— Отлично! Отлично, братец! Наконец-то достойный противник!

И, не дернувшись и мускулом на лице, Элегор согнул ногу в колене ударил в живот противнику. У того разом выбило воздух из легких, а сам Горенед, гогоча, бросился в атаку. Он рубил и резал, колол и сек, а Хаджар, не имея возможности восстановить стойку и вернуть меч на траекторию удара, уклонялся и уворачивался. Крутился юлой, между выпадами и ударами.

— Давай, давай братец! Ты же можешь.

Поймав момент, Хаджар крутанул меч, выписывая им короткий полукруг, подтянул пятку, а затем единым порывом выстрелил корпусом и рукой, для которой меч стал продолжением. Удар, пропитанный терной и мистериями, обернулся клювом Кецаль из которого вырвался луч синего, холодного ветра. От оттолкнул Горенеда, оставляя на броне последнего сотни мелких порезов и теперь уже черед Хаджара переходить в атаку.

Но генерал не стал лезть в партер. Вместо этого он выставил в лево свободную руку и, закружив энергию и терну, призвал второй клинок.

— Воин Ветра?! — засмеялся Элегор. — Не забывай, братец, что мы учились у одного учителя!

Горенед повторил жест Хаджара и теперь и у него в свободной руке появился призрачный клинок, только более расплывчатый. На мгновение оба сражающихся замерли, после чего ринулись друг на друга.

Они кружились, напоминая двух волков, пытавшихся достать друг друга, но при этом оба они были вооружены одинаковыми когтями и клыками и всю жизнь провели охотясь и сражаясь по одним и тем же правилам. Это была словно битва двух отражений или… братьев.

Хаджар крутанул корпусом в попытке дотянуться мечом до колена противника, но натолкнулся на призрачный клинок, отбивший атаку и вот уже сам генерал, предчувствуя угрозу, пригнулся, пропуская встречный удар в нескольких сантиметрах над головой.

Рывком разорвав дистанцию, Хаджар уклонился от двух темных разрезов меча, пролетевших мимо него и уже сам отправил точные копии синего цвета, от которых Элегор ушел точно таким же способом.

Хаджар перекрестил клинки и, оставляя совсем небольшой запас в источнике, направил в них потоки энергии. Элегор, склонив голову на бок, застыл, не шевелясь. Так они и стояли несколько мгновений, пока Горенед, на мгновение потеряв самообладание, не использовал ту же самую технику.

Черная волна вновь закрыла собой пространство. Мистерии меча и терна в ней рассекали реальность, заставляя и фанатиков и воинов Чужих Земель чувствовать, как их жизнь танцуют на тонкой полоске металла — на косе костлявой жрицы.

Но Хаджар только этого и ждал. Один резким движением он использовал удар “Встречного Ветра”.

Сорвавшийся с его клинков буран, где каждая льдинка — застывшее перво в виде удара меча, завертел тьму, смял её, скомкал и, впитав в себя силу техники оппонента, понесся в сторону Элегора. Удар Хаджара, усиленный Истинным Именем Севера, замораживал не только воздух, землю и реальность, но и само время. Ни один адепт, ниже уровня Бессмертного, не смог бы защититься от такого удара — симбиоза сил двух могущественных мечников.

Не успел и Горенед.

Буран окутал его, накрыл бесчисленным множеством ударов, но… мгновение, другое, третье и только гогочущий смех безумца. Сгинул плащ Элегора, обнажая его изуродованное экспериментами, шрамами и язвами тело, а левая рука, сжимавшая призрачный клинок, постепенно исчезала в сиянии сработавшего защитного артефакта, коим она и являлась.

Хаджар рухнул на правое колено. Он тяжело дышал и почти не двигался. Использование сразу нескольких затратных техник — Воина Ветра и Звездной Вспышки, к тому же несколько приемов собственной техники Меча Пути Ветра.

Энергии у него оставалось всего на один удар, терны — чтобы дышать и двигаться, но даже так — перегрузки вышли запредельными. Этот затяжной поединок вымотал его до нитки. И не удивительно — потраченных сил хватило бы, чтобы трижды отправить на тот свет Кань Дуна.

— Ты… бился славно… братец, — сплюнул кровью Элегор. — Удивительно… как далеко ты шагнул… за столь краткий срок.

Безумец, опираясь на собственный меч, подошел ближе и встал прямо над Хаджаром.

— Если бы мы бились… честно, — Горенед дышал едва ли не тяжелее. — как по правилам… дуэлей, то… ты бы победил. Эта твоя… последняя атака — на уровне бессмертных. Мне доводилось биться с Божественным Воителем седьмого уровня… он был почти так же силен. Но, — Элегор покачал культей, оставшейся от левой руки. — это война. А на войне, сам знаешь…

— Правил нет! — прошипели сзади и острый наконечник копья пробил грудь Элегора. — Это тебе за Густафа, тварь!

Лэтэя прокрутила древко, заставляя Горенеда реветь от боли, а затем столкнула ногой с копья и повалила на землю.

— А это, — она замахнулась и, пылая глазами так же ярко, как пылают разъяренные звезды. — За всех остальных!

И вонзила острие прямо между глаз Элегора, навсегда обрывая земной путь сумасшедшего. Тот лишь дернулся в конвульсиях и затих, навсегда оставив на лице привычную, безумную усмешку. Хаджар же, не теряя времени, вонзил клинок в плоть, позволяя духу меча вдоволь насытится душой Горенеда.

Следующее, что запомнил генерал — взрыв такой мощи, что небо, в самом прямом смысле, раскололось. Всплеск терны заставил содрогнуться аномалию и, чтобы её не удерживало от распада, начало постепенно разрушаться. Но не это волновало Хаджара в данный момент. Куда больше его заботили хлынувшие потоки воды, смывшие с берега как фанатиков, так и воинов Чужих Земель.

Хаджар старался держаться на плаву, но мощный поток кружил его как только вздумается, то поднимая на поверхность, то вновь погружая на дно. Хаджар отплевывался, пытался за что-то ухватиться, сквозь гул и эхо слышал крик Лэтэя, но не мог её помочь, а вскоре потерял из вида.

В какой-то момент, после удара о каменный выступ, Хаджар потерял сознание. Он понятия не имел сколько времени провел в воде, но в какой-то момент все прекратилось.

Он лежал на каменном полу и кто-то настойчиво хлопал его по щекам. Хаджар открыл глаза, захрипел, отплевался от воды и, не без труда, открыл глаза. Все танцевало и плыло, но лицо, застывшее перед ним, он узнал бы даже в бреду.

— Учитель? — просипел Хаджар. — Орун?

Глава 1728

Хаджар попытался схватить клинок, но всего одно