пологой дуге снижаться. Хорошо, что противоположный край дуги кончался как раз за окном третьего этажа. Подлетая, я согнул ноги и сложил руки, прикрыв локтями голову, после чего тут же залетел в комнату, практически не заметив сопротивления стекла.

Чешуйчатым клубком я перекатился по полу, поморщившись от попадания пули – охрана явно не дремала. Я развернулся, стоя на четвереньках, и потратил пару секунд на оценку обстановки. Комната, превращенная в какую-то курилку для охраны, и тут как раз было трое доблестных защитников. Самое смешное, что Фоль, на которого мы тут охотились, сам мог бы защищать отряд таких вот охранничков. Ну да грех жаловаться.

Охранников трое, двое с оружием, один навел на меня шип из мрака. А вот это может мне навредить, поэтому перекатом ухожу в сторону, и шип уходит глубоко в древесину пола. Посылаю волшебнику искру в лоб. Не до сантиментов.

Хотел переключиться на других, но не успел – Сэрон прогудел перчаткой-саксофоном, и лицо парня с винтовкой буквально вмялось внутрь черепа, а его труп швырнуло с такой силой, что выбило дверь. Ральф же звонко хлопнул в ладоши, на которых у него были установлены эдакие тарелки, и по комнате разнесся громкий хруст: все кости в обеих руках последнего охранника оказались переломаны. Страдать ему долго не пришлось – за его спиной возник Эд с обнаженным резонатором, и голова последнего охранника покатилась по полу.

Мы тут же двинулись вперед. Больше сражений на нашем пути не было – практически всю охрану оттянули на себя Ранф и прочие бойцы-ближники. Мы же двигались по обшарпанным коридорам, пока не увидели нужную дверь. Рядом стоял типичный охранник Тысячи Глаз. Завидев нас, он лишь усмехнулся, и его лицо подернула дымка. Когда она рассеялась, мы увидели Сорокопута, с довольным видом почесывающего пятерней затылок.

— Он там, можете не особенно торопиться, – сказал нам человек, добывший план здания и все расположение этого секретного объекта.

— Но мы будем, – отрезал я и выбил дверь ногой, одновременно посылая вперед волну жара. Предусмотрительно – она запекла живьем какую-то веретенообразную тварь самого отвратительного вида.

В комнате за дверью стоял высокий мужчина лет сорока, совершенно лысый и татуированный с ног до головы. Буквально – даже на лице были татуировки, изображающие переплетенных змей.

Амвис Фоль, а это совершенно точно был он, еще раз вскинул руки, но сделать больше ничего не успел. Ральф хлопнул в ладоши, и руки Белого Сердца безжизненно повисли, а он зам издал хриплый рык. Метнувшийся быстрее, чем дозволено человеку, Эдвин просто дважды махнул резонатором, отрубая вермиалисту руки. Тут подоспел я, который двумя потоками направленного жара прижег ему культи. В завершение я дал ему пинок в грудь, и вермиалист бессильно завалился на спину, опрокинув какую-то реторту, видимо, со спиртом.

Я окинул взглядом лабораторию – а это была именно она. Принадлежала она, на первый взгляд, исследователю-анатому, так как все стены были в гравюрах и диаграммах, рассказывающих о строении человеческого тела. Но вот мужчина, лежавший на металлическом столе, буквально кричал о том, что он не анатом – грудная клетка подопытного была вскрыта, давая обзор на сжимающиеся легкие. Мужчина совершенно безумными глазами смотрел на нас. Он был в сознании.

Я скрипнул зубами и обернулся, даже шагнул к Амвису, но меня удержал за плечо Эдвин:

— Потом, Джас. Не наделай глупостей.

Выпустив воздух сквозь сжатые зубы, я кивнул. Потом присел на корточки перед испуганным Амвисом, сорвал с его груди амулет в виде белого шара с синими разводами, и с широкой улыбкой кота, которому в руки попала птичка, сказал:

— Привет, ублюдок. Пообщаемся?

Интерлюдия. Освальд

— Господин! – раздалось еще из-за двери.

Вбежавший посыльный не стал церемониться, растолкал охрану, распахнул дверь и вбежал в тронный зал. Его взгляд мазнул по окружению, задержавшись на самом троне – его господина там не было. Гонец обнаружил его возле столика с проклятой умелой ведьмой картой Валирима.

Владелец и повелитель этого государства стоял, нависнув над картой, и бесстрастно смотрел на две ярко-красные точки на ней. Карта эта могла показать ему многое – россыпь черных точек показывала его войска, синие точки означали вражеские силы, оранжевые – авангард армии черведавов; голубые области показывали его безраздельную власть, а красная Ехонта заставляла его сжать губы в тонкую ниточку. Но в данный момент Освальду было плевать даже на черведавов, что были сейчас самой большой угрозой. Ярко-красные точки, даже немного всплывавшие над поверхностью проклятой карты. Смерть двух самых близких соратников. Тех, кто отдал ему душу и сердце, связь ближе интимной. Что может быть сакральнее, чем Истинная Смерть?

— Господин, – прошептал гонец, уже стоявший в традиционном знаке уважения Тысячи Глаз – на одном колене, прижав правый кулак к полу.

— Я слушаю тебя, – лицо, испещренное шрамами, складывавшимися в слова языка духов, обернулось к посланнику.

— Донесение от Гримфельда: Фоль и Могро мертвы. Первый был убит вчера вечером, второй лишь четыре часа назад, в городе…

— Мальф, – закончил за гонца Освальд.

— Да, господин. Мальф. Ваши приказы? Что передать офицерам?

— Удвоить бдительность, усилить патрули. Ходить чаще, ходить группами больше. Пусть назначат солдат, что будут отступать при схватках – нам нужна информация о том, кто это сделал.

— Информация уже есть, господин, – посыльный сунул руку за пазуху и вытащил ведьмовские рисунки, протягивая их господину.

Глава Тысячи, наконец, встал во весь свой рост и, позволив себе выплеснуть эмоции в виде легкого помахивания двумя хвостами, подошел и взял карточки. Там были смазанные, неверные изображения нескольких людей. Двух из них Освальд знал, остальных троих – нет.

— Я знаю Отшельника. Его маску ни с чем не перепутать. Грифа тоже трудно не узнать. А остальные?

— Паукообразная тварь в погребальной маске – один из Яблока, молодняк. Второй, в дешевой карнавальной маске, видимо, тоже. Его никто раньше не видел, правда. Еще он сонитист. По донесениям их там трое.

— Трое сонитистов в масках?

— Так, мой господин.

— Они связаны между собой?

— Точно сказать нельзя, но скорее всего, что да.

— А последний? Что это вообще такое? – беспокойства на лице Освальда не было, лишь заинтересованность. Будто он стоял в зоопарке, рядом с вольером с каким-то диковинным зверем.

— Вот кто он такой, никто не знает. Был замечен вместе с сонитистами. Один наш специалист, из числа бывшего Теплого Пепла,