—…но я просто не могу обречь на гибель такого молодого парнишку, — продолжил я. — Кем же я буду тогда? Как я смогу жить с этим дальше? Что скажут мои будущие дети?

С тем я развернулся и ушёл. Шанс на спасение дал, но вот вытаскивать не нанимался. Сам-сам, всё сам…

* * *

Блядь.

Вот если бы тогда, — на болоте, — я знал, что Егорка Тильдиков окажется настолько шустрым, я бы эту суку голыми руками утопил.

Эта малолетняя додя выбралась из болота, добралась до города и уломала своего отца воспользоваться Правом Вызова ещё до полуночи. И вот теперь, вместо того чтобы отсыпаться перед завтрашним, мне пришлось заниматься вот-этим-вот-всем.

Оповещение о начале войны пришло на телефон через приложение «Мои Документы». Прям как штраф о превышении скорости, ага.

Следом за письмом счастья раздался звонок. Старший Тильдиков, — по голосу очень приятный и вежливый мужчина, — сказал, что требует немедленного разрешения конфликта и уже направляется в моё поместье.

Я в свою очередь сказал, что очень боюсь. Тильдиков от такого заявления потёк и развеселился. Прогрев лоха прошёл успешно; потёкшему и развеселившемуся Тильдикову я прогнал историю о том, что это поместье дорого мне как память, здесь мои корни, здесь я бегал без трусов и бил крапиву палкой, а потому прошу… нет… умоляю! Умоляю не учинять разборок на территории поместья.

— Да и к тому же, — добавил я. — Скоро моё родовое гнёздышко перейдёт в вашу собственность. Зачем вам лишние разрушения?

А после предложил встретиться на пустыре за городом.

Тильдиков согласился.

— Долго нам ещё ехать? — спросила Танюха и так сладко зевнула, что я не удержался и зевнул в ответ.

— Да нет уже, — ответил я. — Скоро. Потерпи.

На разборку мы ехали верхом на танке. Сестрица сидела рядышком со мной, скрутившись в одну из своих невозможных поз. Как она так гнётся, господи⁉ Когда на кочках танк подбрасывало, я бился жопой о броню так, что химеры перелезли на плечи, а Танька даже бровью не повела. Но так её и не подбрасывало, по правде говоря. Она каким-то чудесным образом умудрялась балансировать. Вестибулярка у неё, как у птицы, чесслово.

По другую сторону от меня сидела Брусника. Серьёзная такая. В глазах лёд, в руках нож… ну… то есть это она его так называла. По факту её оружие больше походило на мачете или ятаган.

Мы втроём сидели ближе к люку, а вокруг нас расположились сонные ребята майора Орова. Иначе Вышегор отказывался ехать, а спорить и переубеждать этого барана у меня сейчас не было ни времени, ни сил.

Маги-клюкволюды и девочки из «Клюквенных Клинков», — те, которые умели оборачиваться, — расселись по джипам Вежливых Лосей и следовали за нами. Святопрост выбил себе квадроцикл и петлял впереди, перед танком.

Короче говоря, со стороны сразу же становилось понятно — мы едем нагибать.

Жаль не было времени заказать в типографии флаги с моим новым гербом. Ну да! Да! Я люблю показуху! Я люблю хорошие понты! Чувство собственного превосходства сродни наркотику и я, кажись, подсел! Мне это нравится! И мне нисколечко не стыдно; я, блядь, на танке еду!

Вдали показался пустырь.

Я насчитал три автомобиля. Один какой-то ферзёвый; судя по хищным фарам явно бизнес-класса. Один лупоглазый простачок для семейных поездок на дачу и один минивэн на восемь мест. Что ж, мы уделываем их с места. От владельца гостиницы я ожидал большего.

— Танюш, ебани-ка в них, а? — попросил я. — Только не попадай. Нужно просто пугнуть.

Её гибкость Татьяна Ильинична развязалась из клубка и встала во весь рост. Девушка сняла с руки резиночку, затянула в неё косички, чтобы не мешались, и встала в позу метателя файерболов.

Меж рук Танюхи вспыхнул белый свет. Маленький шарик энергии крутился и рос в размерах. Я в свою очередь накинул жути — накастовал Тане белые крылья и светящиеся белым глаза. Ночью всякие такие штуки смотрятся особенно эффектно. Было бы ещё круто, чтобы у неё вены светились, мол, девку распирает от энергии, но для таких мелких деталей мы были слишком далеко. Не оценят.

Вз-з-з-з! — энергетический снаряд сорвался с рук сестры.

Бы-бых! — неподалёку от минивэна на земле образовалась воронка диаметром чуть меньше полуметра. Слабенько, конечно, но так Танюхе всего семнадцать. Раскачается ещё.

По пустырю забегали силуэты. Я не мог сосчитать наверняка, но прикинул, что их человек пятнадцать.

Драки не будет.

Танк взял разгон, нырнул в небольшой овраг и выпрыгнул на пустырь, — аж подлетел на метр над землёй. Удивительно, что никто не пизданулся. Наругать бы поручика Пузо за эту выходку, но не я ли минуту назад говорил о том, что люблю показуху? Выходит, что не я один. Молодец, Пузо, так держать!

Танк резко затормозил и повернулся боком. Мы чуточку дрифтанули, — насколько вообще возможен дрифт на гусеницах, — и остановились. Дуло танка медленно повернулось в сторону машин Тильдикова.

Следом на пустырь ворвались джипы и квадроцикл. Свет фар залил всю округу.

Мои люди выпрыгивали из машин. Красноглазый от недосыпа майор Оров вылез из-за руля, с силой хлопнул водительской дверью, прикурил сигарету и поднял земляного голема. Метра три в высоту одутловатая хреновина с вкраплениями камней и торчащими в разные стороны корнями деревьев повернулась лицом к противнику. Через пару секунд, правда, у голема отвалилась рука.

— Ёбаный суглинок, — выругался Вышегор, глубоко затянулся и вырастил голему новую руку.

Впервые вижу дымковскую школу в деле. Ну да ладно, ещё насмотрюсь.

Я спрыгнул с танка и двинулся в сторону Тильдиковых. Из-за того, что мне в глаза светили фары, я не очень-то различал что там происходит, но могу поклясться — один тёмный силуэт дал другому звонкую затрещину, а затем они оба вышли мне навстречу.

Итак. С Егоркой мы уже знакомы. А вот это, стало быть, его отец. Мужик себе, как мужик. Волосы с проседью, усишки щёточкой, большие умные глаза. Хороший серый костюм на теле, начищенные ботинки на ногах. Никаких особых примет нет, разве что в свете фар я увидел, что у старшего Тильдикова очень волосатые уши. Не внутри, а прям по кромке, на самих хрящиках.

Эльф хуев.

— Доброй ночи, — первое слово взял глава семьи Тильдиковых. — Раз познакомиться, — эльф протянул мне руку. — Алексей Игнатьевич.

— Илья Ильич.

— Приятно, — сказал Тильдиков. — Жаль, что при таких обстоятельствах.

— Согласен, — кивнул я.

— Что ж, — улыбнулся Алексей Игнатич. — Не стану терять лицо и говорить, что это недоразумение. Кажется, я натворил непоправимых глупостей.

Хороший дядька; мне понравился. Не истерит, не угрожает. Вот это вот по ходу и есть настоящая аристократия, даром что без громких чинов. Не то что толстожопое хамло Мутантин.

— Кажется, натворили, — согласился я.

— Я могу как-то повлиять на ситуацию? Быть может, я могу предложить вам что-то взамен на поглощение моей семьи?

— Нет.

— Печально. Что ж, в таком случае я прошу у вас неделю на то, чтобы подготовиться к передаче дел. По её истечению мы сразу же покинем ресторан и гостиницу.

— Стоп! — я аж на крик сорвался. — Алексей Игнатич, мы, наверное, неправильно друг друга поняли…

Забрать себе гостиницу и ресторан? РЕСТОРАН⁉ Да щас, блядь, ага! Разве я похож на идиота⁉ В прошлой жизни у меня было множество знакомых предпринимателей. Настоящих акул бизнеса — матёрых пробивных мужиков, которые делали бабки буквально из воздуха. И вот даже эти самые акулы ломали зубы об ресторанку, стоило им только туда сунуться.

Невозможная куча нюансов. Пьющие вороватые сотрудники, пьяные гости, чёрная-пречёрная бухгалтерия, расходники туда, расходники сюда, сезонность продуктов, амортизация оборудования, вечные поломки, порча, списание, пожарка, налоговая, сэс, хуес…

Так что нет!

Я туда точно не сунусь! Не-не-не-не-не, это блядская чёрная дыра, которая поглощает не только свет, материю и инвестиции, но и радость жизни! В жопу ресторанку! Слышишь, ресторанка, иди в жопу!

И если уж Тильдиковы сумели оседлать этого безумного кабысдоха, то пускай и дальше на нём едут.

— Я предполагал поглощение несколько иначе, — сказал я.

— Правда? — кажется, Игнатич чуть воспрял духом.

— Я думал, что вы просто присягнёте мне на верность. Организуете для моих людей бесплатное проживание в гостинице и приличную скидку в ресторане. Ну и, само собой, мои проблемы станут вашими проблемами. Если мне придётся драться, ваши люди обязаны встать рядом. Ваш сын, например, — я глянул на Егорку. — Очень