Шрифт:
Закладка:
Охрана на воротах нас тщательно проверила, прежде чем пропустить на территорию поместья. Присмотревшись, я увидел, что оба защитных контура поставлены и работают независимо друг от друга. Молодец, Денис, всё успел сделать.
В доме нас встретил Назар Борисович. А вот Яна, Юрки и Дениса дома не было, и где они шляются, Назару Борисовичу известно не было.
— Константин Витальевич, вы что-то должны решить со слугами. Также вам нужно назначить нового дворецкого. Я пока выполняю эту обязанность, но вечно так продолжаться не может, мне рано или поздно необходимо будет вернуться в дом клана Кернов. — Сообщил мне Назар Борисович, не дав даже осмотреться.
— И что там не так со слугами? — спросил я недовольно. Ведь попросил Яна решить этот вопрос. — Они давали клятву верности, поэтому могут быть свободны.
— Это не совсем так, — мягко поправил меня Назар Борисович. — Дело в том, что слуги, по крайней мере, в этом доме, не давали клятвы верности. Исключением являлся бывший дворецкий, который уже покинул дом. Остальные слуги подписывали договор.
— И что ты от меня хочешь? Назар Борисович, если слуги хотят разорвать контракт с предыдущими хозяевами и начать работать на меня, то их необходимо предупредить, что у меня одним контрактом никто из них не обойдётся. Нужно будет дать клятву верности, при нарушении которой возможны самые неприятные последствия, в том числе в виде смертельного исхода в зависимости от тяжести проступка. — Я смотрел на Назара Борисовича испытывающе.
— Они согласны рискнуть, но, контракты не так уж безобидны, как выглядят на самом деле. — Дворецкий на мгновение задумался. — Если говорить проще, то за односторонний разрыв договора, они должны выплатить такую компенсацию, что проще клятву нарушить. Тем более, что бремя компенсации ложится на плечи родственников, если с самим нарушителем произойдет несчастный случай, к примеру.
— М-да, это уже серьезнее, — я потёр подбородок.
— Вы должны решить, будете ли вы «выкупать» ваших новых слуг, заплатив неустойку, или же мы с ними попрощаемся и начнём искать других?
— Поэтому Ян самоустранился?
— Он сказал, что не уполномочен принимать подобные решения, — чопорно ответил Назар Борисович.
— О какой сумме идёт речь?
— У каждого в контракте прописана своя.
— Костя! Что это за бардак? Мне до сих пор не застелили постель, и даже не ткнули пальцем в тот шкаф, где я могу взять белье, чтобы всё сделать самому. В конце концов, я не белоручка. — В холл, где мы с Назаром Борисовичем продолжали беседовать, вбежал дед. — Что тут происходит?
— Я пока не знаю, есть в этом доме слуги или нет, и уж тем более не могу тебе помочь в поисках белья. Потому что я здесь впервые, так же, как, собственно и ты! — я ткнул пальцем в грудь подошедшего деда.
— А почему все ждали тебя? Неужели трудно было навести порядок в штате прислуги? Назар, я за каким хером тебя сюда прислал? — дед повернулся к Назару Борисовичу.
— Я не уполномочен решать подобные вопросы, — меня всегда поражало, как дворецкий может сохранять подобную невозмутимость. Лично я уже давно бы сорвался.
— Костя, надеюсь, что ты разберешься, — дед поджал губы. — И сделаешь это как можно быстрее.
Входная дверь отворилась, и в холл вошли Ян и Устинов. При этом лицо Дениса едва было видно из-за бинтов, а рука покоилась в гипсе.
— Я уже не могу изображать из себя невесть что, — он как-то очень ловко и быстро снял гипс, и принялся разминать пальцы. — Давай я хотя бы бинты с башки уберу, мол, там всё уже зажило?
— Ни в коем случае, ты что? — возмутился Ян. — Нужно, чтобы все видели, как сильно ты страдаешь из-за безголовости этой куклы. Ты ведь хочешь получить компенсацию за причиненный ущерб?
— Костя, я надеюсь, у тебя есть объяснение вот этому? — я покосился на Егора. Надо же, даже не заметил, как Ушаков появился в холле, глядя на этих двух клоунов.
— Нет, Егорушка, у меня нет вот этому никакого объяснения, — я указал рукой на Устинова и ничуть не смутившегося Яна. — Значит, с прислугой он разобраться не может, а устраивать такие концерты — вполне.
— Костя, это была вынужденная мера, не ори, — заявил Ян. — И здесь мы хотим ободрать как липку секретаршу председателя совета директоров банка, где Анькины счета заморожены. А твоими деньгами я распоряжаться никак не могу.
— Я сейчас пойду к слугам. Они собраны? — Назар Борисович кивнул. — Так вот, я пойду к слугам. А когда я вернусь, то вы должны предоставить мне подробнейший отчёт на тему: «Что, вашу мать, происходит в моём доме?»
Со слугами разобрались быстро. Их захотело остаться со мной не так уж и много, около десятка человек. Как я понял, они привыкли к этому дому и не хотели искать другое место работы или начинать скитаться по домам клана Адреасов. Тем более, что большую часть времени дом будет оставаться без присутствия хозяев.
Всех их отобрал Назар Борисович. Он же предложил мне присмотреться к одному молодому человеку в качестве потенциального дворецкого.
Суммы неустойки были не столь уж велики, чтобы из-за этого впадать в уныние. Но в качестве воспитательной меры я принял решение немного урезать их жалование. Предупредив насчёт клятвы и последствиях её нарушения, я принял её у каждого в отдельности, скрепив своим даром.
— Я распоряжусь, чтобы прервали действие ваших контрактов и выплатили положенные штрафы. А вы сейчас займитесь уже делом что ли.
Слуги, теперь уже мои, закивали, а я вышел из зеленой гостиной, где их собрал Назар Борисович, и пошел в малую, где собрался мой небольшой отряд, чтобы выслушать интересную историю о пребывании в Лондоне троих долбодятлов.
Глава 22
Подоров указал на кресло, стоящее перед дверьми в императорский кабинет.
— Садись и жди, я позову тебя, когда его величество решит тебя принять, — Матвей вошёл в кабинет, оставив Рыжова в кресле перед кабинетом.
На нервничающего Олега покосился охранник и сразу же потерял к нему интерес. Сам же Рыжов практически ничего не видел перед собой. Он разглядывал руки, пытаясь сообразить, то, что император захотел на него посмотреть — это плохо, или очень плохо?
Когда в его квартиру, которую он делил с Иваном Петровым, гениальным художником, нагрянул Подоров, он чуть в окно не сиганул, но вовремя опомнился и остался сидеть на кухне, потягивая кофе.
— Я одного не пойму, почему вы всё ещё здесь живёте? — Это было первым, что Подоров спросил, когда зашел на кухню.
— Нас здесь всё устраивает, — ответил Иван, заходя следом за Матвеем. — Кофе будете?
— Спасибо, но вомне уже столько кофе с утра, что скоро из ушей польется, — он усмехнулся. Наверное, Иван был единственным человеком во всей империи, кто вообще никак не отреагировал на его присутствие ещё там на берегу моря, когда он с Костей Лейманова женил. Абсолютно улетевший тип.
— Как хотите, — Петров пожал плечами. — Здесь много красивых женщин, лично меня это вдохновляет, — добавил он чуть мечтательно.
— Хм, момент спорный, но принимается, — Матвей повернулсяк Рыжову. — Собирайся, поедешь со мной. Тебя хочет видеть император.
— Что? — Олег пару раз моргнул и преувеличенно аккуратно поставил чашку на стол.
— Его величество хочет с тобой побеседовать, — терпеливо повторил Подоров.
— Зачем? — Рыжов старался понять, о чём это говорит грозный начальник службы безопасности, но у него ничего не получалось.
— Его величество не отчитывается передо мной о темах своих разговоров, если они не касаются конкретно меня. — Матвей сверлил Олега взглядом, от которого парень начинал икать. — Собирайся, бегом. Я не могу тебя здесь вечно ждать. И уж тем более тебя не будет ждать император.
Олег мог только обреченно кивнуть. В его голове уже промелькнула мысль о том, что прямо с аудиенции его заберёт Подоров и бросит в свою тюрьму. Хотя Рыжов, как ни старался, не мог понять, за что? Что он такого натворил, что привлёк внимание самого императора?
Самое главное, за всю дорогу до дворцового комплекса, Олегу ни разу не пришла в голову мысль о том, что он может позвонить Косте и попытаться выяснить у него подробности.
Сейчас же он сидел, и старался не начинать кусать ногти.
Дверь в кабинет открылась, и в коридор выглянул Подоров, кивком приглашая Рыжова войти.
Олег
