Калеб

Алая молчала с тех пор, как я забрал ее из студенческого городка. Едва заметная морщинка пролегла между бровями, увидеть ее можно было, только если очень внимательно смотришь.

А я всегда внимателен.

Было не сложно разгадать эмоции Алой. Я долгое время изучал выражение ее лица и настроение, поэтому почти каждый раз мог точно сказать, какие чувства она испытывает.

На людях она никогда не показывала свои эмоции, и делала это только тогда, когда мы оставались наедине. Алая не могла долго скрывать от меня свои истинные чувства, но все равно начала открываться мне совсем недавно.

Однако сейчас ее лицо было лишено любых проявлений эмоций, выглядело чистым, как лист бумаги. Вы бы никогда не подумали, что с ней что-то не так, если бы не всматривались в нее, если бы не знали, что скрывается за подобным выражением лица и что означает такое ее настроение.

Я все понял по одной морщинке. Она показывала, что Алая сильно раздражена. Поддавшись внезапному импульсу, я резко развернул автомобиль и заехал в пустынный парк, а затем припарковался в тихом месте, окруженном густыми деревьями.

– Малышка, что случилось? – спросил я. Она все время смотрела в окно.

Но я хотел, чтобы она смотрела на меня. Только на меня.

– Прости, если сделал что-то не так. Я идиот и готов на все – валяться у твоих ног, покупать тебе бриллианты, купить машину – нет? – я усмехнулся, когда она холодно взглянула на меня. – Хорошо, а как насчет банки арахисового масла?

Эти слова вызвали на ее лице легкую улыбку.

– Почему ты не можешь сказать, что я сделал не так? Или ты хочешь, чтобы я сам догадался? Да, так и есть, – ответил я вместо нее, когда увидел, как она, глядя на меня, прищурилась. – Я должен знать, что натворил… – я остановился, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь и надеясь, что она не снимет с меня кожу заживо. – Посмотрим… – я прикусил нижнюю губу. – Каждый день на этой неделе я поднимал с пола свою одежду. Как ты и велела. Спроси у Майи, – так звали пожилую женщину, которую я давным-давно нанял, чтобы она три раза в неделю выполняла всю работу по дому.

Алая перекинула волосы через плечо. Хорошо, значит, проблема не в этом.

Я понюхал свои подмышки.

– Я принял душ.

Ее губы дернулись. Эти розовые губы… Я знал, какие они мягкие, отзывчивые и вкусные, когда она…

Когда Алая заметила, что я неотрывно смотрю на ее рот, то улыбнулся.

– У тебя эти дни? – спросил я.

Теперь уже она засмеялась, глядя на меня с раздражением, но в то же время и с нежностью.

– Я сегодня видела Беатрис-Роуз, – сказала она наконец. Моя улыбка исчезла.

– Она говорила тебе что-нибудь?

– Не знала, что она тоже будет на твоей вечеринке.

Я выпрямился.

– Если бы у меня был выбор, я бы не стал приглашать ее. Я бы вообще не стал устраивать вечеринку, а вместо этого провел время с тобой, – сказал я и вздохнул, когда она промолчала в ответ. – Все организовала моя мать, – объяснял я, – так что мне не дали возможности самостоятельно выбирать гостей. Но мне абсолютно все равно. Она говорит, эта вечеринка в честь моего дня рождения, но на самом деле все всегда получается по-другому.

– Что ты имеешь в виду?

Я взял ее руку и начал вырисовывать круги у нее на ладони.

– Моя мама занимается бизнесом. Эта вечеринка всего лишь повод познакомиться с инвесторами наших партнеров и заполучить их себе. Представь, моя мать – тираннозавр. Ей нужна еда, чтобы прокормить себя и своих детей. Поэтому она делает так, чтобы все наиболее упитанные звери собрались в одном месте. А затем поедает их, начиная с самого жирного.

Она засмеялась, закатила глаза и взглянула на меня.

– Только ты можешь придумать такое сравнение.

– За это я тебе и нравлюсь, – я поцеловал ее пальцы.

Когда дыхание Алой участилось, а соблазнительные губы приоткрылись, я не смог удержаться, схватил ее и усадил себе на колени, мечтая зацеловать до смерти.

– Детка…

Я прижал ее ближе, чтобы чувствовать ее дыхание на своем лице. Я увидел расширившиеся от желания глаза, заметил, как опускается и вздымается грудь. Увидел кремового цвета кожу, которую мне сразу же захотелось облизнуть.

– Давай…

Внезапно она отстранилась и откашлялась.

– Какое платье лучше надеть? Будут ли какие-то определенные требования к стилю или цвету?

Когда она заправляла выбившуюся прядь волос за ухо, я заметил, что ее руки трясутся. На секунду закрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Сделал медленный и глубокий вдох. И такой же выдох. Когда я открыл глаза, она сидела, опустив взгляд и покусывая нижнюю губу.

Черт.

– Да.

Я замолчал, и она в ожидании посмотрела на меня.

– Так, посмотрим. Какая одежда на тебе смотрится лучше? Может, прозрачная?

Алая никак не отреагировала, но я знал – она еще не пришла в себя после того, что только что произошло между нами. Мне показалось, она даже меня не слышит.

– Ой, ты говорила о вечеринке. Оденься в красное. Для меня, – предложил я. Она кивнула. – Эй, Алая.

– Мм? – она улыбнулась и протянула руку, чтобы убрать с моего лица волосы. – Тебе надо подстричься.

– Я бы хотел провести с тобой больше времени. Даже отложил бы поездку, если мог. Я хочу, чтобы у нас появился свой дом. Прямо сейчас. Уже договорился с некоторыми владельцами. Мы посмотрим их дома́ на следующей неделе…

– Калеб…

Она накрыла мой рот ладонью, чтобы я замолчал. Я облизнул ее.

Когда она хлопнула меня по руке и засмеялась, мне стало легче. Я понял, что все хорошо. Она крепче прижалась ко мне и смущенно поцеловала меня в губы.

Я знал, что Алая рассчитывала на короткий и быстрый поцелуй, но я сходил с ума, мечтая о ее губах, о прикосновении ее рук к моему телу, о звуках, которые она издавала, когда я трогал ее. Я, словно сумасшедший, постоянно прокручивал в голове ту ночь, когда мы занимались любовью. Вспоминал, как она впивается пальцами мне в спину, как ее ноги обвивают мое тело и как широко распахнулись ее глаза, когда она дошла до конца, получила то, что я так отчаянно хотел ей дать.