог своей комнаты, я позволил себе погрузиться в потоки Мрака. Я направил энергию во все раны и с облегчением выдохнул. Боль исчезла, и всё начало стремительно зарастать.

— Во имя могучего Рондара… — прошептала мама, впервые увидев нечто подобное. — Эйдан…

— Я же говорил, ничего страшного, — слабо улыбнулся я. — Мрак творит чудеса.

Папа внимательно осмотрел меня со всех сторон и задумчиво произнёс:

— Очень быстрое исцеление.

— Сила древних, — кивнул я.

— Все видели, как тебя ранили. Ни один целитель не способен так скоро выздороветь.

— Похожу с повязкой какое-то время, чтобы не вызывать подозрений.

— Стилда наверняка захочет осмотреть рану, — заметил Цедас.

— Придётся ей отказать. Что-нибудь придумаю.

— На всякий случай до завтра отправим всю прислугу в постоялый двор, — решил папа. — Никто не должен видеть тебя без одежды и повязок. — Затем он посмотрел на моих друзей: — Господин Цедас, госпожа Тама, вы спасли жизнь моему сыну и защитили честь нашего рода. Не знаю, как вас отблагодарить. Я в неоплатном долгу перед вами.

— Не стоит благодарности, господин Лэвалт, мы ведь с Эйданом друзья.

Папа коротко поклонился, и мама поддержала его.

— Вы нас смущаете, — скромно сказала Тама.

— Я рад, что сын нашёл настоящих друзей.

— Спасибо, господин Лэвалт.

— Боюсь, мы должны вас оставить, — вздохнул папа. — Валда, милая, думаю, нам следует нанести визит во дворец. Король Фридолин захочет нас видеть.

— Идите, — сказал я. — Со мной всё в полном порядке.

Папа коротко кивнул, и они с мамой удалились. Когда дверь закрылась, я утомлённо сел на кровать и прикрыл глаза.

— Денёк выдался тот ещё, — сочувственно произнёс Цедас.

— Вы не ранены?

— Отделались лёгким испугом.

— Что от вас хотели стражи-маги?

— Допытывали, как мы догадались о проклятии.

— И что вы сказали?

— Наплели, что заметили твоё странное поведение, — ответил он.

— Хорошо, — одобрил я.

— Тебе разве не любопытно, как мы всё поняли?

Я перевёл взгляд на Таму:

— Ты ощутила мой страх, верно?

— Да.

— Так ты всё знаешь? — удивился Цедас.

— Тама и не скрывала эту особенность от меня, — тихо сказал я. — Пока она пьёт мою кровь, мои эмоции для неё как на ладони.

— И что бы ты без нас делал? — усмехнулась она.

— Как что? Умер бы.

— Эйдан… — покачал головой Цедас.

— Честно говоря, не ожидал, что Бьерды решатся на такое после истории с медальоном. Но, признаюсь, план необычный.

— Может, тебе поговорить с Ганнером или его отцом? — предложил Цедас. — Попробовать уладить конфликт.

— И что им сказать? «Хватить пытаться меня убить?»

— Не знаю… Просто обсудить всё.

— Не я это начал, Цедас, и не мне идти на поклон. А даже если я поступлюсь гордостью и приползу к ним, как побитая собачонка, это ничего не изменит.

— Твоя правда.

— По крайней мере, они потеряли своего лучшего рыцаря.

— Тама… — с укором произнёс Цедас.

Я впервые убил человека, но, как ни странно, не чувствовал ни вины, ни сожаления. Не было во мне и мрачного удовлетворения — лишь пустота. Словно это было в порядке вещей, словно я всю жизнь только этим и занимался.

Может быть, так и должен рассуждать воин? Не терзаться угрызениями совести, а воспринимать смерть врага как должное? Мой противник знал, на что шёл. Знал, что рискует жизнью.

И все же где-то в глубине души шевелилось странное чувство, будто сегодня я переступил какую-то грань. Словно, лишив жизни другого человека, убил и что-то в себе самом. Что-то очень важное.

Но я гнал от себя эти мысли. Нет, я не стану жалеть или терзаться, иначе просто не выживу в мире, где право сильного решает всё. Что сделано, то сделано.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказала Тама, нежно коснувшись моей щеки. — Мы навестим тебя завтра.

Вскоре они ушли, оставив меня одного. Все слуги к этому моменту тоже разошлись по приказу папы. Ополоснувшись и переодевшись, я соорудил фальшивую повязку, чтобы зафиксировать руку для вида.

Уснуть не получалось, поэтому я допоздна сидел в ожидании родителей. Их голоса застали меня за чтением книги на кухне. Я прошёл к двери и увидел их усталые лица.

Мама первым делом чмокнула меня в щёку и сказала:

— Я иду спать.

Она поднялась в свою спальню, а мы с папой не сговариваясь прошли в гостиную. Он опустился на диван, и я, сев в кресло, спросил:

— Где Емрис?

— До сих пор у дознавателей.

— Что-нибудь узнали?

— Наниматели неизвестны, — ответил папа. — Этих наёмников даже провели через… Зал правды, кажется.

— Они были в Зале правды? — удивился я. — И не помогло?

— Видимо, они просто одна из ячеек хорошо законспирированной банды. Разбросаны по всему Оикхелду, берутся за любую грязную работу, если хорошо заплатить.

— Как они согласились? — недоумевал я. — Прямо под боком у короны.

— Каждый из них получил по триста золотых, — сказал папа. — К тому же дельце плёвое: подсунуть артефакт, наложить проклятие и смыться из города. Никаких улик, никаких следов. Если бы Сьегар зарубил тебя на поле, никто бы и не стал ничего проверять. Тем более что ты… Ладно, неважно.

— Тем более, что я Кастволк.

Папа мрачно кивнул, и я спросил:

— Что сказал Фридолин?

— А что он может сказать, сын? Велел усилить охрану, найти и покарать всех виновных.

— И никаких вопросов к Бьердам? Очевидно же, что это они.

— Если вопросы и были, то я об этом не знаю, — ответил папа. — Меня весь