Домой мы добрались без происшествий. Я уже решила, что сюрпризы на сегодня закончились, и жестоко ошиблась. Стоило только переступить порог, как в нос ударил сильный запах гари. Блэк тут же отодвинул меня в сторону и направился вперед, не снимая обуви. Правая ладонь дракона была трансформирована и отведена слегка назад. Напарник готовился отражать атаку. Когда брюнет исчез за поворотом, направившись на кухню, я медленно последовала за ним, предусмотрительно не разувшись. Если придется убегать, то хоть не босиком по осенним улицам.

– Мун, что тут произошло? – произнес брюнет.

Я видела только его напряженную спину, поэтому сложно было определить, насколько все плохо. Я уже хотела протиснуться между ним и стеной, но дракон внезапно отскочил назад с громким ревом, попутно снося своим телом меня.

– Агр-ра! Что за тварь! Отцепись! – рычал мужчина, пытаясь отцепить что-то от лица.

Когда я смогла кое-как подняться и приблизиться, то заметила нечто красное и чешуйчатое. Оно было небольших размеров, но при этом весьма крепко держалось лапками за кожу дракона.

– Кого ты сжечь пытаешься, маленькая гадина! Да я огнеупорен по природе, – зло и как-то совершенно по-детски.

Большой и сильный дракон воевал с маленькой ящеркой, которая шипела на него и всеми лапками цеплялась за щеки, брови и губы, при этом кусая мужчину за кончик носа. Она так отчаянно сражалась, но кроме того, что умудрялась не свалиться с лица напарника, ни в чем не преуспела. Кажется, эта кроха даже задымилась, пытаясь то ли самовоспламениться, то ли дыхнуть огнем. В любом случае, вряд ли эта стихия способна была навредить Блэку, о чем он и сообщил сопернику ранее в весьма самодовольной форме.

– Ах, ты наглая рептилия! С кем воевать решил, мелочь! Я ж тебя раздавлю одной левой! – все действо походило на мышиную возню. Напарник валялся на полу и по очереди отрывал коготки ящерки то от глаз, то от губ, что никак не помогало избавиться от агрессора.

– Он похож на Мун, – заметила я, разглядывая животное. – Это тоже метаморф?

– Нет, это самая настоящая обезумевшая, в конец обнаглевшая саламандра, – выдохнул брюнет и, наконец, оторвал ящерицу от своего пострадавшего лица. Выглядел Блэк не очень, и если бы не зажатый в кулак оппонент, я бы отдала победу саламандре. Уж слишком потрепанным и взъерошенным выглядел дракон.

– А что она здесь делает? – пытаясь не засмеяться в голос, спросила как можно ровнее.

Следы от укуса на носу, покрасневший его кончик, мелкие царапины на щеках и глазах, а также опухшие от ранок губы создавали образ потрепанного Незнайки с горящими стыдом и злостью глазами. Так и хотелось поддеть:

"Что ж ты с маньяком делать будешь, если ящерица обезвредила тебя на целых десять минут."

Естественно, я это не сказала, только позволив себе улыбку, которую тут же попыталась спрятать. Однако по следующей реакции напарника я поняла, что меня все равно раскрыли.

– Мун! Чертова ящерица! Ты зачем это сделала?! – брюнет резко развернулся ко мне спиной и ворвался на кухню с ревом. – Клянусь своими крыльями, тебе не избежать контроля за магическими животным! Я лично натравлю отдел на тебя!

– Погоди, а при чем здесь метаморф? – я шла за мечущимся по квартире в поисках питомца Блэком, пытаясь добиться ответа.

– А кто, по-твоему, кинул брачный зов? Вот на него и откликнулась единственная в округе саламандра. Этот герой любовник же не знал, что его жестко накололи, и избранница малость не того вида, – последнее предложение дракон сказал прямо в морду саламандре, поднеся ее к своему лицу, но не слишком близко. Наверняка опасался повторения атаки. Осторожничал и не напрасно. Ящерица вся напряглась и пыхнула в сторону напарника облачком горячего пара.

– Хорошая попытка, залетный. Вот только не дорос еще, чтобы с драконом тягаться, – и мужчина щелкнул рептилию по носу.

– Эм… Так а что с этим героем-любовником делать?

– Как что? В окно. Пусть почувствует разницу между нами. Полет, это прерогатива драконов. Глядишь и поймет на кого полез, – злорадно прошипел напарник и уже потянулся к стеклопакету, но я перехватила его руку.

– Так, давай остынем, – я бросила взгляд на саламандру, что встрепенулась в кулаке брюнета, когда я вступилась за нее. – Он наверняка не хотел навредить нам. Скорее всего защищал Мун.

– И где эта самая Мун, не подскажешь? – ядовито поинтересовался мужчина.

– Ну, если мозгов у нее хватает, в чем нет сомнений, то прячется. А этот малый явно храбрый и смелый. Давай просто его отпустим. М-м?

– Он не уйдет. Ты что, не видела, как он отстаивал свое право на партнершу? Такие не уходят, – уже спокойнее пояснил брюнет. – Только хозяин способен забрать его силой, больше никто.

– Отлично! – кажется, дракон не разделял моего энтузиазма. – Давай найдем его хозяина.

И вот тут напарник не нашел что возразить. Он только брезгливо стряхнул ящерицу на диван и пригрозил: "Ещё одна выходка, и будешь отращивать крылья на лету!" – После чего взял смартфон и начал кого-то набирать.

Так как саламандры очень редкие существа, их всегда регистрируют в специальной службе. Там очень легко найти хозяина нашего кавалера. Это не составило труда.

– Так, – Блэк сбросил звонок и потер пострадавший кончик носа, бросив раздраженный взгляд на притихшего незваного гостя. – Этого бешенного мачо зовут Жорик, а его хозяйка сама королева иных – жена Люка.

– Так у них же свадьба только завтра?

– Они больше года женаты по меркам нашего общества, а завтра у них торжество по человеческим традициям. Кажется, родственники королевы разбушевались, требуя полноценный банкет и церемонию.

– Так чего мы ждем, давай позвоним Люку и…

– Не-не, так не пойдет. Он сейчас дико загружен и раздражен. Если ему в вечер перед свадьбой придется ехать в противоположный конец города за питомцем, которого он не сильно жалует, то достанется и нам, и всем вокруг. Проверь, ты не захочешь видеть короля таким.

Вел говорил убедительно. Тем более я знала, каким бывает золотой дракон в гневе. Врагу не пожелаешь в такой момент попасться под руку этому мужчине.

– И что ты предлагаешь?

– Ну, у нас есть приглашение на свадьбу, – он впервые улыбнулся за весь день, и это маленькое действо заставило весь мой организм напрячься, будто его атаковали, и он вынужден защищаться.

Да что же это такое?! Его улыбка не лавина и не выстрел, так почему ощущается примерно одинаково? Будто я под прицелом, и простое движение губ, призванное выразить радость, дружелюбие, поддержку, у меня ассоциируется со спусковым крючком. Улыбнется шире, пружина сожмется и… Бах! Я труп.