Янис спешил избавиться от угнанной машины, чтобы не оставить никаких следов. Мало ли. Кто-то мог запомнить номер, потом увидеть её возле этого дома. Чем быстрее они уедут — тем лучше. Меньше шансов связать их, меня, машину, драку в баре и моё новое убежище.

Все слова были сказаны, обещания даны… Я обняла их обоих, и они уехали. Уехали помогать друг другу. А меня приняли в новый дом. Отнеслись с пониманием и теплотой. Марта и Сайтон ещё одни люди, встреченные мной не радость судьбе.

— Вы жили там до конца войны?

— Да… пока не вернулся Янис.

— Вас никто не искал? После побега?

— Не думаю. Во всяком случае проблем не было. Конечно, я никогда не покидала дом, если и выходила на улицу, так только на задний двор, аккуратно, чтобы никто не заметил… Читала, помогала по дому…отдыхала…набиралась сил…ждала. В общем мне удалось раствориться, исчезнуть, если кто-то и искал меня, то он явно не преуспел в этом.

Потом до нас дошли слухи о произошедшем на Новом Пекине… Марта прибежала с работы, из госпиталя в который нанялась сиделкой. Она была взволнована и растеряна. Рассказала мне, что все только и болтают об этом. Я подумала, что это просто очередные новости о большом сражении, сводка с фронтов или россказни очевидцев, желающих выставить себя героями или всезнайками, обычный трёп людей, мечтающих привлечь внимание и показать свою осведомлённость. Но она сказала, нет, всё очень серьёзно и похоже на правду. Там задействовали Лучевое оружие. Масштабы разрушений, по слухам, невообразимы. Жертвы… Ну много всего она говорила. Я же не военный эксперт, хоть и знала, что существует такая штука, о Лучевом оружии знал каждый. Не каждый только представлял, что это такое. Конечно, я встревожилась, несколько часов мы с ней на пару утешали друг друга, что это только домыслы, слухи и пустозвонство, что не знаем наверняка верить этому или нет. Говорили — ерунда. Болтовни всегда хватает, не всему можно и нужно верить… Вечером домой приехал Сайтон. И развеял наши сомнения, да… Союз Колоний ударил по Новому Пекину лучевым оружием. Это точно. Подробности неизвестны… Я прорыдала всю ночь. Неужели, думала я, Янис и Том погибли. Корила себя. Снова плакала. Потом успокаивалась и надеялась… Это было непросто. Неизвестность пугала. А чувство возможной утраты лишало сил… но я надеялась, надеялась потому, что уже привыкла жить надеждой и знала, самые внезапные вещи могут произойти в самый неожиданный момент. Буду ждать, сказала я себе, пока не узнаю доподлинно о… живы они или нет. Шли дни, я немного успокоилась и жадно ловила любую информацию о Пекине. Мы очень удивились, когда примерно через неделю, заработала Сеть. Я имею в виду не планетарную, а глобальную. Снова стали доступны звонки и передачи с других колоний, даже новостные каналы Внутренних Миров транслировались, без блокировки. Что-то изменилось. Все это почувствовали.

Я отлично запомнила тот день, когда впервые смогла без опаски, с облегчением покинуть своё убежище. Улицы с самого утра заполнились людьми. Все шли по направлению к центру города. Сайтон вместе с Мартой собрались присоединиться, хоть и не представляли, что происходит. Тогда я не смогла остаться в доме, не захотела. Они уговаривали меня поостеречься, мало ли… Но я твёрдо решила выйти в тот день из «заточения». Я чувствовала, что угрозы нет.

В людском потоке, двигающимся к центральной части Колье, не было солдат Союза, шли коренные жители, редкие люди в форме, замеченные мной, с долей беспокойства смотрели не это шествие и предпочитали уйти с основных улиц и проспектов, по которым двигались местные. Остальные и вовсе не покидали пределов больниц и лагерей. В воздухе пахло переменами. Я видела это в глазах людей.

Тот день закончился выступлением планетарного правительства. Было объявлено о прекращении боевых действий почти на всех театрах войны. Звучали слова о переговорах, совместной комиссии по расследованию «инцидента» на Новом Пекине, о возможном мирном соглашении и выходе из Союза некоторых колоний. Услышав эти слова, я подумала — разум восторжествовал, люди вновь становятся людьми…

Глава 5

Маркус Альери

— Предательство. Чёрт, чтобы кого-то предать для начала нужно быть верным. Правильно? А если в первую очередь важны личные интересы, то произносить такое громкое слово по меньшей мере глупо. И ещё глупее называть предателем человека, увидевшего неплохую возможность разбогатеть, и подобрать чужое, используя представившийся шанс. Я бы поступил так же. Деловой подход. Ничего личного. Правда в этом случае всегда есть вероятность нарваться на более прожорливого хищника, который накажет тебя за глупость, называющуюся — доверием.

Это я к тому, что Джонг колебался, когда на связь вышел мой «знакомый» и коротко поведал о своём плане. Он сомневался, а мне идея понравилась сразу — затраты минимальные, шансы на успех велики. Должно было сработать.

— Сомневался?

— Именно. Он мыслил по-другому. Когда меня удивляла готовность кого-то жертвовать жизнью ради патриотизма или долга, его удивляла готовность идти на смертельный риск ради денег. Только денег. Больших денег.

— Не встречал человека согласного отдать жизнь за кучу резанной бумаги.

— Поэтому Вы и имеете то, что имеете. Ничего! Уж не обижайтесь. Риск сопутствует большим доходам и чем больше куш, тем больше приходится рисковать. Порой и жизнью… Впрочем, каждому своё… Тогда я был уверен в успехе.

— Так что же это был за план?

— Я уже говорил, что во время войны количество заказов у владельца «транспортной» компании увеличилось в разы. Конечно, он не бросил все дела ради нашего. Бизнес продолжался. Успешный бизнес. Лучшие времена в истории контрабандистов. Столько возможностей, столько желающих урвать кусок послаще, в момент, когда закон и порядок не существуют или существуют, но не функционируют. Добавьте сюда страх, бардак, панику и людскую алчность, вот вам картина того времени. Кто мог или хотел — делали своё дело. Наживались на войне.

Сейчас до сих пор, многие ищут своих близких и родных, пропавших без вести. Списки таких людей бесконечны. Большинство никогда не узнает, где и при каких обстоятельствах их родные сделали свой последний вздох. Это при том что на программы поиска и идентификации погибших, выделяются огромные средства. Государственные и частные «лавочки» без устали прочёсывают списки переселённых, интернированных, бежавших и погибших в боях. Поисковые отряды из добровольцев роются в земле и даже в космосе, обследую места сражений, раз за разом обнаруживая новые и новые «находки». Я думаю, этому делу можно посвятить всю жизнь и её навряд ли хватит.

Но сейчас не о