Шрифт:
Закладка:
В восемь часов я перебрался в свой грузовик. Мне хотелось быть поближе к Обри, но не злить ее, навязчиво маяча на виду. Она не видела меня, но знала, что каждое утро я где-то тут, поблизости.
Ровно в девять тридцать – по ней можно было проверять часы – Обри вошла в «Старбакс» и через несколько минут вышла. Со стаканчиком кофе и сдобой в руке она прошла пару шагов в сторону офиса, затем остановилась и направилась прямо к моему грузовику, поразив меня этим до потери пульса.
Я опустил окно.
– На будущее. Ты не мог бы заказывать для меня менее жирные завтраки?
Я прикусил язык, чтобы не выпалить, что готов кормить ее всю жизнь всем, чего бы она ни пожелала, каждое утро на ее кухне. Вместо этого я сказал:
– Слушаюсь, мэм.
Обри кивнула и повернула обратно, но через пару шагов остановилась и перед тем, как продолжить путь, сказала, не оборачиваясь:
– Сегодня утром у «Принцессы» распустились цветы. Они прекрасны.
Я отправился в тренажерный зал, а затем потратил несколько часов в магазине строительных материалов, подбирая все необходимое для осуществления следующего проекта у дома Обри. Когда я решил, что поеду именно в Темекулу, я взял свой фургон, а не мотоцикл, чтобы не привлекать лишнее внимание к своей особе. Неожиданно фургон оказался весьма кстати.
Стоял палящий полдень, и я стянул майку, чтобы вытереть пот, струящийся со лба. Я выгрузил кедровую вагонку, привезенную за очередную, восьмую по счету поездку, на заднем дворе Обри. Градусник показывал +35. Когда я закрыл задний борт своего фургончика, женщина, которая уже не один раз проходила мимо дома Орби, остановилась, видимо, решив поговорить со мной.
– Привет, я – Филомена. – Рука на перевязи, в гипсе. Короткая теннисная юбка, кожаный облегающий топ с низким вырезом и резиновые сапоги выше колен. Резиновые!!! На небе ни облачка, и в последние дни не выпало ни капли дождя. Мой взгляд невольно упал на ее вырез: тут хочешь не хочешь, а заметишь – сиськи у нее были о-го-го какие!
– Чэнс, – кивнул я в ответ.
– Я живу в конце улицы, Чэнс. Знаешь, наблюдаю за тобой уже целую неделю. Я тут подумала, может, ты сделаешь кое-что и для меня?
Она, очевидно, предлагала мне пропахать что-нибудь, но явно не ее лужайку. Два года я не знал женщины; намек был сделан, но я не испытал ни малейшего интереса.
Я поймал ее выразительный, обещающий взгляд.
– Спасибо. Но я работаю только на Обри.
– Повезло же ей. Тебе и в самом деле удалось добавить шарма этому газончику.
Я оглянулся на бунгало, некогда заросшее бурьяном. Теперь оно выглядело очень живописно.
– Благодарю. Между прочим, эти цветы называются «Принцесса».
– Да ладно, я ведь не о садоводстве.
Я попытался перевести разговор на другую тему.
– Надеюсь, вы не слишком пострадали. – Я кивнул на ее перевязанное предплечье.
– Да ерунда. Споткнулась в темноте о моего борова. Свинья – вот и вся моя компания. Он единственный мужчина в доме. – Она подмигнула на прощание и бросила через плечо: – Если передумаешь, мой дом номер сорок один. Можешь заходить. В любое время.
Позже, вечером, я вкратце рассказывал о событиях этого дня Крошке Карле. В это время завибрировал звонок моего телефона, лежащего на стойке бара. Чуть раньше я послал сообщение Адель и ждал ответа от нее. Но тут я чуть не подпрыгнул, когда увидел, что пишет Обри.
Обри: Твои фотографии сегодня удалены с веб-сайта. Я также оговорила размер компенсации.
Я тут же ответил.
Чэнс: Ух ты, здорово. Ты молодчина.
Обри: Я отличный профессионал. Тебе нужно подписать документ о передаче эксклюзивного права на эти фотографии. У меня также есть предложения по изменениям положений контракта.
Чэнс: Ты где? Я могу подскочить.
Обри: Подходи к моему офису завтра в 9.30.
Чэнс: Я принесу наш любимый кофе.
Телефон больше не вибрировал, и я решил, что наш разговор окончен. Но через минуту телефон снова заплясал на стойке бара, и в такт ему забилось мое сердце. Просто удивительно, какие мелочи могут подарить надежду, когда вы в ней так отчаянно нуждаетесь.
Обри: Ты строишь сарайчик для Пикси?
Чэнс: Да.
Обри: Ему понравится.
Телефон замолчал, но мне было уже наплевать. Завтра утром у меня свидание с Обри!
Глава 19
Зеленый теперь стал моим любимым цветом. Очевидно, Обри сама была от него без ума, так как уже второй раз с начала моей слежки она облачалась в темно-зеленую блузку. Этот цвет оттенял ее кремовую кожу, а зеленые глаза сверкали, как хризолит – по гороскопу камень моей матери. Это было двойное напоминание, мысль о маме и сожаление по поводу того, что я пропустил уже два дня рождения Обри.
Я откашлялся и произнес:
– Выглядишь сегодня прекрасно.
– Ты слышал, что я тебе сказала?
Конечно же, я пропустил ее слова мимо ушей. Я был слишком занят, раздевая ее глазами, чтобы слушать, что она говорит, да и какое это имело сейчас значение! Ах, дьявол меня возьми, что бы я хотел сейчас с ней проделать! Стол, за которым она сидела, давал пищу моему воображению и не позволял сосредоточиться. Обри сидела за ним, а я представлял ее великолепную попку на нем и свою голову у нее между ног. Наши взгляды встретились, и я понял, что она прекрасно знает, о чем я сейчас вспоминаю.
– Даже не думай. – Она подняла руку, в ее глазах застыло умоляющее выражение. Но я решил, что пора быть более настойчивым.
– Нам надо поговорить, Обри.
– Нет. Я не стану с тобой разговаривать. Я на работе, и это исключительно деловая встреча. Вот поэтому я пригласила Келли. – Она жестом указала на девушку, сидевшую рядом со мной.
Если Обри думала, что я не буду изливать душу в присутствии Келли, она просто недооценивала степень моего отчаяния.
– Хорошо. Давай увидимся после работы. Во время завтрака. Хоть в два ночи, если будет угодно. Мне по хрену, где и когда. Только согласись встретиться со мной, Обри. Нам обоим важно выяснить отношения.
– Я для себя уже все выяснила. И приняла решение, что общаться мы будем только в офисе.
Минуту мы сидели, уставившись друг на друга. Единственной, кто испытывал недоумение, была Келли. Она ерзала на стуле так, как будто ей страшно хотелось пойти пописать. В конце концов я прервал неловкое молчание:
