Пока он колдовал над картой, все сбились в нахохлившуюся кучку и тихо переговаривались, с интересом расспрашивая о чем-то дракона. Маг со своего места не слышал о чем.

– А давно вы с господином Роутэгом дружбу водите? – тем временем активно допытывала Рина полуэльфка.

Эйвальд покосился на нее с неудовольствием. Приятель наемника был весьма хорош собой, хоть и одет бедно. И повышенный интерес ветреной полуэльфки к новому знакомцу изобретателя ощутимо раздражал.

– Давно, – уклончиво ответил дракон и выпустил из рук поводья своего красивого серого в яблоках коня. Тот, недолго думая, прибился к остальным лошадям. Так они и паслись всем скопом, умиротворенно пофыркивая.

– Ты ведь не человек, – вдруг ни с того ни с сего бухнула полугномша, и все удивленно на нее воззрились, Лазурин в том числе.

– С чего ты взяла? – осторожно спросил он. – Или мы с тобой встречались уже? Хотя… Нет, не помню я тебя, ну совсем!

– Я чувствую. В тебе есть сила. Нечеловеческая какая-то, – от такого обилия всеобщего внимания, Рикнака стушевалась и даже немного отступила.

– Правильно чувствуешь, – ободряюще улыбнулся ей ящер. – Не человек я, а дракон.

– Драко-о-он?!

– Как дракон?! – загомонили все одновременно.

– Да так. Дракон и все.

– И где же это господин Роутэг с драконом задружиться успел? – по прищуренным глазам полуэльфки было ясно, что теперь она точно от древнего ящера не отстанет, пока не выпытает все, что только возможно выпытать без применения пыток, одним настойчивым занудством.

– Я тебе потом все детально обскажу, – весело подмигнул Лазурин и так заразительно рассмеялся, что и все остальные не смогли сдержать улыбки.

Спустя время к ним подошел заметно посмурневший маг.

– Никак, – хмуро ответил он на невысказанный вопрос. – Словно что-то сигнал блокирует.

– И что теперь делать?

– К Верховному идти. Каяться и молить о помощи. Другого выхода я не вижу, а…

Договорить он не успел. Серый, уже некоторое время оживленно к чему-то принюхивающийся, вдруг весь подобрался, навострил уши и, коротко взвыв, припустил в направлении липовой рощи.

Ян, давно привыкший безоглядно доверять хвостатому приятелю, мгновенно оказался в седле и пришпорил коня, срываясь в галоп, отчаянно стараясь не отставать. Остальные спешно последовали за ним. Им, конечно, было жутко интересно, что же такое учуял волк.

Я сама не заметила, как задремала. Когда из последних сил, баюкая и жалея ногу, дошаркала-таки до вожделенной рощи, солнце было в зените. Вроде бы только на мгновение прикрыла глаза, привалившись спиной к молоденькой липке… И вот уже – хлоп! – солнце склоняется к горизонту, а меня кто-то аккуратно тормошит за плечо.

Я вяло повернула голову, думая только о том, что преследователи вроде бы не должны бы еще очухаться… Но, возможно, их было не пятеро, а больше, и тогда…

– Ян?!

– О, Лета! Милая Лета, я так рад, что нашел тебя!

– Ян? – я, не в силах поверить собственным глазам, протянула руку и потыкала пальцем в его заросшую щетиной щеку. – Это ты?

Он перехватил мою руку и поцеловал пальцы.

– Конечно, милая. Я так спешил.

Странное, непривычное, слово вдругорядь резануло слух. Я поморщилась и сообразила. Что еще за «милая»? С каких это пор я вдруг стала «милая»?

Руке стало неуютно, и я мягко, но неуклонно вывернулась из жестких пальцев. Он как будто этого и не заметил.

– Пойдем со мной, дорогая. Я уведу тебя в безопасное место.

Ну вот теперь еще и «дорогая». Да что с ним не так?! Почему не: «Зараза драная, куда тебя мракобесы уволокли без моего разрешения?!».

– В Академию? – тревожась все больше, уточнила я.

– Нет, милая, в Академию нельзя, – мягко заговорил он и вдруг порывисто прижал меня к себе. – Я так волновался за тебя, Леточка. Так переживал, просто места себе не находил.

Я покорно обвисла в его объятиях, думая только о том, как помочь болезному.

Ну все. Приехали. Абзац, финиш, кирдык. Я его доконала, и он сошел с ума. По-настоящему окончательно сдвинулся.

Странно, но ощущение покоя и защищенности никак не приходило. Хотя обычно в его руках я просто сворачивалась клубком, как в домике, и чуть ли не мурчала в голос от волнами накатывающего умиротворения. Признаться честно, больше всего мне хотелось оказаться от него как можно дальше. Я висела, думала и совершенно не слушала, что там такое слащаво-сюсюкающее он пыхтит мне в ухо.

И тут до меня дошло. Дошло так основательно и ясно, что я вдруг выпрямилась и даже вполне себе резво встала на ноги. Он ничем не пах.

То есть обычный, человеческий запах был на месте. Но я точно знала, как пахнут его чары, – грозой. Он всегда так пахнет, потому что обвешан заклинаниями, как новогодняя елка – фонариками. Всегда. Но не сейчас. Так же подозрительно не было запаха и у вестника.

Я вызывающе взглянула ему в лицо и отшатнулась. Ян смотрел на меня холодными равнодушными чужими глазами.

Очень близко завыл волк, и только сейчас, отвлекшись от своих мыслей, я различила конский топот, приближающийся к нам с каждой секундой.

– Ян! Это она?!

«Она, – мрачно подумал наемник, безжалостно пришпоривая и без того взмыленного коня. – Непонятно только – кто с ней».

Конь прибавил ходу, быстро вырвавшись вперед.

Лета! Его Лета! Сидела рядом с незнакомцем. Непозволительно близко сидела! И весьма мирно с ним беседовала. Потом он как-то странно, неловко, притянул ее к себе, обнимая, чем вызвал у пока еще безрогого мужа гневное рычание. Кого-то он ему напоминал. Но незнакомец был повернут спиной, и маг никак не мог припомнить, где раньше его видел. Его жена долго обниматься не стала, скованно отстранилась, подскочила, словно укушенная в мягкое место…

Взвыл Серый.

Лета нервно дернулась… и остановила на маге взгляд. Он был уже достаточно близко для того, чтобы разглядеть и должным образом оценить ее растерянно-испуганное выражение лица. Ян Роутэг от избытка чувств ругнулся, совершенно не понимая к чему отнести такую реакцию. Не к несостоявшемуся же блуду, в самом деле! Или к уже состоявшемуся?! В ушах зашумела кровь, в глазах потемнело. Но через мгновение он уже и сам понял, в чем дело. Незнакомец обернулся, и наемник увидел… себя. Лета коротко вскрикнула, изо всех сил толкая самозванца в грудь, и метнулась едва ли не под копыта разгоряченной лошади. Маг свесился с седла, протягивая ей руку. Его пальцы уже почти коснулись ее. Но незнакомец проворно схватил его жену за другую руку и резко дернул на себя. В тот же миг по глазам резанула яркая, но короткая вспышка белого света. Конь, испуганно заржав, вильнул в сторону, сбросив своего наездника.

Когда Ян Роутэг поднялся на ноги, ни его жены, ни таинственного негодяя рядом уже не было. И самым паскудным было то, что отследить телепортацию было практически невозможно. То есть попробовать, конечно, можно… но вот получится ли?

Наемник сел на примятую траву и тупо смотрел на то, как спешиваются, оживленно переговариваясь, его друзья. Тело почему-то стало очень большим и неудобным, его совершенно некуда было приткнуть, везде оно казалось неуместным. «Кажется, это называется – не находить себе места…» – отстраненно подумал он. Ему почему-то не приходило в голову, что ее могут просто забрать. Вернее, о том, что могут попытаться, он думал. Но почему-то был абсолютно уверен в том, что вместе они обязательно со всеми неприятностями и злодейскими кознями справятся. Именно так – только вместе. И никак иначе. А теперь, выходит, придется справляться порознь? Она там будет справляться одна. Так, как сможет. Да и сможет ли? И он будет справляться тут один. И обязательно справится. О том, что будет, если все-таки не справится, не найдет ее и не вернет себе, он старался не думать. Об этом нельзя было думать сейчас. Потому что как только он начинал об этом думать, липкий страх парализовал его полностью. И он ненавидел себя за этот страх, презирал. И ничего не мог сделать, чтобы от него избавиться. Внутри у него все ощутимо холодело. И руки начинали мелко подрагивать. И голос менялся как-то странно. Это были новые, незнакомые ощущения. Смешно сказать, но оказывается, он никогда не боялся. По крайней мере, так сильно.

«Нельзя бояться, – строго сказал