Шрифт:
Закладка:
Возбуждение будоражило мысли. Казалось, завтрашняя поездка — важнейший шаг в его жизни, без которого не сможет двигаться дальше. Куда? Он не знал и от неопределённости томился ещё больше. Время от времени его мозг погружался в короткие сны-видения, где Сара в белоснежном платье звала в путь голосом Белой дамы.
Утро ворвалось внезапно. Заголосили постояльцы, запахло жареным, варёным, прокисшим и потным. Стучали открываемые ставни.
Сара пришла. Она забралась на коня у него за спиной, прижимаясь горячим пахучим телом.
Равнина колыхалась зелёным морем. Кисея из мошкары завесила разбитую, ухабистую дорогу. Копыта жеребца окрасились зелёной ряской влажного песка. По мере удаления от города специфические запахи цивилизации исчезли. Вокруг благоухал нарождающийся мир. Лопались почки кустов, пробивались побеги камыша. Дикие ирисы и нарциссы отважно лезли на тропу. Всё верещало и вопило. Весеннее солнце жарило по-летнему, совсем одурев от прилива сил, как подросток, пытающийся делать взрослую работу.
— Расскажи мне про свою деревню, — попросил Анри. — Странное название —«Святые Марии из моря».
— Я знаю только древнюю легенду, как из-за моря приплыла лодка с тремя Мариями, посланная самим Христом. С ними была служанка Сара.
— Но почему у вас живут цыгане?
— Это другая история. Мне говорил отец. Он был юноша, когда на севере началась война, и все с ужасом ждали, когда её убийственное дыхание докатится до нас. Но тут из болот появились повозки. Много, очень много. Это был огромный цыганский табор, который вели двое могучих мужчин и прекрасная женщина. Говорят, от них исходили сила и благоухание. Те, кто касался их одежд, исцелялись. Они основали церковь Святой Сары и исчезли. Никто не знал куда, но думали, что вознеслись на небеса. А лихолетье кончилось. Об этом сложена песня.
— Спой.
— Вообще-то её поют хором.
— Ничего. Попробуй, как получится.
Девушка принялась тихонько напевать. Это была песня восторга, надежды и наития.
С тростниковых болот прилетел не знающий покоя ветер. Он посвистывал среди листвы и стеблей, высушенных долгой зимой. И казалось, что те подпевали.
Анри ощущал странное чувство успокоения. Всё было верно. Судьба вела его по правильному следу.
За спиной Сара закончила пение и теперь ёрзала, почёсывалась, рассказывала об обычаях цыган, их белых конях и чёрных быках. Смеялась над выходками и проказами, стращала детскими страшилками. Теперь она казалась совсем ребёнком.
Неожиданно барон понял, что узнаёт дорогу, запахи, звуки. Тогда тоже была весна. Вот показался постоялый двор, который запомнил, там обслуживала хозяйка, разбитная красотка. Они заехали, спешились, но вместо молодки обнаружил пожилую, дряхлую женщину со слезящимися глазами и тяжёлым кашлем. С ужасом подумал, что это она.
Господи, почему все вокруг так постарели? Неужели безумный Иоанн был прав? И смерть забыла про Анри.
Деревенька Сент-Мари-де-ла-Мер показалась хорошо знакомой. Жители бросали удивлённые взгляды на путников, но тут же отводили глаза.
— Не оставайся здесь на ночь, — шепнула девушка. — Убьют и ограбят.
Барон протянул ей обещанные деньги:
— Учту. Дальше я сам.
Сара с радостью схватила монетки и исчезла призрачным видением среди хлипких сараев.
Анри огляделся. Над крышами домов возвышалась башня знакомой церкви. Он легко нашел дорогу к крохотной площади. Толкнул тяжёлую дверь собора. Вошёл внутрь. Полумрак обнял его как старого знакомого, окружив сотнями узнаваемых запахов, звуков, теней, картин.
Здесь он первый раз увидел занавесь из таинственных символов. Показалось, что за спиной стоит адский демон Асмодей. Резко обернулся. Никого.
Зря убил отца Иоанна? Тот как в воду глядел.
Проклят! Он, Анри, проклят! По самое не балуй! Убил святого отца, добавил грех на душу. Впрочем, у него столько убийств, что еще одно, как комар на всаднике, веса не прибавит.
Барон взъярился. Чёртовы дети! Адские твари! Меч привычно оказался в ладони. Рубанул по деревянной скамье. Всё! Плевать! Он поедет в Крестовый поход. Будет убивать неверных сотнями и заслужит Божественное прощение.
На шум выскочил старик священник, но, увидев бешеного рыцаря, поспешно исчез в алтаре. Оттуда донеслась скороговорка молитвы.
Анри выбежал наружу. Он по-прежнему не понимал, как все это могло случиться. И от этого бесился еще больше. Гнев закрыл разум грозовым облаком. Только тронь и грянет ураган. Поэтому возликовал, когда на обратном пути на него напали разбойники, деревенские увальни с деревянными кольями и рогатинами. Бандитам не повезло. Они с ужасом увидели счастливую ухмылку барона. Затем его меч спел короткую, но убедительную колыбельную.
После боя Анри остыл. Иногда судьба подкидывает приятные поводы сорвать злость и тем успокоить нервы.
В Эг-Морт он приехал беззаботно, насвистывая старую песню.
Вновь налетела непогода с холодным ледяным ветром. По-прежнему на берегу кверху брюхом валялись лодки. Они ждали мужского внимания, ремонта, заботы. Но мужчинам было не глупостей. Они собрались толпой, разглядывая нечто невероятное — огромный сверкающий корабль, трёхмачтовик с прямыми парусами. Толпа шумела, обсуждала. Судно являло собой яркое достижение прогресса. Гребцы не требовались, трудился лишь ветер.
Анри увидел своих приятелей. Те, как и все остальные, шумно восторгались снастью, хотя, скорее всего, ничего не понимали в мореходстве. Ну и что! Многие любят звёзды и солнце, восхищены ангелами небесными, хотя ничего не понимают в их устройстве.
Барон, как и все, залюбовался парусником. Корабль смотрелся надёжно, в противовес капитану, смахивающему на главаря пиратов. Скорее всего, он и был таковым.
Анри понимал, что судьба вновь подкинула подарок и не принять его будет ошибкой. Переговоры с мореходом прошли как по маслу. Тот был достойный делец и слупил с рыцарей плату за проезд в размере годового налога небольшого города.
Чего не сделаешь ради святой цели, пришлось всем развязывать свои поясные сумки.
Принято считать, что пираты циничны, безжалостны и вороваты. Ничего подобного. На деле они гораздо хуже. Команда выглядела донельзя зловеще, но и пассажиры им достались не белые и пушистые. Мудрые корабельные крысы, увидев рыцарей, попытались сбежать с корабля. Но были зарублены.
Отплыли погожим солнечным днём. Освобождённый от причальных пут парусник с молодецкой удалью старался перепрыгнуть как можно больше волн. Рыцари непрерывно блевали и уже в первые три дня пути к Святой земле капитально очистились от телесной грязи. Кони тоже болели и с горя завалили палубу навозом.
Лишь Анри чувствовал себя неплохо. Он часами лежал под мачтой и в деталях вспоминал своё загадочное путешествие с Асмодеем и Белой дамой.
Вспомнил даже её сказку о мальчике, которому надо было всю жизнь учиться. Теперь он догадался, эта история была про него самого. Барон думал о фляге с таинственным порошком. Ведь события с неё начались и ею же и закончились. Вопросы выскакивали, точно рыбы из воды. Некоторых он успевал поймать, другие исчезали в глубинах памяти, чтобы потом неожиданно появиться вновь. В разуме вновь что-то менялось. Однажды пришла мысль, что нельзя приписывать происшедшее дьявольским козням. На всё воля Божья.
Устав от мыслей, с удовольствием слушал, как бьётся о борт волна, наблюдал, как солнце раскрашивает море. Брызги покрывали палубу затейливым узором. Он пытался разгадать смысл этой тайнописи. Но ветер и море быстро стирали рисунки. Приглядывался к мореходам и рыцарям.
