– И как можно было сделать такую миниатюрную обувку?

– Знаете, все-таки мне здесь не по себе, – передернула плечами полуэльфка. – Давайте поскорее уйдем?

– Погоди, – отмахнулся от нее изобретатель, – я ревизию провожу.

– Это вот прям сейчас надо делать, да?

– Да. Я должен понять, что мы можем использовать для самозащиты.

– От кого самозащищаться будем? Постоялый двор пустой, тут одна хозяйка, а ей мы и так, в случае чего, шею намылим без подручных средств, – раздухарилась полуэльфка, полчаса назад трясущаяся, как напуганная мышь.

– Ножички метательные держи наготове, – посоветовала очевидное Рикнака.

– Одних ножей может не хватить. Дайте мне еще две минуты, пожалуйста.

Полуэльфка демонстративно маялась под дверью, Рикнака деловито и неторопливо проверяла свой арсенал и тосковала по неожиданно утраченному кинжальчику. Возможно, стоило бы перед выходом заглянуть к Домиане и поинтересоваться его судьбой.

– Ну вот и все, я готов.

– Наконец-то, – буркнула Лайн и распахнула дверь.

Ее крик эхом раскатился по темному пустому коридору и затих вдали. Эйвальд оказался рядом в один прыжок, оттащил ее за шкирку и захлопнул дверь.

– Что?! – в один голос рявкнули они с Рикнакой.

– С-сам отк-крой и п-посмотр-ри, – проклацала зубами пифия.

Изобретатель немного помедлил и, решившись, рывком распахнул многострадальную дверь.

На пороге стояли куклы. Огромное количество кукол. Видимо, они стеклись сюда со всех комнат. Эйвальд осторожно притворил дверь, уперся в нее лбом, глубоко вдохнул и с шумом выдохнул. Затем нарочито медленно обернулся и молча кивнул притихшим девушкам куда-то за их спины. Они покладисто посмотрели, куда велено, и с визгом бросились к изобретателю, облепив его с двух сторон, как мартышки дерево.

С резных деревянных полочек, в обилии украшавших стены спальни, неправдоподобно ловко и быстро спускались куклы.

– Ну все, с этого самого момента я ненавижу кукол, – печально поведала полугномша, вытаскивая из-за пояса кинжалы. – И сильно подозреваю, что теперь это на всю жизнь.

– Это называется психологическая травма, – просветила ее Лайн.

– Да мне-то какое дело до того, как это называется?

– А вот ножички твои здесь вряд ли помогут.

– Скорее всего действительно не помогут, но мне с ними спокойнее.

– Я не уверен, что нам стоит их бояться, – вдруг произнес Эйвальд. – Вы только гляньте, какие они маленькие.

– Да, но они живые! – вылупила на него глазища полуэльфка. – Это противоестественно!

Тем временем куклы уже всем составом оказались на полу и выстроились в рядочек, равнодушно глядя на них разноцветными глазами-пуговками.

– Вам не надо бояться нас. Мы пришли предупредить, – прорезал повисшую тишину пронзительный голосок.

Он был настолько тонок, что пифия мигом скукожила страдальческую мордочку и подергала себя за свернувшиеся в трубочку чувствительные уши.

– О чем предупредить? – подозрительно спросила полугномша, не торопясь складывать оружие.

– Вам надо уйти. Оставаться нельзя. Это место плохое. Гиблое.

Они говорили короткими фразами, и складывалась ощущение, что даже на такую беседу у них уходит много сил.

– Мы заметили. Но вы-то сами кто?

– Люди.

– Не похожи.

– Были людьми. Ночевали здесь. Пути назад нет. Ни для кого. Теперь мы пленники этого места. Навсегда.

– Почему?

– Долго рассказывать.

– Мы не торопимся.

– Нет, мы торопимся! – мигом взбунтовались девицы.

– Пять минут у нас есть. Я вас слушаю.

– Дом непростой. Появляется на три дня каждый месяц.

– День перед полнолунием, полнолуние и день после него?

– Да. В разных местах.

– То есть, не стоит на месте, а перемещается… Порядок у перемещений есть? Или он движется хаотично?

– Порядка нет. Случайное место.

– Хорошо, дальше.

– Исчезает утром. Кто внутри – исчезает тоже.

– Зачем ему нужны люди?

– Энергия.

– Она не бесконечна. Когда энергия кончается, что происходит с человеком?

– Станет куклой. Куклы служат дому.

– Убираете, ведете хозяйство, так?

– Да.

– Почему вы решили нам помочь?

– Всех предупреждаем. Никому не удалось уйти.

– Ясно. Мы что-нибудь можем для вас сделать?

– Нет. Уходите. Не медлите.

– У меня тоже есть вопрос! – не удержалась Лайн. – Можно?

– Да.

– Чем кормят постояльцев? Человечиной?

– Нет. Пища перемещается сюда колдовским способом. Из других домов.

– Значит, ее просто тырят по-тихому… Ну хоть сонным зельем-то сбрызнута?

– Нет. Путники, усталые и сытые, и так спят до утра.

Авалайн победно взглянула на изобретателя, но тот только дернул плечом, оттер ее в сторону и задал следующий вопрос:

– Вы работаете на Домиану?

– Да. Но мы думаем, что и у нее есть хозяин.

– Ладно. Спасибо вам!

– Мы будем рады, если вы успеете уйти.

На этот раз дверь осторожно открыла Рикнака, но коридор был пуст.

– Давайте, девочки, – скомандовал Эйвальд. – Бегом!

И они побежали. Правда, длилось это недолго.

– Никому не кажется, что коридор стал слишком длинным?

– Погодите, вот снова наши двери!

– Мы бежим по кругу!

– Так, стоп, – изобретатель резко остановился, пифия врезалась в его спину и блаженно обмякла. Сзади на нее налетела Рикнака, распластав пискнувшую полуэльфку окончательно. Пришлось гениальному изобретателю, тихо матерясь, нетерпеливо стряхивать их обеих.

– Это похоже на петлю. Можем бежать хоть до утра, но не сдвинемся с места и на пядь. Надо думать.

Авалайн усилием воли вытащила себя из неуместных в сложившихся обстоятельствах романтических грез и серьезно сказала:

– Вряд ли петля. С пространством не каждый архимаг работать может.

– Скорее всего, она нас просто морочит. Отводит глаза, только и всего, – поддержала ее полугномша.

– То есть мы просто как шальные бегаем по кругу, не видя выхода? Занятно.

– Это, конечно, лучше петли, но вопрос все равно надо решать.

– Погодите! – Эйвальд сунул руку в сумку по локоть. – Сейчас, я уверен, что он где-то здесь.

– Кто здесь?

– Вот, – он извлек какую-то коробочку.

– М-м-м… Твой отпугиватель насекомых, – опознала коробочку Рикнака. – На привалах ни раз выручал. Только вряд ли он поможет нам сейчас.

– Да не он! А амулет, который его питает. Защищает от отвода глаз, не самый лучший, конечно, копеечный. Но все лучше, чем ничего. Заряда должно хватить, – пояснил изобретатель, старательно расковыривая свое детище.

– Но ведь нас трое, а амулет один.

– Не беда. Надену его, и мы возьмемся за руки, идет?

– И что, его действие распространится и на нас? – наивно захлопала глазами полуэльфка.

– Я ушам своим не верю! – фыркнула Рикнака. – Полагаю, эту лекцию ты тоже проспала? Это же азы общеобразовательной магической программы! Как это-то можно не знать?

– Зато я вижу будущее, а ты нет, – огрызнулась Лайн.

– Действие амулета таким образом передать невозможно, – терпеливо объяснил Эйвальд. – Но я буду видеть выход и не дам вам свернуть.

– Тогда надевай быстрее, – буркнула покрасневшая полуэльфка.

Изобретателя не нужно было просить дважды. Он быстро нацепил амулет и крепко сжал прохладную ладошку пифии. Та трагически вздохнула и отвернулась, в свою очередь протянув руку полугномше.

– Ну вот сейчас мы и узнаем, петля это или нет. Готовы?

– Вполне.

– Тогда ходу! – и они припустили изо всех сил.

На этот раз коридор был таким, как надо – коротким. До лестницы путники добежали за четверть минуты. Правда, в какой-то момент девушки заголосили: «тут стена!» и попытались затормозить, но изобретатель крепко держал руку Лайн, хоть она и пыталась вырваться.

Обеденная комната оказалась пуста. Кто бы ни был хозяином двора, видимо, он полагался только на морок.

– К двери, живо, – прошептала Рикнака и первой ринулась вниз по лестнице.

– Осторожнее, – нагоняя ее, предупредил Эйвальд. – Лайн, ты долго будешь на мне висеть?

– Долго, – честно призналась так и не выпустившая его руки пифия. – Мне так страшно, что я сейчас в обморок упаду.

– Ладно, тогда виси.

– Ах, леший побери, заперта! – воскликнула полугномша, изо всех сил дергая дверную ручку.

– Тогда попробуем в окно, – предложил изобретатель. – Скорее, пока нас не хватились.

– Поздно, – упавшим голосом произнесла Лайн. – Нас хватились.

Неподалеку от лестницы отворилась неприметная дверка. В освещенном тусклым светом проеме показалась Домиана. Конечно, узнать ее сейчас было весьма проблематично – выглядела девушка совершенно мертвой, причем уже давно.

На некоторое время все притихли, засмотревшись.

– В кухню, живо! – вдруг рявкнула Рикнака и без предупреждения