злодеем. Наконец, Тесей постучал в один ветхий домик, примостившийся почти у самой дороги, и у открывшей ему старушки, очень учтиво спросил:

— Радуйся бабушка! Пусть великие боги даруют тебе блаженную жизнь до самого последнего дня, и пусть этот день наступит очень нескоро. Если есть у тебя желание поговорить немного со мной, ответь мне: не знаешь ли ты Перифета, прозванного Дубинщиком?

Когда старушка ответила утвердительно и прибавила, что лучше бы его не знала, Тесей продолжил вопросы свои задавать:

— Бабушка, а не знаешь ли ты, как и когда он разбойником стал, ведь и он был когда-то ребенком и женские груди сосал, отроком был, юношей…

Тесей узнал у старушки, что Перифет рано лишился родителей, отца он вообще не знал, а мать умерла от какой-то болезни, когда ему было 15 лет. В 18 лет он женился и очень супругу любил. Однажды в их доме, стоявшем недалеко от дороги, оказалась компания путешествующих на конях молодых людей. Он не мог отказать в гостеприимстве трем юношам, его сверстникам, устроил веселую пирушку с танцами и вином и на ночь спать в своем доме оставил. Проснулся Перифет крепко связанным его же собственными веревками. Юноши на его глазах по очереди насиловали его жену, а рано утром, как только расцвело, они взяли ее с собой и ускакали, приперев дверь снаружи толстой палкой. Освободиться от крепких веревок Перифет сам не смог, лишь через сутки ему, связанному удалось выбраться через окно так, как дверь он открыть не сумел, хоть и был весь в синяках и кровоподтеках, пытаясь ее выбить разными частями связанного тела. Перекатываясь по земле, он сумел добраться до соседей. Погоня ничего не дала, никто не видел даже в какую молодые негодяи сторону ускакали. Перифет так и не смог насильников разыскать, но с тех пор он проклял свое гостеприимство и люто возненавидел всех путников.

— При этом он никогда не нападает на странников из засады или ночью, по ночам, как все люди, он спит. Он предлагает встречными чужестранцам с ним биться без правил и, благодаря своей силе, убивает путников медной палицей и, убив, приговаривает, что муж, не мстящий за причиненные ему обиды, а его ведь обидели путники, — несправедливый по отношению к себе человек и слабый.

Так закончила старушка свой невеселый рассказ.

Был уже поздний вечер. Светлое солнце главу лучезарную уж давно спрятало в море, розоперстая Эос окрасило наступающий сумрак густым румянцем. Тесей попросился у старушки переночевать, хотя она повторила, что до дома Перифета не больше десятка стадиев и лучше этот отрезок пути ему пройти ночью, когда тот спит.

Утром, лишь только взошел Зареносец, земле возвещая о радостном свете, и следом в платье шафранном Заря распростерлась над морем, как Тесей был уже на ногах. Он, как всегда, когда было время, поупражнялся с отцовским мечом, покидал медный диск, попрыгал вперед и назад через голову, нарочно попадал на землю, вскакивая с нее, словно дикая кошка, почуявшая опасность, и потный, без завтрака, решительно двинулся по дороге, где надеялся встретить Дубинщика.

71. Поединок Тесея с Перифетом

Тесей, увидев могучего человека внезапно появившегося перед ним из густых придорожных кустов, сразу понял, что это и есть Перифет, непомерной гордыней наполненный. Муж, бывший на две головы выше его перегородил дорогу. Он стоял посередине дороги широко расставив мощные ноги, его кудрявая голова была запрокинута назад, квадратный подбородок высоко поднят, руки с большими ладонями были величественно скрещены на груди, изящная дубинка из меди на золотой цепочке висела на запястье правой руки.

Окинув Тесея взглядом, исполненным пренебрежительного высокомерия, Дубинщик надменно сказал:

— Для путников, явившихся предо мной незвано и своей наглостью, причинивших мне беспокойство, мной здесь на моей дороге установлен справедливый закон, чтобы никто без наказания уйти не посмел, всякий должен биться со мной.

Тесей в ответ с нарочитой беззаботностью хмыкнул, как часто делал Питфей, и, улыбнувшись чуть кривовато подвижными своими губами, звонко сказал:

— Не знаю в чем моя наглость, но явился я не к тебе и по дороге иду я ничьей. Если же ты непременно хочешь, чтобы я с тобой бился, то я, как уважительный гость не могу ни в чем хозяину отказать. По каким правилам будем биться?

— Дерзкие такие, как ты, юные и похотью одержимые, редко мне попадаются, лучше бы вообще не попадались. Хоть ты ростом не вышел, а спеси в тебе выше головы, но не долго она задержится на плечах. Биться будем без правил, в этом мы будем равны, и потому схватка будет справедливой и, значит, угодной бессмертным богам.

Тесей собирался ответить, что нельзя по трем похотливым нечестивцам судить о всех путниках, среди которых много достойных людей, но тут коварный Перифет, не договорив до конца, бросился на Тесея, надеясь на полную неожиданность нападения. Как ястреб иль сокол, который с самого верха поднявшись очень высокой скалы, только козам горным доступной, стремительно над равниной несется, чтоб схватить куропатку иль птицу другую. Так Перифет быстро бросился на Тесея, палица его была немного короче меча Эгеида, но она была и прочней, и тяжелей.

Юноша давно ожидал какого-нибудь подвоха и был готов к внезапному нападению. Перед героем на мгновенье мелькнул бог счастливого случая Кайрос, и он понял, что надо делать. Он не кинулся бежать, чтобы избежать удара палицы, как делали до него все путники, принужденные к поединку. Наоборот, Тесей, как молния, устремился навстречу противнику, он ловко поднырнул под его руку с палицей и бросился на землю, ударив правым плечом по его щиколоткам. Такое поведение оказалось совершенно неожиданным для Перифета, и он, «спотыкнувшись» о плечо юноши, со всего разгона упал лицом в землю. Тесей же, как на утренней тренировке, мгновенно вскочил и прыгнул сверху на спину оглушенного паденьем Дубинщика. Он схватил врага одной рукой за затылок, а второй за мощный квадратный подбородок и из всех сил резко крутанул, выворачивая лицо противника назад. Такого приема в борьбе он не знал до сих пор, ибо никогда не соревновался ни с кем в смертельной битве без правил. Шея хрустнула так, словно Тесей сломал сухую жердинку, и нечестивая душа Перифета с криком изумления из его мощного тела излетела и сверху удивленно уставилась на героя, прежде чем в сопровождении чернокрылого Танатоса навсегда солнечную землю покинуть.

Тесей встал на трясущихся ногах и на всякий случай пнул неподвижно лежащее на земле тело противника, уже лишенное бессмертной души. Убедившись, что разбойник мертв, юноша, пошатываясь,